Пылающие небеса - Андрей Земсков

— Что известно о противнике? Известно, кто это такие и зачем они здесь высадились?

— Ничего неизвестно, — покачал головой сержант Демидов. — На технике и скафандрах символика в виде кулака в круге и надпись «AFA». Буквы не наши, больше на альдебаранские похожи. Особо врага не разглядишь, они все в скафандрах.

— Я видел в поселке одного без скафандра, — сказал Святобор. — Похож на расиянина. Косоглазый такой, чернявый, кожа смуглая, небольшого роста. Но говорил не по-расиянски и не по-альдебарански, а на каком-то своем наречии…

— Говорят, что враги — они все разные, — сказал Изотов. — С разным цветом кожи, и морды тоже разные. Вообще не определить, что это за раса. Сброд какой-то… Но мы сами не видели, это то, что нам сообщили, пока связь была…

— Связь с командованием есть?

— Нет, одновременно с ударом по ракетной базе враг нанес удар и по штабу, уничтожив основные передатчики. После этого в штабе развернули резервную аппаратуру, и связь восстановилась на пару часов, но потом и она пропала. Единственное, что мы узнали в последний момент, прежде чем окончательно пропала связь, так это то, что штаб атакован крупными силами врага, и они ведут бой. Это все. Кто атаковал планету, командование тоже не знало и, пока не прервалась связь, пыталось собирать информацию о противнике от гарнизонов, с которыми связь была.

— Многие еще продолжают сопротивление?

— Это неизвестно. Все военные объекты враг сразу накрыл с орбиты ядерными бомбами. Возможно, кто-то из военных выжил в бункерах, если враг, конечно, не занялся их зачисткой. Многие ополченческие подразделения пытались обороняться, также как и мы. Но когда на шахту сбросили ядерный заряд, мы тоже потеряли связь.

— А если попытаться ее восстановить?

— Все спутники уничтожены. На планете никто на связь не выходит. Сами вести передачу мы опасаемся из-за угрозы пеленгации.

— Ладно, понятно только то, что ничего не понятно… — саркастически усмехнулся Святобор. — Имеет смысл выслать разведку и выяснить, что творится на планете, кем являются наши враги и что они замышляют. Я сам возглавлю разведгруппу. Мне нужно еще двое добровольцев из числа хороших бойцов.

— Думаю, следует позвать рядового Томилина, — обратился Изотов к сержанту Демидову.

— Да, все же он кадровый и должен быть в первых рядах, — ответил Демидов. — Я бы тоже пошел… Если бы мог ходить.

Пока звали Томилина, Демидов сказал:

— Товарищ лейтенант, вам бы для разведки нужно экипировку получше. Нас здесь двое раненых, соответственно два поврежденных армейских скафандра. Из них можно собрать один, здесь есть мастера, которые могут это сделать. Все же у армейского скафандра и бронирование хоть какое-то есть, и аппаратура обнаружения целей, всепогодное видение, антиграв, на котором можно перелетать небольшие препятствия.

— Еще бы переставить на него толмач с моего скафандра…

— Надо сказать мастерам, может, им это удастся… Да и оружие возьмите армейское. Есть несколько третьих «Витязей», гранаты, мины. Товарищ прапорщик, а кого из ваших людей товарищу лейтенанту порекомендуем?

— А третьим тогда я вам дам Мечеслава Зорина, — отозвался Изотов. — Он парень молодой, все в бой с этими тварями рвется. Думаю, в разведку пойдет с радостью, только позовите. Вы же сами просили добровольцев!

— Ну, так тогда и позовите его, товарищ прапорщик, — сказал Демидов.

Вскоре в штаб прибыли вызванные бойцы — рядовой имперской бронепехоты Томилин и рядовой народного ополчения Зорин, ранее работавший на шахте техником-ремонтником нанотронных систем управления. Оба бойца были молодыми и физически крепкими. Еще два часа ушло на то, чтобы сделать для Святобора скафандр из двух поврежденных. Рядовому Зорину выдали ополченческий «офицерский» скафандр, который был устаревшим армейским. Таких скафандров здесь осталось только три штуки из имевшегося десятка. Остальные семь погибли на поверхности вместе с лейтенантом Федичкиным и сержантами-ополченцами, которые командовали обороной поселка и шахты. Когда разведывательная группа была снаряжена, Изотов лично проводил бойцов до шлюзовой камеры, где пожелал на прощание удачи. Бойцы вскинули руки со словами «Слава Руси!» и один за другим полезли вверх через шахту запасного выхода.

На поверхности была ночь и все так же лил дождь. Но теперь у Святобора был прибор всепогодного зрения, и он мог видеть хоть сквозь дождь, хоть сквозь туман, и днем, и ночью. Для начала разведчики решили осмотреть поселок и его окрестности, чтобы выяснить, есть ли там противник. К поселку подходили очень осторожно, но никаких следов присутствия противника они не обнаружили. Подойдя ближе, бойцы увидели, что поселок почти полностью разрушен, вероятно, его разбомбили с воздуха кассетными плазменными бомбами. Даже около руин поселка все было выжжено и имелись следы плазменных взрывов в виде оплавившегося грунта. Подбитый ТБМ по-прежнему стоял на том же месте, только теперь на его борту красной краской было намалевано «AFA» и коряво на ломаном русском — «смерт русне». Убитых членов экипажа враги вытащили из скафандров и насадили на колья, воткнутые в землю рядом с машиной. Такое глумление над погибшими в бою воинами не практиковали даже в Западных Темных Мирах, несмотря на всю их демократическую извращенность. Похоже, что на планету Кукуевка высадились какие-то совсем уж редкостные мрази. Бойцы сняли тела погибших товарищей с кольев и похоронили их. Затем осмотрели подбитый ТБМ, но там уже успели помародерствовать враги, которые взяли все, что можно было взять.

Святобор посмотрел на карту, чтобы определиться, куда идти дальше. Кроме шахтерского поселка и самой шахты, на острове больше ничего не было. На расположенный неподалеку остров, где помещалась ракетная база, соваться было бессмысленно — после ядерного удара от острова и базы могли остаться только оплавленные радиоактивные воронки. Рядом, на болоте, стояла добывающая платформа. От шахты шла монорельсовая дорога, которая проходила через эту платформу и затем шла на другой остров, где располагались космопорт и главный город Кукуевки, который сложно было назвать городом, скорее это был просто большой поселок. А в сотне километров от города находились военный городок и главная база сил планетарной обороны, под которой размещался штабной бункер. И Святобор принял решение двигаться к монорельсовой дороге, а дальше по ней идти к городу, чтобы выяснить, что там творится, а затем уже двигаться к базе сил планетарной обороны.

Через пару часов разведчики подошли к монорельсу. Святобор и Томилин, чьи скафандры имели антигравитаторы, взяли ополченца Зорина под руки и поднялись вместе с ним на консоль, предназначенную для движения роботизированных вагонеток, перевозивших руду на завод для переработки. Идя по монорельсу, бойцы через пару километров обнаружили состав таких вагонеток. Зорин, ранее занимавшийся ремонтом систем управления подобной техники, вскрыл нанотронный блок и подключил к нему устройство, которое он на всякий случай взял с собой. При помощи этого устройства он разгрузил одну из вагонеток и, когда бойцы сели в нее, включил тяговый двигатель. Состав понесся по монорельсу сначала над зарослями мха, а затем над поверхностью болота. Скорость была приличной, и вскоре недалеко показалась добывающая платформа. Зорин опять поколдовал над своим устройством, и состав свернул на ветку, отходившую от основной линии к платформе.