Очерки истории шумерской астрономии - Геннадий Евсеевич Куртик

= wa-a-ṣu2-um (серия Proto-Ea), ud-du = a-ṣu-u (серии Ea III 210, A III/3: 145, Sb II 82) [CAD A, 356b], то есть «выходить, восходить»272. Восход Солнца, несомненно, привлекал особое внимание. Неудивительно поэтому, что для его обозначения были введены специальные термины. Позднее они использовались также для обозначения направления на восток.

Для обозначения захода Солнца применялся особый термин dutu-šu2(-а) = ereb šamši, букв. «заход Солнца». Сочетание u4+šu2 засвидетельствовано уже в текстах из архаического Урука [ZATU, No. 537]273. Понятия «заход Солнца» и «вечер» как время дня были тесно связаны в Уруке. Вечер обозначался знаком sig, который графически представлял знак ud, перевернутый в противоположную сторону, символическое изображение захода Солнца [ZATU, No. 451] (рис. 13). В литературных текстах упоминание захода солнца встречается впервые в гимне из собрания Энхедуанны в выражении lugal-u4-šu2-[x], букв. «царь солнечного захода» как эпитете Нергала [TCS 3, p. 44, No. 36, line 464]. В эпоху династии Ларсы и в старовавилонский период этот термин записывался как utu-šu2-uš или utu-šu2274. В целом нужно отметить, что выражение dutu-šu2(-а), «заход Солнца» в текстах III тыс. встречается намного реже соответствующего термина для восхода [ETCSL]275. В старовавилонских лексических текстах приводятся тождества: ud-šu2 = e-re-eb dšamšim(utu)im [ePSD, utušuš], <ud>-šu2 = e-re-bu ša utu-šu «заход Солнца» (серии Ea I 342, A II/4: 67) [CAD E, 259b], которые определяли понятие захода Солнца и направление на запад.

Места восхода и захода Солнца в представлении жителей Месопотамии фиксировали крайние точки земного пространства, которое считалось областью Энлиля. Отсюда выражение: dutu e3-ta dutu šu2-še3 «от восхода Солнца до заката Солнца» в значении «повсюду» в «Песне Инанны и Думузи» (Dumuzid — Inana D1) [ETCSL, Text 4.08.30: 42] и в других текстах276. Данное выражение могло употребляться также во временнóм значении, как обозначение светлой части суток, например в мифе «Энки и мировой порядок» [ibid., Text 1.1.3: 193]277.

Таким образом, можно констатировать: в III — первой половине II тыс. Солнце мыслилось, прежде всего, как источник тепла и света. Из всех связанных с ним явлений терминологически были выделены только восход и заход, причем восход Солнца интересовал жителей Месопотамии в большей степени, чем заход, если судить по частоте упоминаний. Термины, принятые для обозначения восхода и захода Солнца, обозначали также стороны света — направления на восток и запад.

Символические и антропоморфные изображения

Помимо текстовых свидетельств, относящихся к Солнцу, до нас дошло также много изображений в глиптике и на керамике, имеющих солярное значение. Солярная символика — изображения дисков с лучами или без лучей — засвидетельствована в ближневосточном регионе на керамике уже в халафский и убейдский периоды (V тыс.) [Goff 1963, No. 87, 136]. Диски с лучами встречаются на печатях из Суз, датируемых IV тыс. [Amiet 1961, No. 97, 123, 150; Куртик 1998, с. 22–23, рис. 8–9] (рис. 72). В самой Месопотамии на печатях конца IV — первой половины III тыс. солярная символика встречается нечасто278. Диски с лучами или без лучей появляются в глиптике с середины III тыс. Солнечный диск изображался, как правило, над месяцем между его рогами в верхней части печати, но это выполнялось не всегда279 (рис. 21, 23–25, 29, 30, 38, 72).

Со староаккадского времени стандартным символом солнечного божества становится четырехлучевая звезда в круге нередко с волнообразными линиями между лучами, имитирующими излучение280. Как символ солнечного божества он использовался на печатях и кудурру вплоть до нововавилонского времени (рис. 41, 42), как ритуальный предмет — изображался в виде диска на шесте или просто как диск и имел на аккадском особые названия — šamšatu и nipḫu [CAD Š/1, p. 333–334; N/2, p. 245–246]281. На печатях четырехлучевая звезда в круге изображалась, как мы уже отмечали, между рогов месяца, на кудурру — отдельно в верхнем регистре вместе с другими астральными символами. Иногда между рогами месяца помещалась восьмилучевая или какая-либо другая звезда282. Это означает, по-видимому, что звезда (не обязательно четырехлучевая) использовалась в ряде случаев как солярный символ [Куртик 1998, с. 23]283.

На печатях III тыс. встречается также изображение солнечного восхода UD = utu, напоминающее его ранние пиктографические изображения из архаического Урука и Ура: солнечный диск, восходящий из дуги большего диаметра, обращенной краями вверх (рис. 70, 73, 75). В текстах из Урука он имел также, наравне с другими значениями, значение «утро»284. Знак UD присутствует на печатях раннединастического периода и более позднего времени285. На одном таком изображении, датируемом серединой III тыс., компактная группа астральных символов (солнечный диск, месяц, звезда и знак восхода Солнца) расположены вертикально [Amiet 1961, No. 1019] (рис. 21). Значение этого символа остается нераскрытым. Однако можно предположить, что ритуальные действия, рядом с которыми он изображался, совершались ранним утром на восходе Солнца.

Модификацией знака UD является изображение восьмилучевой звезды на шесте, внизу которого стоит знак восхода Солнца (возможно, это штандарт, который имел какое-то ритуальное значение). Этот символ присутствует на печатях раннединастического и саргоновского времени286 (рис. 65–67). На печатях он обычно ставился на месте, отчеркнутом двумя чертами, которое предназначалось для надписей (хотя есть и исключения). Обычно его трактуют как символ солнечного божества (dingir + utu) [Boehmer 1965, S. 84–85; Van Buren 1945, p. 85–87]. В самом деле, на некоторых печатях он изображен рядом с антропоморфной фигурой Уту/Шамаша в момент его восхода или когда он сидит на троне287 (рис. 75). Однако он ставился также рядом с другими божествами, которые, если судить по внешности, никак не связаны с Солнцем288. На одной печати обнаженный герой держит этот символ в руке как материальный предмет [Amiet 1961, No. 1285; Куртик 1998, рис. 44]. Известны также примеры, где мы видим наверху шеста не звезду, а изображение месяца [Boehmer 1965, Abb. 399, 610]. Неизменна только нижняя часть символа (знак восхода Солнца), а вершина может иметь различное астральное значение. Вероятно, этот символ указывал на то, что действие, изображенное на печати, происходит утром.

Со староаккадского времени на печатях появляются антропоморфные изображения солнечного божества. Самые ранние относятся к периоду РД III, однако большая часть датируется староаккадским и старовавилонским временем. Это мужская фигура в длинном одеянии, напоминающем мантию (нередко с обнаженными плечом и руками), которое имеет бахромчатые складки от талии до самого низа. На голове у божества — двурогая или многорогая тиара. Если судить по одеянию, фигура Уту/Шамаша ничем не отличалась от фигур других божеств на печатях в этот период.