Дар шаха - Мария Шенбрунн-Амор

Ранняя по американским меркам пенсия казалась прекрасным решением. Но уже через год Светлана чувствовала себя пассажиром, отставшим от поезда на глухом полустанке. Свободное утро с чашкой кофе на залитом солнцем кремовом диване уже не радовало так, как в первые дни. Она осуществила все, о чем мечтала: уроки йоги, рисование, телесериалы, путешествия, походы в рестораны. А спустя год оказалось, что из всех этих приятных и интересных занятий складывалась только бессмысленная трата остатка жизни. Неужели впереди никаких побед, никаких достижений? Отныне и навеки только сериалы? Фейсбук и танго больше не казались ей достаточным содержанием жизни.

Патрик – чудесный человек, за нее в огонь и воду. Но, положа руку на сердце, он все же изрядный педант и зануда. В малых дозах он был необходим, а в больших приедался и начинал раздражать. Она тоже не сахар, но с возрастом своих странностей все больше, а готовности терпеть чужие – все меньше. Лучшая подруга Юля продолжает проверять химические свойства онкологических лекарств, вторая подруга Женя увлеклась внуками. А у Светланы внуков не предвиделось, у нее и сын-то урывками. Каждый разговор Саша прерывает торопливым: «Мам, извини, вызывают в операционную».

Конечно, она не позволяла себе вмешиваться в его личную жизнь. Это давалось легко, потому что Саша ничего личного матери никогда не рассказывал и со своими девушками не знакомил. Недавно Светлана случайно столкнулась с ним и его новой подругой на праздновании дня рождения в знакомой семье и только расстроилась. Эта шумная, вульгарная Самира совершенно не подходила ее сыну, труженику и идеалисту. Саша – романтик и страстно интересуется прошлым предков по отцовской линии, поэтому и увлекся иранкой. Но эта пышная роза была чересчур яркой и экзотичной. Что значит актриса? И что это за импорт-экспорт у папаши? Хорошо, если просто торговля коврами, а не какой-нибудь криминал. Светлана помалкивала скрепя сердце.

И вдруг – луч солнца во тьме! – Саша предупредил, что позвонит его новая коллега, она ищет хорошего преподавателя йоги. Не возьмет ли мама ее на свои уроки? Коллега, значит, тоже врач, а не актриса, прости господи. А как зовут коллегу? Екатерина Соболева. Ага, русская девочка, своя. Внуки смогут с бабушкой говорить по-русски! Да с радостью, с радостью, Сашенька!

Екатерина Соболева Светлану поразила и даже слегка обескуражила. Резиденту в хирургии должно было быть никак не меньше двадцати пяти, но Екатерина с заколотыми на затылке русыми волосами, открытым гладким лбом, серыми спокойными глазами и тонкой шеей выглядела школьницей. Далекая от ослепительной красоты Самиры, она обладала врожденным благородством истинной леди. Светлый маникюр на коротких ногтях, умеренная косметика, элегантная одежда и бесценная простота в стиле Натали Портман.

Как пахнет свежестью от чистого белья, так веяло от Екатерины хорошим воспитанием. Такие девушки растут в благополучных, любящих семьях, они непременно отличницы и спортсменки, они поступают в хорошие институты, например в МГМУ – Первый Московский государственный медицинский университет имени Сеченова.

Екатерина производила впечатление женщины уверенной в себе, но не самоуверенной. Такая может потерпеть неудачу, но не чувствует страха перед поражением. Для этого надо не только родиться с золотой ложечкой во рту – нужна еще крепкая страховочная сетка в лице любящих родителей.

Светлана сама была амбициозной, трудолюбивой, не ждала поблажек и умела преодолевать трудности. Она прожила не самую легкую жизнь: эмигрировала, справилась с потерей мужа, в одиночку вырастила Сашу, собственным трудом и упорством добилась в Америке профессионального успеха. Здесь таких уважают. Но у женщин, всем обязанных только себе, знающих, почем фунт лиха, прошедших трудный путь по социальной лестнице, не остается этой невозмутимости принцессы, которая в таком избытке имелась у девочки из Питера.

Если бы Светлана сочиняла идеальную невестку, она придумала бы женщину, как две капли воды похожую на Екатерину Соболеву. Девушки такого отменного качества получаются у бога только в особо удачный день. Случайно размял господь глину – и в мире появилась Жаклин Кеннеди. Крутанул гончарный круг – Одри Хепберн. А иной раз старик долго месит, лепит, старается, переделывает, в талии убавляет, в декольте прибавляет, а выходят Мэрилин Монро, Элизабет Тейлор, Брижит Бардо или Самира. Они, конечно, ослепительны, но рядом с настоящей леди кажутся королевами класса в пролетарской школе.

Но Саша слеп, он видит только Самиру. Светлане остается укрепить знакомство с симпатичной девушкой в надежде, что сын когда-нибудь прозреет. После урока йоги она предложила Екатерине при случае вместе прогуляться по Родео-драйв.

– Это в Беверли-Хиллз, наша самая роскошная торговая улица. Помните, Джулия Робертс в «Красотке» делает там покупки?

– С удовольствием, Светлана Сергеевна.

– Как насчет завтра?

– Давайте в субботу. В будние дни я очень поздно выхожу из больницы.

– Хотите, я вас заберу?

– Если можно, давайте встретимся прямо там. У меня много дел по дороге.

Очень любопытно посмотреть, как поведет себя недавно прибывшая в Америку россиянка на роскошной Родео-драйв, в этом святилище снобов и щеголих.

Екатерина, разумеется, повела себя так, словно всю свою жизнь покупала в торговых храмах. Легким шагом, без робости и наглости, входила в бутики Bottega Veneta, Gucci и Dior, к унылому углу распродаж не спешила, рассматривала одежду вдумчиво, на ценник смотрела в последнюю очередь. Купила только легкий шелковый свитер, льняные брючки и платье из каких-то новомодных экологических материалов, но каждая из выбранных вещей отличалась неподражаемой элегантностью. Впрочем, у Екатерины были такая уверенность в манерах, такая изящная походка и такая идеальная фигура, что на ней даже хирургические штаны с курткой наверняка смотрелись отлично.

После шопинга дамы свернули за угол и сели за столик в Le Pain Quotidien. Из дверей кафе на всю улицу пахло свежеиспеченным хлебом. Светлана разумно удовлетворилась греческим йогуртом с овсянкой и ягодами, а Екатерина, явно одна из тех счастливиц, которые никогда не сидят на диете, но всегда остаются худенькими, как подростки, заказала бельгийские вафли с мороженым. По-английски она говорила совершенно свободно, с британским акцентом.

– Догадываюсь, вы и штангу не качаете, и по беговой дорожке в спортзале не бегаете, – вздохнула Светлана.

– Нет, – согласилась Екатерина. – Но я играю в теннис и очень люблю гулять пешком.

– Вы изумительная девушка. Очень жаль, что у вас уже есть молодой человек.

– Какой молодой человек?

– Этот накачанный, который вас привез.

– А, Денис! – Катерина улыбнулась и махнула рукой так, что стало ясно: обручальное кольцо от Дениса на этой руке не появится никогда. Это вселило в Светлану новые надежды. Она приступила к деликатному и ненавязчивому допросу:

– Так вы давно в Лос-Анджелесе?

– Нет, совсем недавно. Я была зимой на собеседовании в разных больницах, потом вернулась домой, в Санкт-Петербург, и приехала уже только к началу резидентуры.