Лагуна фламинго - София Каспари

— Да, мама. Но ты ведь понимаешь, что мой отец мертв, да? Ты ведь помнишь об этом, да?

Корасон поежилась, точно эти слова причиняли ей боль.

— Ты хорошая девочка, Бланка, — сказала она. — И всегда была замечательной дочерью.

Бланка не ответила. Корасон встала, сняла грязную одежду, а затем, рассмеявшись, словно девчонка, пошла к реке. Она была полностью обнажена. Когда-то стройное тело исхудало, кожа казалась бледной, хотя от рождения Корасон была смуглой. Под кожей отчетливо проступали ребра. И все же было видно, какой привлекательной Корасон была когда-то. Повернувшись к дочери, она помахала рукой и с улыбкой на губах погрузилась в реку. Отфыркиваясь, женщина вынырнула.

— Иди сюда, Бланка! Вода так освежает!

Девушка присоединилась к матери.

Какое-то время они просто плавали у берега, затем Бланка взяла мыло и вымыла матери волосы. Только потом они вернулись на берег. Бланка надела пончо, а мать закуталась в плед. Корасон принялась расчесываться. Ее волосы уже посеребрила седина, кое-где они так запутались, что расчесать их не удавалось, но теперь, когда Бланка их вымыла и нанесла на них розовое масло, Корасон мгновенно похорошела. Волосы приятно пахли.

Женщина принюхалась:

— Хм… Розовое масло. Откуда оно у тебя?

— Это подарок.

Корасон не спрашивала, от кого он и зачем Бланке кто-то его принес.

— Я чувствую себя настоящей принцессой, — рассмеялась она.

Они улеглись на пляже, переодевшись в чистое. Пригревало солнышко. День выдался отличный, один из лучших за последнее время.

Бланка закрыла глаза, думая о том дне, когда все изменилось…

Буэнос-Айрес, два года тому назад

Анна, сестра ее отца Густаво, отмечала с друзьями и семьей какой-то праздник. Корасон была в отчаянии: вот уже несколько недель она не видела Густаво, а теперь он не пришел на праздничный вечер.

Потом, вернувшись домой, она пожаловалась на это Бланке.

— Почему ты не понимаешь, что он больше не вернется? — не сдержалась девочка.

Корасон повернулась к дочери и влепила ей звонкую пощечину. Бланка отпрянула, но не произнесла ни звука. Она поджала губы, с вызовом глядя на мать.

— И это все, на что ты способна? Колотить меня да ножки раздвигать? Да и это у тебя не очень-то хорошо получается. Иначе у тебя не было бы столько нищих клиентов.

Корасон зажмурилась.

— Он меня любил.

— Кто, мой отец? — насмешливо осведомилась Бланка.

Мать изумленно посмотрела на нее. Она поверить не могла, что это говорил ребенок.

— Разве тебе приходилось когда-нибудь голодать? Я всегда заботилась о тебе! — напомнила она и прикусила губу. — Проклятье, я ведь могла подбросить тебя в приют и уйти. Многие так поступают. А ты знаешь, сколько младенцев каждый год подбирают на улицах Буэнос-Айреса? Ты знаешь, сколько младенцев умирают еще до того, как их найдут? О господи, ну почему я тогда просто не дала тебе сдохнуть, неблагодарная ты тварь?

— Господь оценит твое милосердие, мама, — поморщилась Бланка. — Радуйся, может, из-за этого ты просидишь в чистилище на пару лет меньше.

Корасон смерила дочь долгим взглядом, а затем произнесла слова, от которых у Бланки перехватило дыхание.

— Ты выглядишь старше своих лет, и уродиной тебя не назовешь. Немного худосочная, что есть, то есть, но если тебя принарядить и накрасить, за тебя можно немало получить. Конечно, за это придется расплатиться твоей невинностью, но… Я уверена, что, если все ловко обставить, я получу за тебя кучу денег. — Мать отвернулась и выглянула в окно. — Может, и правда пришло время мне отойти от дел. Завтра же поговорю с сеньорой Вальдес.

Бланке хотелось закричать, но она сдержалась. Никто ей не поможет. Ей еще никто в жизни не помогал. Люди даже не смотрели на нее.

Когда неуклюжий мужчина с длинными волосами и пышными усами отдал госпоже Вальдес деньги, клиенты в борделе одобрительно засвистели. И в этот момент Бланка мысленно спряталась в своем сознании за прочной дверью. Там, за этой дверью сейчас сидела настоящая Бланка.

На Корасон надежды не было. Во-первых, мать сама ее продала. Во-вторых, Корасон этим вечером рано начала пить и теперь почти ничего не соображала.

— Пойдемте, сеньор, — сказала Бланка.

Ничего другого ей не оставалось.

— Тебя зовут Бланка Бруннер, верно? — спросил мужчина, перебирая ее локоны. — Ты немка?

Девушка кивнула. Да, наверное, она немка. По крайней мере, ее отец был родом из Германии. Значит, она немка.

Они поднялись по узкой лестнице на второй этаж. Мужчина пропустил девочку вперед, и Бланка почувствовала его руку на своей ягодице. Бланка за дверью в ее голове забеспокоилась. «Оставайся там, — приказала девушка. — С тобой ничего не случится. Все будет хорошо».

Она повернулась к мужчине, который ее купил, собралась с силами и обольстительно ему улыбнулась.

Госпожа Вальдес выделила им лучшую комнату в борделе. Тут даже были занавески. Тонкие простыни на старой кровати с балдахином пахли духами.

Бланка вышла в центр комнаты, отвернулась и стала снимать платье. Бланка за дверью в ее голове зажмурилась и принялась напевать. Платье скользнуло на пол.

— Что ты поешь, малышка?

— Ночь тиха, ночь свята, люди спят, даль чиста…

Бланка в ее голове трясла дверь, пытаясь выйти наружу, но другая часть ее сознания этого не позволяла.

Мужчина завозился со своей одеждой и вскоре, полностью обнаженный, толкнул Бланку к кровати. Бланка пела. Словно сквозь дымку она увидела, как мужчина бросил ее на кровать и раздвинул ей ноги. Девушка увидела его волосатый лобок и налившийся кровью член. Она часто видела такое, наблюдая за матерью и ее клиентами, но теперь все было иначе. Член вошел в ее тело. Было больно. И страшно. Бланка не хотела, чтобы это происходило.

Девушка прикусила губу до крови. Бланка в ее голове закричала. Мужчина застонал от наслаждения. Она обняла его и провела ногтями по его волосатой спине: девушка видела, что во время секса ее мать делала именно так.

— Котеночек, маленькая дикая кошечка, — нежно прошептал он. — Ах ты маленький испорченный котеночек!

Бланке все еще было больно, но вдруг мужчина выгнулся дугой и повалился на нее. Она слышала его прерывистое дыхание, чувствовала запах его тела. Девушку затошнило.

Наконец мужчина встал. Он смеялся. Бланка улыбнулась в ответ. На его руке виднелась царапина от ее ногтей. Мужчина посмотрел на царапину и с наслаждением слизнул каплю крови.

— Я хочу всегда приходить только к тебе, маленькая чертовка. Снова и снова. — Он поцеловал Бланку и принялся одеваться.