Герлен. Загадочная история легендарной семьи парфюмеров - Элизабет Де Фейдо

Туалетная вода, духи, различные косметические средства по уходу, салоны красоты, гимнастические классы – вот то оружие, которое женщины применяли для достижения новой формы тела. Время лишь укрепляло их эстетическую озабоченность. Чистота и личная гигиена, столь популярная в Англии, стала заботить и французов. Ванны были реабилитированы, и Жюль Ферри начал преподавать в школах основы гигиены. В 1902 году вступил в силу закон, предусматривавший санитарную обработку помещений. В 1914 году в роскошных особняках появились первые ванные комнаты, в то время как в обычных домах, где не было проточной воды, использовались дешевые чугунки. Но пока здесь все-таки оставался правилом туалет в миске, а затем натирание тела кёльнской водой для усиления кровообращения, устранения паразитов и неприятного запаха. В этой сфере явное преимущество удерживали англичане и американцы. В современном жилье имелись и эмалированная ванна, и умывальник, и биде, и, конечно же, проточная вода, горячая и холодная. Эти революционные изменения позволили населению поддерживать личную гигиену. И разве это простое совпадение, что мода на массаж возникла в англосаксонских странах?[50]

Теперь каталог Дома Guerlain обогатился многими косметическими средствами. В 1895 году крем Huvé de la Providence служил для увлажнения кожи. В 1897 году появилась осветляющая пудра Ladies in All Climates, которая помогала освежить цвет лица. В этот период по картинам импрессионистов и фотографиям того времени Герлен стремился схватить, уловить ускользавшее выражение атмосферных изменений. Современный транспорт дал женщинам возможность путешествовать по всем широтам, и Дом Guerlain, продолжавший политику коммерческой экспансии по всему миру, стремился вести диалог с женщинами, жившими в любых климатических зонах. Guerlain покорял женщин, исследовал новые пространства, реальные или воображаемые. Пудра стала одой экзотике, чистоте, «женственности без границ». Это уже не только вспомогательное средство, которое используется для отбеливания кожи или придания ей матовости, а способ демонстрации игры света на лице, акцентирования красоты форм и расставление прекрасных акцентов.

Чтобы предотвратить разрушение кожных покровов, их необходимо было защитить от вредных факторов. Поэтому, чтобы избежать негативного воздействия климата на кожу, женщинам требовался крем, который спасет от холода, воздуха, солнца и даже обветривания во время поездок на автомобиле. «Современная жизнь – это оскорбление величия молодых женщин с нежным цветом кожи», – гласила реклама. Морщины появляются по разным причинам, и возраст – далеко не самая главная среди них. Плохое питание, суровость климата, слишком частые путешествия, болезнь, умывание горячей водой, анемия – вот что порождает их. Старение кожи, конечно, нельзя сбрасывать со счетов. Знаменитый профессор Мечников продемонстрировал, что старение кожи – это снижение эластичности волокон, так что можно придать им гибкость, если усилить циркуляцию крови.

Тем временем Жак советовал женщинам начинать заботиться о морщинах уже в возрасте тридцати лет и проповедовал ежедневный уход в профилактических и лечебных целях. В 1904 году появился крем Secret de Bonne Femme, взбитый вручную для большей легкости и напоминающий по текстуре шоколадный мусс. Он подарил женщинам современной эпохи заботу, глубокое увлажнение и разглаживающий эффект. Лицо Клариссы, которой на тот момент было около шестидесяти лет, было свежо и практически нетронуто разрушительным воздействием времени – что являлось лучшей рекламой этого чудесного продукта.

Популярность этого нового крема, который Герлен замыслил в виде эмульсии, неуклонно росла. Крем подходил для всех типов кожи, создавал на лице защитную пленку, что было особенно важно для зимнего сезона. Он легко смывался водой, и это позволяло коже дышать в ночное время. Словом, это был настоящий идеал для женщин, чья жизнь стала более насыщенной – для женщин, которые занимались охотой и парусным спортом, а также предпринимали длительные поездки на автомобиле. Также в дополнение к крему были разработаны пудра и румяна. Чтобы привлечь внимание покупательниц, он заключил эти средства в маленькие кувшинчики ручной росписи из фарфора или зеленого стекла, украшенного чистым золотом, и назвал их Chines. В них отражалась мечта клиентов об экзотике: Rouge de la Reine, de Chine, de Carthame или de Damas.

За несколько лет до этого поэт Бодлер так писал о пользе макияжа: «Женщина вправе стараться выглядеть магической и сверхъестественной, при этом она словно повинуется своему долгу. Она должна очаровывать и удивлять. Она – идол и потому украшает себя золотом, дабы вызывать поклонение. Она должна прибегать к любым ухищрениям, чтобы возвыситься над природой и с легкостью покорять сердца и поражать воображение. Не важно, что хитрость и обман всем очевидны, если успех обеспечен и эффект неотразим. Именно в этих соображениях художник-философ без труда найдет оправдание тех приемов, к которым во все времена прибегают женщины, стремясь поддержать и, так сказать, обожествить свою хрупкую красоту. Мы бессильны перечислить их все и ограничимся лишь теми, которые в наше время в обиходе называются косметикой. Ведь всякий понимает, что пудра, например, навлекшая на себя нелепый гнев целомудренных философов, предназначена для устранения на лице пятен, которыми природа осыпала его самым оскорбительным образом; пудра создает видимость единства в фактуре и цвете кожи; благодаря ей кожа приобретает однородность, будто обтянута балетным трико, так что живая женщина начинает походить на статую или на существо высшее и божественное. […] Итак, если меня правильно поняли, приукрашивание лица не должно исходить из вульгарной и постыдной претензии, цель которой – имитировать природную красоту и соперничать с молодостью. Впрочем, не раз замечено, что никакие искусственные уловки не украшают уродство и служат только красоте. Да и кто посмеет требовать от искусства бесплодной имитации природы? Вовсе незачем скрывать косметику и стараться, чтобы она была незаметна. Напротив, она может быть подчеркнутой и, уж во всяком случае, если не откровенно, то с определенной нежностью».