Дитя раздора - Александр Харламов

собирала малину, я решила, что Дашке на ночь было бы полезно подышать свежим воздухом,. К ним подошел приличный мужчина в черном пиджаке, солидный весь, спросил не продаем ли мы ягоды, а потом маму, как будто выключило. Она ничего не помнит, только туман и зеленые глаза.

– Черт!– ругнулся я.– Как он выглядел? Олеговна сможет его описать?

– Не знаю…– рев в трубке повторился.

– Света, успокойся!– прикрикнул я на жену.– Слезами горю не поможешь! Где Олеговна? Как она себя сейчас чувствует?

– Хо…хо…хорошо!

– Вот и отлично! Дай ей трубку!– повелительным тоном приказал ей я, игнорируя вопросительный взгляд обеих моих подруг.

– Привет, зятек!– преувеличенно бодрый голос тещи напомнил мне, что она всегда старается не унывать и держаться до последнего. Уж такая у нее была суровая жизнь, не дающая раскисать ни на минуту. За это я ее и люблю.

– И вам наше Здрасте, Эльвира Олеговна.

– Прости за Дарью, Дворкин…

– Прорвемся! Вы можете описать похитителя? Может какие-то особые приметы. Черты лица, усы, борода, шрамы…– попросил я ее.

– Во что ты опять ввязался, дорогой?– строгим голосом уточнила теща.

– Эльвира Олеговна, сейчас не время читать нотации! Вспоминайте!

– Нос-картошкой, блондин, коротко стриженный, блеклый весь какой-то…Только глаза яркие… зеленые,– начала вспоминать Светкина мама, но мне и этого описания была достаточно. Парасюк сволочь! Как я сразу не догадался…

– Не бросайте Светку! Я попытаюсь во всем разобраться,– коротко бросил я и отключился, начав тут же набирать мобильный номер старшего инквизитора. Агриппа и Янка продолжали вопросительно на меня смотреть, так и не задав не единого вопроса. Автоматический голос оператора, лишенный каких-либо человеческих эмоций, спокойно мне сообщил, что телефон абонента выключен или находится вне зоны доступа, естественно по-украински. Я ругнулся и отключился.

– Черт! Чёрт! Черт!– со всего маху врезал в стеллаж с книгами, отчего те с грохотом полетели на пол, подняв кучу пыли. Кулак осушило, и я устало плюхнулся на пол, обхватив голову руками. Все случилось один к одному. И мир надо спасать, и Дашку искать! Где теперь моя радость? Где моя девочка? От мысли , что беззащитный ребенок находится в лапах святой инквизиции. Которая во все времена была не особо отягощена моральными принципами, захотелось завыть, что я и сделал под недоуменные взгляды соратницы.

– Дворкин, только не говори, что кто-то умер…– убитым голосом попросила не на шутку испуганная моим необычным поведением Красовская.

– Парасюк украл Дарью…– глядя куда-то в пустое пространство библиотеки прошептал я.– Только что у самого дома.

– А Мишка, а Света?– всполошилась журналистка.

– С ними все нормально…Ему была нужна только дочка.

– Зачем?– не поняла Яна.

– У девочки большие задатки и огромный талант,– пояснила Агриппина. Тогда меня эта фраза в состоянии близком шоковому не насторожило, только потом все неожиданно стало на свои места, я и слушал-то подруг в пол-уха, а ведьма вдруг задумчиво продолжила,– какой путь выберет Даша, так мы и будем жить несколько сотен лет после. Вот инквизиция и подсуетилась…

– Где мне ее искать? Парасюк мог ее увезти в любую точку страны, в любой монастырь, в любую семинарию…

– Даже с возможностями инквизиции – это не так-то просто,– нахмурилась Агриппина,– для нее должны быть готовы “левые” документы, заказан “чартер”, да много чего другого! Все это за один день не делается. Думаю, Дворкин, что твоя дочь пока по прежнему в Харькове.

– Только где ее искать в городе-миллионнике?

– И все же…– начала спокойно ведьма.– Как бы я сильно не переживала по поводу Дашки, надо помнить о том, что в Зеленом Гае с колодцем с живой водой регенерирует Шарук Хан, и он наша главная проблема.

– Ты хочешь, чтобы я бросил дочь в беде!– кинулся я на колдунью, но был остановлен Красовской. Ведьма даже не попыталась выставить защиту, зная, что со способностями Агриды я сомну ее в момент.

– Я хочу, чтобы ты понял, что если мы не загоним половцев обратно в могилу, то и Дарью спасать нет никакого смысла. Мир погрязнет в крови!

– Да пошла ты!– я смахнул со стеллажи книги пошел прочь.

– Саш, она права!– раздался позади меня голос Янки – верной подруги и боевого товарища.– Если Шарук останется жив, то и жизнь моего малыша,– она погладила свой располневший живот ладонью,– и твоей Дарьи, все пойдет прахом. Он вгонит нашу цивилизацию обратно в Средневековье! Мир обратится во тьму! Зачем тогда жить?

Эта последняя фраза меня и остановила. Я замер перед закрытой дверью из библиотеки Ковена, так и не распахнув ее, чтобы уйти. Вздохнул, собираясь с мыслями и силами.

– Что вы предлагаете?– обратился я к ним. Потому как сам на волне эмоций ничего дельного предложить не мог.

– Всегда можно разделиться!– пожала плечами Красовская.– Я все-таки журналист, а значит в какой-то мере и детектив! Тем более попадала всегда в переделки наравне с тобой, иммунитет к магии у меня ого-го! Поеду к Светке, опрошу Эльвиру Олеговну, успокою там всех, попытаюсь выйти на след Парасюка в конце концов. Не может же такая яркая личность пропасть бесследно? А вы пока с Агри займетесь книгой и полным текстом. И, если честно, ваша задача кажется, на первый взгляд невыполнимей, чем моя.

– Я обожаю тебя, Яныч!– все стало понятным и ясным. Именно за рассудительную импульсивность я любил свою верную подругу. Подошел поближе, обнял за плечи.– Ты самая лучшая журналистка Харькова и его окрестностей!

– За лесть, Дворкин, конечно, спасибо, но знаешь о чем я жалею все время нашего знакомства?– нахмурилась она, освобождаясь из моих объятий.

– О чем это?

– Что когда-то давно поверила во весь этот бред с Зазеркальем!– мы расхохотались и пошли прочь из библиотеки. Позади нас задумчиво шагала последняя колдунья Ковена.

На улице пахло свежестью и дождем. Позади нас высилась своим древним фасадом “крыша мира”. Мы стояли на ступеньках торгового центра и с наслаждением вдыхали ароматный ночной воздух. Прошел слабый ливень. Кое-где образовались лужицы. На небе медленно гасли звезды, а вокруг была умиротворяющая тишина. Я мельком глянул на часы. Почти три… Город спал. В просвете между домов, далеко впереди занимался рассвет, серело раннее утро.

– Затянулся у меня денек сегодня…– сообщил я подругам, вызывая такси. После удушливой жары сумасшедшего дня, посещения библиотеки, воздух которой был буквально пропитан пылью и вонял мышами, дышалось легко. Мысль о Дашке не давала мне покоя, но я старался не поддаваться панике, понадеявшись на Красовскую. Первой приехала машина Янки. Она сделал нам ручкой и укатила на Автострадную, где места себе не находила вся