Один день в Древнем Риме. 24 часа из жизни людей, живших там - Филипп Матисзак

Копа пробирается сквозь толпу, то и дело останавливаясь, чтобы пообщаться с завсегдатаями. Вдруг ее чуткий слух выхватывает из общего шума характерный грохочущий звук. Она меняет направление, расталкивая посетителей, словно корабль с зерном, движущийся по неспокойному морю. Двое игроков пристально смотрят на пять игровых костей на столе, которые лежат рядом с кожаным футляром, прямо из которого их и бросили. «Это два», – настаивает один, щурясь, стараясь разглядеть, несмотря на плохое зрение, потертые точки на гранях. «Три», – настаивает его собеседник, и пара, возможно, перешла бы к драке, если бы и того и другого не схватила за шеи крепкая руки Копы.

– Хотите, чтобы мне запретили работать? – рычит раздраженная трактирщица. – Или, по-вашему, сейчас Сатурналии?

Посетители ухмыляются, некоторые громко советуют Копе, что именно она должна сделать с игральными костями. Дипломатично, не обращая внимания на задир, Копа складывает кубики в футляр и прячет его в складках одежды.

– Получите их, когда соберетесь уходить, – сообщает она игрокам. Судя по их грубым плащам с капюшонами, эта пара – вольноотпущенники, а не зажиточные граждане. Отбери она кости навсегда, она не только не получит от них денег сегодня, но и потеряет пару постоянных клиентов.

Копа оставляет кожаный футляр с костями на полке на кухне. Это небольшая жаркая комната. Дверь ее выходит в переулок, который самые отчаянные клиенты зачастую используют в качестве туалета, несмотря на все запреты и наказания. Копа вспоминает пьяную толпу, которая на прошлой неделе пыталась пробраться в переулок через кухню. Один из хулиганов умудрился загореться, когда слишком близко подошел к духовке, где жарились дрозды. Это был настоящий ад, в переполненную комнату то и дело врывались горящие гости, пока персонал боролся с огнем, а некоторые пройдохи пытались под шумок стянуть еду. Иногда Копа жалеет, что не родилась мужчиной. Тогда она могла бы выбрать профессию полегче – например, служить в легионе на Рейне и отражать набеги германцев.

Кстати, о набегах… Копа отправляется посмотреть, не пробрался ли кто на небольшой, окруженный стенами задний двор, чтобы украсть одну из амфор. Эти амфоры сложены у задней стены, там хранится весь имеющийся в таверне запас вина. Каждые несколько часов Копа берет один из этих высоких кувшинов, вынимает пробку и выливает содержимое в сосуд, представляющий собой нечто среднее между небольшим бочонком и огромным кувшином.

Именно из этого сосуда вино разливают посетителям, и на него нанесена надпись: Qui vol, sumat. Oceane, veni bibe («Пусть берет, кто хочет. Океан, приходи и пей!»).

Танцующая девушка в греческой одежде и цветочном венке. J. Paul Getty Museum / Gift of Barbara and Lawrence Fleischman.

Внезапно гомон в главном зале становится громче: это означает, что у Копы новые проблемы. Вокруг одного из столов собрались зеваки, а Сириска в ярости пытается поколотить кого-то в толпе. Побуждаемая ореховым прутом Копы, толпа расступается, и становится видно двух мужчин на скамье, которые жестоко борются, разбрасывая чечевицу и красную фасоль. Это обычное явление, и на такой случай у двери повешено предупреждение, на которое Копа указывает слегка ошеломленным драчунам, прежде чем вышвырнуть их на улицу: ITIS FORAS RIXATIS («Идите драться на улицу»).

Внутри таверны посетители уже вернулись к еде. Копа задумчиво сосет указательный палец, очутившийся между двумя головами, которые она только что жестоко столкнула, и думает, что обеденный аврал закончился. Теперь девочки справятся сами. А сама она хочет улизнуть, чтобы присмотреть какой-нибудь особенный подарок отцу на день рождения.

Копа хочет подарить своему отцу часы, потому что, как и большинство римлян, он очень любит поспать после обеда, а после сна отправляется в баню, чтобы поиграть в мяч со своими старыми приятелями (римский вариант этой игры напоминает нечто среднее между гандболом и регби на инвалидных креслах). Собрать игроков в одно и то же время, чтобы начать всем вместе, проблематично: есть даже пословица «Скорее двое часов сойдутся во мнениях, чем два философа», подразумевающая, что и те и другие всегда отличаются большим своеобразием. Ситуацию осложняет и тот факт, что отец Копы любит поспать и зачастую просыпается, когда час, отведенный им для упражнений, давно истек. Ему не хватает будильника.

В самом деле, будильник – не такая уж сложная вещь. Простейшую модель столетия назад изобрел Ктесибий, живший в Александрии. Принцип работы этого будильника таков: берут кувшин и наполняют его водой в соответствии с обозначающими время отметками на внутренней стороне. Затем воду из кувшина выливают в резервуар, из которого она вытекает с определенной скоростью. Как только масса воды в резервуаре становится меньше определенного значения, благодаря встроенным весам тщательно отполированный свинцовый шарик перемещается в вертикальную трубку. Диаметр трубки точно соответствует диаметру шарика, поэтому, когда шар падает, он выталкивает воздух, который выходит наружу через свисток, закрепленный на дне. В результате пронзительный звук раздается через строго определенный промежуток времени после того, как влили воду.