Сливки - Ольга Гуляева

Раджа улыбнулся, показав белоснежные зубы:

– Я рад, что вы помните о незаконченном разговоре. Конечно, отдыхайте, но знайте, что общение с вами мне ничуть не в тягость.

Я вежливо кивнула и поднялась из-за стола.

Вечер был свеж и, наконец, начало смеркаться – все-таки август.

Значит, мы пробудем здесь почти до конца весны.

Солдаты вели себя очень умиротворенно. Кто-то припозднился на лавочке с какой-нибудь книгой, а другие собирались небольшими группками и что-то обсуждали.

Бедолаги в штатском, подобные мне, бесцельно шатались по территории. Нам пока обоюдно не хотелось вступать в диалог. Успеется.

Тем более я знала место, где мне хотелось поскорее оказаться.

Я сразу отметила плетеное кресло на веранде моего коттеджа. Влад знал, как я любила в нем читать. А впоследствии проводила много часов, кормя детей в теплую погоду.

И хоть оно и не было оригинальным, но все равно достаточно удобным.

От долгого чтения меня всегда клонило в сон. Так и не дождавшись своих соседей по коттеджу, я покинула веранду и, быстро скинув одежду, легла в незастеленную после дневного сна кровать.

Рано утром проснулась, чувствуя себя на удивление бодро. Но случилось это не просто так. Что-то произошло этой ночью. Пришло осознание чего-то, которое заставило меня резко подняться, выйти в гостиную-кухню и начать яростно шарить по ящикам всех шкафов и комодов.

Нашла!

В одной из полок небольшого рабочего стола возле окна.

Старенький ноутбук. Скорее всего, им пользовался Влад, но не смог унести с собой в будущее.

С надеждой на то, что компьютер работает, я воткнула провод в розетку.

Приветствие от Windows! Ура.

Больше мне ничего и не нужно.

Я судорожно создала документ Word, открыла чистый лист и напечатала крупными буквами заголовок: ЗАТМЕНИЕ.

И наконец начала писать книгу. Ту, которую задумала, еще оказавшись в тюрьме. Только с тех пор сюжетов накопилось на десятитомник.

Теперь, когда мои пальцы мельтешили по клавиатуре, я вспомнила сон, от которого проснулась. Вернее, это больше напоминало очередное перемещение во времени – на пятнадцать лет в прошлое в следственный изолятор. Я, молодая девчонка, осужденная за тройное убийство и мой возлюбленный – первый и единственный на тот момент, по совместительству – бывший начальник Павел Бой. Как давно мы не виделись! За последние два года он ни разу не приезжал в Москву, окончательно обосновавшись в Европе. Он, конечно, звонил и предлагал поддержку, даже личное присутствие, но я убедила его, что в этом нет необходимости. Хотя если б рядом не было Алекса, то я бы наверняка приняла предложение. Так вот тогда, в замызганной комнате свиданий Павел и посоветовал мне начать работу над книгой, чтобы скоротать годы заключения и одновременно осуществить давнюю мечту. В суете загруженных и интересных будней о работе над книгой можно было только мечтать. Тогда мы оба с грустью усмехнулись по поводу того, как изощренно порой жизнь осуществляет наши мечты. Мечтающий о любви влюбляется безответно, страстно желающий постройнеть – худеет от тяжелой болезни. Вот и я чуть было не начала писательскую деятельность на нарах.

Тогда судьба распорядилась по-другому. Вернее, не сама судьба, конечно, но Жданов, который с того самого момента и по сей день распоряжается моей жизнью. Будь он незнакомцем в черном плаще или покойным мужем – я продолжаю невольно следовать за ним.

Странно, что с момента попадания на базу мысль о написании книги больше не возникала. Наверное, дело в том, что изначально планировалась работа абсолютно в другом жанре, который совершенно перестал меня интересовать, когда жизнь запестрела новыми красками.

Теперь я готова была изложить на бумаге свою историю, автобиографичный остросюжетный роман, который не оставит никого равнодушным. Именно книга, написанная мной, станет лучшим учебником для невежд из будущего.

Одной книгой не ограничилось. Едва поставив точку в истории под названием «Затмение», после недолгой передышки, я снова села за спасительный ноутбук.

Это было непросто – заново пережить один из самых тяжелых периодов своей жизни – период разоблачения и осознания, борьбы за прощение и выживание, время расплаты за прошлые слабости и грехи. Причем расплачивалась не только я, но и Влад – за свои неуемные амбиции. А еще Жанна – за былое легкомыслие. И конечно же, Жан, но тот отдувался не за себя, а за наследственные недуги…

Так я и назвала вторую рукопись: «Расплата».

О том, что происходило после смерти Влада я пока писать не стала. Пыталась начать третью часть, но было слишком тяжело. На том моменте, когда пропадают дети, у меня опускались руки. Такое нужно сначала пережить. Тем более еще абсолютно не было понятно, чем вся эта история закончится.

Поэтому я сделала большой перерыв. Примерно в месяц. Как раз наступила зима. Самая настоящая, похожая на те десять зим на реальной базе.

Все это время мои подушечки пальцев горели от потребности писать еще. Тогда я подумала, что в прошлом немало поучительных историй, не обязательно связанных с моей жизнью. Мне в деталях вспомнился рассказ моей случайной знакомой, с которой мы встретились на пороге церкви на окраине Москвы. Ее звали Ева. А ее младшего сына – Адам. Так же звали и ее возлюбленного. Неоднозначная история их любви и трагических событий, на фоне которых она развивалась, запала мне в душу. И я подумала, почему бы не написать об этом. Спустя еще полтора месяца, файл под названием «Адам и Ева» насчитывал достаточное количество страниц для очередного художественного романа.

Еще одним человеком, образ которого не стерся из моего сознания за долгие однообразные месяцы на перевалочной базе, был Герман Фишер. Тут пришлось больше фантазировать, но получилась очень трогательная и душещипательная история о девушке по имени Вера, попавшей в логово злого гения. Именно таким мне представлялся Фишер.

Когда-нибудь я была намерена написать историю про более реального и любимого мной персонажа – Алекса Родриго-Велса. Да, именно такую фамилию он унаследовал от отца, которого никогда не видел. Но это я сделаю позже. Тем более дорога в будущее близилась к завершению.

На базе нас было около пятисот человек, включая солдат и избранных. А это значило, что таких перевалочных баз должно быть сотни или даже тысячи – чтобы уместить всех.

Конечно, армия, отправленная в прошлое для спасения небольшого процента людей, включала в себя далеко не всех выросших детей. Но как же два года назад все они поместились на этих базах?

Однажды я спросила Раджу:

– К чему такое разделение? Почему под перевалочную базу не спроецировали целый континент для переселения всех детей, а разделили на кучу маленьких территорий.

– А почему в школе детей делят на классы? – парировал Раджа. – Смысл был в том, чтобы расселить людей будущего по общинам, рассортировать по возрасту, интересам и способностям. Чтобы не повторять самую страшную ошибку предков – не допустить хаотичного развития личностей, не дать им потеряться, заплутать, погрязнуть в пороках.