Проклятие теней и шипов - Л. Дж. Эндрюс

Я не могла усмирить дрожь. Взгляд Легиона пронзал меня, как будто он надеялся распотрошить мои мысли и прочесть их. Я обошла его и направилась к выходу.

– Мне пора. Тор, проследи, пожалуйста, чтобы Легион выпил еще одну чашку одуванчикового чая, даже если он будет тебе угрожать.

Я постаралась сгладить свой поспешный уход шуткой, но ни Тор, ни Легион на это не купились. Стены обступили нас со всех сторон, и мне вдруг стало слишком тесно. Тор смотрел так, будто я спятила, и я сбежала от этого взгляда и потемневших глаз Легиона на улицу. Рука сама собой потянулась к груди.

В венах застыл страх. С ресниц сорвалась горячая слеза. Человеческая интуиция и животный инстинкт в один голос кричали мне, что он уничтожит все.

Он не успокоится, пока не сожжет мой мир дотла.

Глава 13

– Ты вчера повела себя глупо. – Звякнуло огниво, и первые языки пламени лизнули дрова в каменном очаге библиотеки. Мэви встала. – Просидела с ним неизвестно сколько в малюсеньком тесном домишке. А если бы ты подхватила его заразу? А если бы он вдруг спятил и набросился на тебя?

Я усмехнулась, не поднимая глаз от книги.

– Набросился, говоришь? Легион Грей, по-твоему, похож на человека, который бросается на женщин?

– Все бывает. Зараза может не только тело тронуть, но и мозг. Мой дед несколько лет назад совсем с катушек съехал. Бесновался так, что никто его повязать не мог.

– Мэвс. Ты слишком много беспокоишься. На случай, если Легион превратится в зверя и начнет рвать меня на мелкие кусочки, я всегда ношу с собой кинжал.

– Ага, – надулась Мэви. – Твой тонкий ножичек, спрятанный под десятком юбок, тебе, конечно же, поможет, если Легион Грей с его ростом и… комплекцией решит поднять на тебя руку.

Я не удержала смешок.

– А можно о комплекции поподробнее?

Мэви вытерла руки о фартук и прямо посмотрела на меня.

– Не притворяйся, что ты не понимаешь. Не похоже, что герр Легион питает слабость к элю с пирожными. Он скорее деревья ломает на досуге голыми руками.

Я рассмеялась. Вообще-то Мэви была права. Когда он касался моего лица, его руки казались твердыми, как железо. Сильные. Умелые. Его острая, словно высеченная из камня, челюсть была окружена мускулами. Но по-настоящему его силу выдавало не тело, а гроза, сверкавшая в полуночной темноте его глаз. Он умел сражаться, и сражаться жестоко. Я была уверена, что появись у него повод – Легион Грей не оставит после себя и камня на камне.

Сив принесла с собой тепло свежеиспеченного хлеба. Она поставила накрытую корзинку на стол и разгладила дорожный плащ, висевший на спинке стула.

– Экипаж готов, Элиза.

– Спасибо, – я наконец оторвалась от манящих страничек. – Не слышали, кто встречался с герром Греем утром?

Большую часть дня я пряталась в библиотеке, отчаянно не желая видеть ни Сварта, ни Гурста. Я верила, что мозги (и обоняние) подскажут Легиону, что этих женихов рассматривать не стоит. Но что я вообще понимала? Сколько стоила верность Легиона Грея? Его моральные принципы точно было не купить, а его амбиции? Я не могла знать наверняка.

– Гурст ушел задрав нос, – сказала Сив, расчесывая свою косу. – И Ярл Магнус у него был.

– И?

– А я не знаю. Ярл ушел так же, как и пришел: красавец, нос выше всех. Торопился куда-то. А вот герр Грей сам не свой, почти разозлился.

– У меня сейчас голова закипит, – замахала руками Мэви. – Если твой брак такое маленькое дело, зачем это все? Почему бы не позволить тебе просто выбрать самой?

Я прикусила внутреннюю сторону щеки от разочарования и вернулась мыслями в домик Легиона, где он стоял так близко и его пальцы нежно касались моей щеки. Сердце заныло. Глупо было привязываться к своему переговорщику. Особенно если учесть, как мало я о нем знала. Но я продолжала завидовать самой себе в ту минуту – будет ли мой муж таким же ласковым и внимательным к моим мыслям и желаниям?

Я накинула плащ и провела пальцами по распущенным волосам. Они спадали на плечи бушующими волнами.

– В угоду традициям, наверное.

Сив передала мне корзинку. Пикантные нотки шафрана раздразнили нос. Сив положила мне свежих булочек, козьего сыра и нарезанных красных груш. Легион просил встречи в лесу, и, если он собирался продержать меня на улице до вечера, я потребовала, чтобы у нас хотя бы было достаточно еды.

– Уверена, что хочешь поехать одна? – спросила Сив.

– Я правда хотела бы, чтобы вы обе поехали с нами, но моя сестра сказала, что распорядитель должен сообщать о результатах переговоров в частном порядке. Мне кажется, они все просто на ходу придумывают эти правила.

Мэви усмехнулась и открыла дверь.

– По крайней мере, у герра Грея хорошая фантазия в выборе места встречи. Какая непринужденная атмосфера. И какая уединенная.

Я пихнула ее локтем в бок, но краем глаза заметила ухмылку и на лице Сив тоже. Интересно, сколько часов они гадали, как романтично я провела вчера время в домике Легиона? Все было не так. Он просто казался мне достаточно терпимым. Я повторяла себе эту ложь, пока не добралась до дверей.

Буря, налетевшая с берега, окрасила небо в серый цвет, но влажный воздух оставался теплым. Вокруг сновали крепостные: ухаживали за конюшнями, носили припасы или подстригали дикие розы матери. Бархатные темно-красные или черные, как лакированная кожа, лепестки путались в колючей изгороди вдоль подъездной дорожки, где меня ждал начищенный двухколесный экипаж.

Я остановилась, глядя в спину Легиону Грею, пока тот разговаривал с Халваром. Снова в жилете, хотя вчера он их проклинал. Он держался прямо, и если бы вчера я не видела его таким изможденным, ни за что бы не поверила, что он вообще мог болеть. Я могла кокетничать и врать сама себе сколько угодно, но я обращала внимание не только на сильные руки Легиона. Я смотрела на ширину его плеч и темное золото волос, тонула в его черных эттанских глазах, которые полнились секретами, и гадала, как устроен его рот, – Легион будто вечно сдерживал собравшиеся на кончике языка слова. Я любовалась интригующей улыбкой, прячущейся то в одном, то в другом уголке его губ, и прислушивалась, как он шепчет мое имя.

Все его черты проносились в моей голове с каждым ударом сердца.

Я не знала, как это остановить. Только полная дура могла мечтать о распорядителе собственных выкупных торгов. И этой дурой оказалась