Замуж за мажора - Кристина Зайцева

Мы были вместе слишком долго. Достаточно для того, чтобы я точно знал, как умеет Марина терять берега. Она умеет быть настоящей сукой, и совсем не безобидной. Чтобы закрыть этот вопрос раз и навсегда, по слогам проговариваю в ее лицо:

— Если доебешься до нее хотя бы один раз, узнаешь, как умею доебываться я. Поняла?

Белая кожа под моим взглядом покрывается красными пятнами. Раздувая крылья носа, Марина встает на путь самосохранения, потому что знает — я, твою мать, не шутник.

— Ты поняла? — повторяю свой вопрос.

— Я поняла, — выталкивает из себя слова, глядя на меня немного дикими глазами.

Выпускаю ее плечо, вставая из-за стола.

Марина превращается в статую, глядя перед собой.

— С Наступающим. — Обойдя стол, направляюсь к выходу.

Клубящийся на улице снег похож на пенопласт, а снежинки на куски ваты.

Накинув капюшон, иду к машине и достаю из кармана телефон.

“Привет”, — читаю на экране.

Улыбаюсь, потому что к сообщению прилагается фото, на котором пухлые губы моего мотылька обнимают колпачок розовой ручки.

Пробежавшись глазами по списку продуктов, мысленно выбрасываю из него яйца и колбасу. Покрутившись вокруг своей оси, ищу хлебный отдел, но легче и правда найти иголку в стоге сена, чем сориентироваться в этом огромном гипермаркете.

Подойдя к стенду со всякими новогодними плюшками, зависаю рядом с ним, пытаясь умерить свои разыгравшиеся аппетиты. С новогодней жадностью рассматриваю Дедов Морозов в отлично сшитых красных халатах, елочные игрушки и венки.

Взяв в руки коробку с набором обалденных игрушек, борюсь с собой. Цена настолько заоблачная, что приходится вспомнить о том, что они нам совершенно ни к чему. У нас полно игрушек. Взяв себя в руки, возвращаю коробку на место и беру новогоднюю свечу, чтобы пощупать и рассмотреть поближе.

— Закончила?

Подпрыгиваю от неожиданности и поворачиваю голову.

Возникший за моей спиной Дубцов протягивает руку и берет с полки коробку, которую я только что вернула на место.

В паре метров по курсу незнакомый мне брюнет в куртке и красной толстовке бросает на нас любопытный взгляд, прежде чем скрыться за стендами с алкоголем. Сегодня Новый год, и в этом гипермаркете, кажется, сегодня собрался весь город, не удивительно что Кир встретил знакомого, я и сама уже пару человек встретила.

И все они смотрят на нас с этим жадным любопытством, но моему… парню, кажется, это фиолетово. В отличии от меня, ведь я знаю, как быстро в нашем универе распространяются новости.

Как пожар в стогу сена, вот как.

— Кто это? — Киваю в сторону парня в красной толстовке.

— Брат двоюродный, — говорит, кладя в нашу тележку коробку с “моими” игрушками.

— Вы не похожи, — замечаю, поставив на место свечу.

— А должны? — взяв свечу, отправляет ее в корзину вслед за коробкой с игрушками.

Вздохнув, решаю не спорить.

Я уже не сомневаюсь в том, кто будет оплачивать мои покупки.

— Наверное, — пожимаю плечом.

— Закончила? — повторяет он свой вопрос, посмотрев на меня.

Теперь, когда он нас с ним знает каждая собака, я чувствую себя, как на пороховой бочке. Мне кажется, что всем и каждому хочется засунуть нос в наше личное пространство. Кажется, будто все перешептываются и делают ставки на то, как скоро Кирилл Дубцов… наиграется.

Может быть я и озадачилась бы этим вопросом, если бы мне было хоть какое-то дело до “завтрашнего дня”. Может это дурной подход, но мне плевать, кроме того, думать рядом с ним мне просто лень!

Заглянув в список, объявляю:

— Остался только хлеб.

Обводит глазами зал поверх моей головы и упирается в мою макушку пальцами, поворачивая ее вправо.

Прямо перед собой вижу хлебный лоток и смеюсь, стряхивая со своей головы его руку.

Отстояв километровую очередь к кассе, выкладываем на ленту мои покупки. Пройдя вперёд, начинаю раскладывать их по пакетам, отмечая, что Дубцов совершенно не привык считать деньги. Среди покупок присутствует куча всякой дребедени, которую, на мой взгляд, он бросал в корзину просто потому, что ему понравился цвет или упаковка. Финальный счёт этого шопинга боюсь себе представить, а ему просто плевать.

Это в очередной раз напоминает мне о том, какое разное у нас социальное положение, и сегодняшний случай показал, что я даже не представляю насколько.

Засунув в пакет банку горошка, протягиваю руку и замираю, когда кассир проводит через сканер упаковку презервативов.

Взметнув вверх глаза, осматриваясь вокруг, в поисках случайных свидетелей того, что в наших с Дубцовым покупках присутствуют презервативы!

Всем, абсолютно всем вокруг, включая кассира, плевать на наше с ним гипотетическое времяпрепровождение. Всем, кроме меня.

От этой демонстрации его намерений меня бросает в жар и топят воспоминания о том, что я могу получить, используя его тело: вихрь безумных, ощущений, которые отключают мозги настолько, что кроме инстинктов ничего не остаётся. И это открытие до сих пор мучает меня ночами.

Кожа под одеждой становится чувствительной.

Я чувствую, как царапает соски кружевной лифчик, как по животу растекается уже знакомое, такое опасное тепло.

Когда перевожу на Кира глаза, вижу, что он с расслабленным интересом наблюдает за моими идиотскими метаниями.

Я прекрасно знаю, что презервативы в карманах парней не появляются из воздуха, но я успела изучить своего парня достаточно, чтобы понимать — прямо сейчас он просто развлекается.

Это очередная его провокация, и она определённо удалась.

Даже понимая это, я все равно не могу решиться ни на что соразмерное в ответ. Например швырнуть в него этой упаковкой и попросить другой вкус!

Вместо этого с горящими щеками пихаю злосчастную упаковку в пакет.

К тому времени, как покидаем гипермаркет, на улице стемнело.

Пока забираюсь в машину, Кир забрасывает в багажник пакеты. Когда он занимает водительское место, в нашем обоюдном молчании наблюдаю, как та самая упаковка перемещается в бардачок его машины.

Это радует меня неимоверно, ведь несмотря на свою любовь к выкрутасам, он понимает, что найти для нее место в моем доме будет настоящим квестом!

Захлопнув бардачок со щелчком, Дубцов заводит мотор и спрашивает:

— Домой?

— Да, — бормочу, набрасывая на себя ремень.

Расслабляюсь и наблюдаю за тем, как проносится за окном город.