Ветер в твоих крыльях - Кэтрин Полански

Жалеть — не надо. Ни о секундах свысока, ни о коварных свойствах строительных материалов. Что было, то было, а кирпичей осталось еще много. Какая разница, если обрушилась или улетела с дождем одна башенка: все можно сделать заново, еще лучше и красивее.

Оттого, что мы строим замки, мы становимся лучше и добрее, полагала Валери. Созидание еще никому не вредило. А если кому-то не хватает раствора, можно и поделиться.

Максу как никогда нужны ее знания в том, как молча поддержать. Значит, так она и будет делать.

Загримированный Эвершед нашел взглядом Валери и махнул ей рукой; она немедленно замахала в ответ и улыбнулась.

Ничего. Она умеет ждать.

Неделя прошла в обычных хлопотах. Валери и Макс теперь работали, как раньше, только Эвершед по-прежнему ничего не говорил. Он не предпринимал попыток остаться с Валери наедине, не напрашивался к ней домой и вообще вел себя так, как раньше. Только иногда она ловила на себе его жадные, наполненные опасной тьмой, взгляды, и каждый раз ей казалось, что ее завернули в клок жаркой ночи. Ее и Макса, и в этой темноте больше никого нет, кроме них двоих. И там они наконец-то могут сделать друг с другом все, чего хотят…

Это было тяжелее, чем если бы Макс прикасался к ней, а ей этого так хотелось, что иногда приходилось стискивать зубы и до боли вцепляться в то, что держала в руках, чтобы не повести себя неправильно. Хотя Валери-то казалось, что подобное поведение будет единственно правильным, оно было неуместно сейчас.

Она приезжала вечерами в пустой и темный дом (Рейчел позвонила и сообщила, что задержится в Мексике еще на неделю), кормила утробно мурлыкавшего кота и не открывала дверь, если видела в «глазок» унылого влюбленного из соседней квартиры. Валери вообще почти не зажигала света: в уютной полутьме большой квартиры ей думалось лучше. Раз за разом прокручивая в голове события последних недель, она приходила к одному и тому же выводу. Надо ждать. И вести себя тихо, как мышь под метлой.

Вечерами, бывало, звонил Макс и давал трубку Адриану, и Валери долго разговаривала с мальчиком, который постоянно повторял, как он по ней скучает. Она вспоминала, как он называл ее мамой — по рассеянности, по ошибке, по желанию? — и все пыталась себе представить, как себя должна вести Шеррил, чтобы собственный сын принимал ее за незнакомку. За более далекую женщину, чем ассистентка отца.

Бред. Так не бывает.

Звездные браки просто обязаны быть счастливыми. Он и она — блестящие, успешные, талантливые. Неужели Шеррил не могла хотя бы притвориться, что любит сына? Разве это так трудно? Валери не понимала, как Адриана можно не любить.

Иногда она позволяла себя помечтать, что Адриан — ее ребенок. Что она, Валери Мэдисон, имеет право укладывать его спать, покупать ему одежду и игрушки, возить на занятия теннисом и есть с ним мороженое в кафе. Не так, как они это делали раньше, а по-другому. Это было таким огромным счастьем, что Валери жмурилась от него. И, представляя рядом Макса, зарывалась лицом в подушку, плача и смеясь — благо никто не видел.

…Оставалось три дня до отлета в Лос-Анджелес на озвучку «Стального ангела». Валери подготовила билеты, отель и — во избежание — отдельные номера для себя и Макса, причем расположенные на разных этажах. Нечего искушать судьбу. Хотя если Макс захочет, чтобы она была рядом, его не остановит такая мелочь.

Был уже поздний вечер, но Валери еще работала. Стефан терся рядом, елозил теплым боком по локтю Валери; она же, постукивая карандашом по губам, просматривала график Эвершеда и вносила коррективы. Полосатая чашка с травяным чаем из шаманских запасов Рейчел стояла рядом. На Валери был теплый свитер и уютные толстые носки, и ей было хорошо и спокойно. Она запретила себе думать о плохом. Пусть все идет так, как идет.

Звонок мобильного телефона разорвал кисею тишины; Валери дотянулась до трубки и, не глядя на экранчик, нажала на кнопку приема вызова — только на звонки Макса у нее стояла вместо стандартной мелодии песня «Ветер в моих крыльях» в исполнении Бетт Мидлер. Макс эту старую песню очень любил.

— Привет. — Валери отогнала назойливого кота. — Хорошо, что ты позвонил. Мне нужно с тобой обсудить декабрьский…

— Валери, — голос Эвершеда звучал глухо, словно из-под крышки гроба, — приезжай ко мне. Немедленно. Ты мне нужна.

— Что случилось? — У нее мгновенно пересохло во рту. Валери резко села, отпихнув оскорбленно мяукнувшего Стефана.

— Адриана похитили. Пожалуйста, сию секунду приезжай.

Дверь в квартиру Макса была нараспашку, в прихожей виднелись следы грязных ботинок. Следы тянулись в сторону гостиной, и Валери пошла туда же, не позаботившись снять обувь. Нынешние визитеры правы, тут не до церемоний.

В большой светлой комнате было немноголюдно, но казалось, что она заполнена людьми. Филипп Ливенс стоял у бара и наливал в стакан виски — Валери заметила, что бутылка, которой полагалось быть полной, уже почти пуста. Двое джентльменов весьма полицейского вида сидели на диване, и видно было, что им тоже хочется виски, но устав не позволяет. Седоусый человек в гражданской одежде, но с военной выправкой устроился в просторном кресле и, положив руки на подлокотники, созерцал происходящее со спокойствием удава. Макс стоял у окна спиной к присутствовавшим, вглядываясь в темноту и засунув руки в карманы джинсов. Валери знала, что он делает так всегда, когда сильно волнуется, — это помогает ему сдерживаться.

— Здравствуйте, господа, — произнесла мисс Мэдисон.

К ней обернулись все, и в первую очередь Макс. По его лицу Валери прочитала все, что нужно, прошла через гостиную, пачкая ботинками дорогой светлый ковер, и остановилась рядом с Эвершедом. Он вынул руки из карманов, ладонями ухватил Валери за затылок и на несколько мгновений прижал ее голову к своей груди. Дух захватило от этой доверительной ласки. Валери подышала в свитер Макса, пахнувший знакомым одеколоном, и позволила себя отпустить.

— Как это произошло? И, — она огляделась, — где Шеррил?

— С ней медсестра, — хмуро ответил Филипп, а Эвершед скривился и промолчал. — Все случилось при миссис Милборроу. Теперь ей требуется отдых и чертова куча успокоительного.

— В твоем голосе слышится неуместное ехидство, Ливенс, — заметил седоусый мужчина. — А между тем, оснований у тебя никаких нет. Может быть, ты лучше представишь мне эту молодую леди?

— Я Валери Мэдисон, ассистентка мистера Эвершеда. — Она решила, что представиться можно и самой.

— Очень приятно. А я — Эндрю Коппард, капитан полиции Нью-Йорка. Это мои помощники, мистер Данн и мистер Вильсон. — Сидевшие на диване полицейские закивали.

— Мистер Коппард — старый друг Филиппа, — хмуро пояснил Макс. Голос у него был еще глуше, чем по телефону. — Он любезно согласился помочь нам в этом деле.

— Не только в любезности смысл моего присутствия здесь, — протянул капитан. — Кроме лучших чувств, питаемых мною к моему другу Ливенсу, мною руководит обостренное стремление к справедливости. И оно подсказывает мне, что я должен приложить все усилия к тому, чтобы отыскать сына столь замечательного человека. Мистер Эвершед периодически дарует мне несколько часов тишины — пока моя дорогая и, несомненно, горячо любимая супруга смотрит фильмы с его участием.