Пятый всадник - Александр Харыбин

К шумной компании молодежи я уже привык. Видимо, так же, как привыкают к громким звукам живущие рядом с железной дорогой или аэродромом. Но взамен появилась другая напасть – необычайно въедливый и любопытный мужичонка, который занимал соседнюю кровать. Я просто не знал, куда спрятаться от его постоянных расспросов. Он доставал меня везде, где только можно. Если бы из нашего отделения выпускали, то еще можно было попробовать уйти куда-нибудь подальше, но мы, инфекционники, сидели взаперти, как в тюрьме. Уйти можно было разве что в туалет или общий зал. В туалете долго не просидишь, в зале мужики обычно смотрели по телевизору футбол или дурацкие сериалы. Где бы я не находился, этот тип тут же прилипал ко мне, начиная рассказывать о себе и навязчиво пытаясь выудить хоть какие-нибудь сведения обо мне.

Поначалу закралось подозрение, что он засланный казачок из органов, но внешность его очень слабо увязывалась с представлением об облике тайного агента: небольшого росточка, плюгавенький, с маленькими близко посаженными, прямо-таки, свиными глазками. Хотя внешний вид часто бывает обманчив.

На всякий случай придумал себе легенду, которая, мне хотелось надеяться, помогла бы избежать лишних расспросов насчет потенциальных общих знакомых. По этой легенде я сам работаю в Москве, куда приехал из Петрозаводска, а в поселке Большевик просто прописался у малознакомых людей за деньги. Место работы в столице указал то же самое, что и патрульному на вокзале. Петрозаводск также всплыл не случайно. Там я был несколько лет назад по служебным делам и успел немного познакомиться с городом. Любопытный мужик вряд ли был там хотя бы раз.

Оставались считанные дни до выписки, когда вдруг освободилась кровать в углу. Не теряя времени, побежал к дежурному врачу договариваться о переселении. Хоть три-четыре дня полежать как белый человек, к тому же подальше от потенциального тайного агента в лице разговорчивого соседа. В этот день дежурила Наталья, и я надеялся, что она даст добро на переселение. К тому времени она уже забыла свою обиду на меня. Во второе на моей памяти дежурство симпатичной докторши, я похвалил её улыбку, которая способствовала выздоровлению даже самых тяжелобольных пациентов. И стройную фигуру, чтобы наверняка. Наталья растаяла.

Все получилось, как и ожидал. Добро на переселение мне дали, и я побежал обратно в палату. Картина, увиденная мною, заставила застыть в дверях. Один из той самой шумной компании, как раз самый молодой и крикливый, свернув и сбросив на пол находившиеся на освободившейся кровати матрас и постельные принадлежности, деловито размещал на ней свою постель.

Этот пиратский захват на некоторое время ввел меня в ступор. Секунд двадцать я просто стоял в проеме и молча смотрел на это безобразие. Но затем постепенно нараставшее возмущение подвело к осознанию необходимости вмешаться в ситуацию. Еще несколько секунд подбирал слова.

– Эй, братан! – наконец, обратился к захватчику, – мне Наталья только что разрешила занять это место.

Сообразив, что это относится к нему, оппонент на какое-то время сделал паузу в своих манипуляциях с кроватью и обернулся в мою сторону. Посмотрел на меня оценивающе и пренебрежительно.

– Слушай, чувак, – негромко сквозь зубы проговорил он, – а где ты раньше-то был? Все, поздняк! Это место теперь – мое!

– Я у Натальи разрешение спрашивал, – сделал я попытку возразить, уже подсознательно ощущая, что без конфликта разрешить спор в мою сторону, скорее всего, не удастся.

– Те чё, в натуре, не догоняешь? Надо было шконку занимать, а не бегать разрешение спрашивать.

Драться за место я не видел никакого смысла, поэтому наиболее разумным выходом было просто уступить. Хотелось только уступить так, чтобы не потерять при этом чувства собственного достоинства. Плохо, что опыта коммуникации с представителями таких социальных слоев я не приобрел. Было бы гораздо проще улаживать подобные ситуации. После довольно затянувшейся паузы, удалось выдавить из себя:

– Ну, ладно, братан! Короче, я понял – типа, в большой семье ничем не щелкай. Хрен с ним – мне все равно скоро выписываться, – и постарался изобразить на лице примирительную улыбку.

– Давай-давай, вали нафиг, – метнул в мою сторону торжествующий взгляд захватчик. Что же за урод-то такой – никак не может без того, чтобы лишний раз не унизить человека. Казалось бы, противник отступил, ну прояви ты хоть капельку великодушия, дай возможность сохранить лицо. Ты же добился того, чего хотел – зачем плодить врагов? Нет, похоже, никогда я не научусь общаться с подобными моральными уродами. Пришлось проглотить. Дальнейшее развитие конфликта грозило перерасти в открытые боевые действия. Подонка этого я не боялся – физически он был развит заметно хуже меня. Но, учитывая потенциальную поддержку в виде пары таких же ублюдков-дружков, перевес был бы явно не на моей стороне. Да и вообще, не буду же я драться в больнице. Ладно, действительно, хрен бы с ним. Два-три дня как-нибудь потерплю. И лег на свою старую койку, отвернувшись к окну.

Я закрыл глаза и попытался сконцентрироваться на планах на ближайшее будущее.

Каких-то пару недель назад даже помыслить не мог о том, что со мной такое может произойти.

Господи, может, все мне снится? Похищение, убийства, побег, болезнь, больница. Может, сейчас проснусь в нашей маленькой съемной квартирке, увижу рядом мою Машуню, расскажу ей про этот кошмарный бред, вместе посмеемся, и все опять будет как прежде.

Но долго наслаждаться своими мыслями мне так и не удалось.

– Эй, чмо! – раздался возглас из того самого угла, где находилась койка, на которую я так неудачно претендовал. Оклик был достаточно громким, чтобы резко вырвать меня из задумчивой отрешенности. Автором его был захватчик кровати. Я не отнес его возглас на свой счет. Просто выругался про себя за то, что в очередной раз эти придурки отвлекают от размышлений. И уж тем более не принял это в свой адрес.

– Эй, я тебе говорю! Как там тебя? Оглох, что ли? – снова донесся этот же голос с узнаваемыми наигранными уголовно-бандитскими интонациями. Палата вмиг притихла, как природа перед грозой. До меня дошло, что это обращение, скорее всего, относится ко мне. Я не спеша приподнялся на кровати и развернул голову. Так и есть, парень смотрел прямо на меня. Боковым зрением отметил, что в мою сторону устремлены взгляды всех остальных присутствующих в палате.

– Ты чмо! Теперь тебя так будут звать, – глядя прямо в глаза, произнес он, – будешь мне еду из столовки носить. Ты понял, чмо?

К такому обороту я совсем не был готов, но подсознательно уже чувствовал, что без драки из ситуации выкрутиться не получится. Черт! Ну почему я пошел в химики, а не в психологи? Психолог бы, наверное, разрулил. И вот такой же выродок, как этот, убил мою жену. Мысль эта, едва оформившись, наполнила голову злой тяжестью. Через секунду я уже смотрел на своего противника совсем другими глазами.

Передо мной теперь был не просто агрессивный придурок. Сейчас он превратился в смертельного врага, виновного в смерти любимой женщины.