Заложник - Борис Седов

- Лучше в трусах на необитаемом острове, чем в костюме от Версаче в гробу! Всем понятно? Вопросы есть? Вопросов не было. Вертяков удовлетворенно кивнул и царственным жестом дал понять подчиненным, что они свободны. Пока. Нет, все-таки по плечу ему римская тога! Борис Тимофеевич пожалел, что отпустил Эллу Арнольдовну - настоящее искусство требует понимающего зрителя. Да и хороший минет никогда не бывает лишним, Вспоминая обо всем этом, Вертяков вдруг почувствовал, что возбудился. Тьфу, этого только не хватало! Жена на курорте, Элла Арнольдовна неизвестно где, бандюки с ментами готовы на куски разорвать - а ты лежи тут без сна с торчащим хером! Однако сон в итоге взял свое. Борис Тимофеевич повернулся на бок, натянул на голову атласное одеяло. - Нет, все-таки есть во мне что-то выдающееся, - пробормотал он сквозь навалившуюся дремоту. - Цезарь… Брут… И сладко засопел, За окном забрезжил рассвет.

Наступило историческое утро. В семь часов Савелий Павлович Круглое уже был на ногах, Вышел в гостиную, размерами смахивающую на парадный зал Екатерининского дворца, подошел к стрельчатому окну. Побарабанил пальцами по бронированному стеклу. Что за вид! Нет, не зря он выстроил особняк прямо на берегу Томи, да еще и с десяток гектаров землицы вокруг прихватил. Сявки из Водоканала, правда, хай подняли - природоохранная зона, то да се. Даже общественность протестующую из-под какой-то коряги выкопали, сотни две пенсионеров с плакатами напустили. Ой-ой, напугали до полусмерти! Сявкам - по пачке зеленых в зубы, пенсионерам - по пузырю да по продуктовому набору, вот и все дела. Сдулась общественность, вмиг забыли про природу ее бдительные охранники. Зато Круг теперь наслаждался тишиной и свежим воздухом в паре десятков километров от центра города. Восстанавливает силы, растраченные в неусыпной заботе об общем благе, И зря бурчат замшелые лагерные авторитеты, что настоящий вор не должен жить в роскоши. Напрочь отстали они от жизни. Разве это роскошь? Это справедливое воздаяние за заслуги. А то, что заслуг у него немало, - вся братва подтвердит как на духу, Ну а вид и впрямь чудесный. Китайские мудрецы говорят, что созерцание проточной воды успокаивает нервы и облагораживает душу. Да только Кругу нервничать причин нет, отлаженный механизм работает, как часы. Вот и сейчас Круг знал, что все идет по плану. Коля Тихий и Тарантелле уже въезжают в Тимирязевский, исполнительный Сиплый лодки приготовил и уключины смазал. Спец, следуя полученным накануне инструкциям, заехал за Скрипачом и ждет, пока тот соберется. Скрипач вписался быть на стрелке старшим от воров, его можно и подождать - человек уважаемый и почтенный. Только хмыкнул, когда узнал, что придется в одних трусах на стрелке базар вести. Потом они направятся к выезду на Мельниково. Там к ним присоединится звероподобный Пига - недругов пугать. Времени у всех вагон, опозданий не предвидится. Уверен был Круг и в том, что и остальные участники стрелки шевелятся, как по-писаному. Вертяков уже наверняка в своем кабинете, Сидоренко - в своем. А представители их в течение ближайшего часа рассядутся по казенным машинам и двинут к заветному месту. Только они, таков уговор. Уговор, как говорится, дороже денег. А в таких случаях, как сейчас, -дороже жизни. Ответа за базар еще никто не отменял. Большие дела требуют серьезного отношения. И никаких подлянок. Люди солидные, позориться не с руки - навек имя потеряешь. Или лицо, как говорят те же умные китайцы, А всего вернее - и голову в придачу. Круг не ошибался. Вмешательства руководителей больше не требовалось. Камень столкнули с горы - и дальше он покатился уже сам по себе, по проторенной кнутом и пряником колее. Оставалось только ждать. И куда только подевалась знаменитая российская расхлябанность? К перекрестку, с которого начинался тракт на Мельниково, практически одновременно с трех сторон подъехали три черные машины. В «Ламборджини» сидели чиновники. Нет, не зря был пущен налево заповедный кедровник! Покупатель оказался солидным партнером. Не какой-нибудь скряга ларечный - помимо откатов ответственным лицам он еще и подарил мэрии это чудо итальянской техники, слегка смахивающее на межпланетный корабль из «Звездных войн» Джорджа Лукаса. По правде сказать, на улицах Томска -Ламборджини» выглядел диковато. Со вкусом у наших скоробогатеев пока еще не все в порядке. Нуда ничего, пообтешутся. Детишек в Сорбонну пошлют, глядишь, детки и папаш отучат от купеческих замашек. Зато для повышения престижности направляющейся на стрелку делегации -Ламборджини» очень подходит. Представители криминалитета, расположившиеся в обыкновенном -Гелентвагене», так не думали. Во, клоуны! - заржал Спец при виде чиновничьего экипажа. - Да им с этой телегой в Луна-парке самое место! Хороши они на проселке будут! Ладно, сынок, - успокоил его Скрипач, - намто что до их понтов обезьяньих? А вот то, что люди стараются, впечатление хотят произвести, -хорошо. Не уверены, значит, в себе. Учтем. Спец уважительно примолк. Да, Скрипач - это голова! Пига не слушал, равнодушно глядя в окно. -Гелентваген», -Ламборджини» - какая разница? Лишь бы работала телега да возила тебя, куда надо. Хоть УАЗик с мигалкой - только без решеток. Ему было все равно. А вот членам ментовской делегации оказалось совсем не все равно. Потому что именно на управленческом УАЗике они и прикатили, положившись на мнение практичного Жабко, Самое то по лесу шастать. Теперь Семчук с Кушаковым чувствовали себя опозоренными что, в управе машин хороших нет? Да тот же -БМВ-пятерка, на котором ездит Сидоренко. А у гибэдэдэшников - сплошь иномарки! Теперь трясись тут на паршивом ведре с гайками… Только нежелание распускаться перед младшим по званию удерживало их от матюгов. Жабко при этом хитро помалкивал - он-то знал, кто здесь главный. Не по званию, а по близости к уху начальника. - Очень хорошо! - недовольно буркнул наконец Кушаков. - Благодарность тебе в приказе, Жабко. Наелись говна по твоей хохляцкой милости. и покосился на Семчука - не обиделся ли? Вроде нет, - Давай рули, кулацкая душа! Хоть первыми поедем, чтоб не так за державу было обидно. УАЗик вывернул на тракт. За ним последовал ¦Ламборджини». Бандитский -Гелентваген» замыкал колонну. Со стороны казалось, что это какая-то правительственная делегация. Тем более что полковник Сидоренко накануне приказал начальнику ГИБДД подполковнику Сирому, чтобы его подчиненные не быковали, как обычно, и обеспечили колонне беспрепятственный проезд. Так и вышло. Инспекторы ГИБДД попрятались по своим будкам и постам, попутные и встречные водители жались к обочинам, завидев машины с делегатами. Менты и гибэдэдэшники, кое-где встречавшиеся по пути следования, на всякий случай отдавали честь. Козыряли бандитам и городскому начальству. А вот своему собственному ментовскому начальству - нет, не козыряли. Потому что были уверены, что УАЗик с мигалками - это всего лишь машина сопровождения, И от этого настроение посланцев полковника Сидоренко никак не улучшилось. Ехали примерно полчаса. Миновали красный микроавтобус с Коляном Тихим и Тарантелло. Они все приготовили в соответствии с приказаниями и теперь стояли на обочине тракта, указывая место поворота на проселок. В том же порядке свернули и углубились в лес. Машины тяжело и разноголосо заурчали, преодолевая ухабы и колдобины. Огромные кедры заслонили солнце. И без того не очень веселые пассажиры заметно помрачнели - притих даже жизнерадостный Спец. А вот и матушка-Обь. Проселок кончился, а вместе с ним закончилась и зубодробительная тряска, По прибрежному песку, как по мягкому одеялу, покатили вниз по течению. Вскоре замыкавший движение «Гелентваген» остановился и мигнул фарами. Тотчас остановился «Ламборджини», через несколько секунд замер и УАЗик. Машины, как на параде, выстроились в цепочку вдоль берега на расстоянии метров пятидесяти друг от друга и примерно в ста метрах от воды. И от трех фанерных плоскодонок с веслами - по одной посудине на каждую машину, - Любо-дорого посмотреть! - не удержался полковник Кушаков, - Ну прям Германия! Штирлиц, шпионские страсти! Кушаков считал себя тонким политиком с большим будушим. Поэтому он не упускал случая похвалить немецкую точность. Думал, что может пригодиться, как-никак наш президент с канцлером Шредером дружит, сам по-немецки говорит, в Германии служил. Подполковник Семчук недовольно покосился на сидорекковского заместителя - недолюбливал выскочку. Немец херов! Задолбал своей Германией, в жопу ее себе засунь. Нашел время! Однако сдержался - и впрямь не время. - Ладно тебе, пошли, - вон все уже выгружаются. Захлопали дверцы. Переговорщики выбрались на свежий воздух и остановились возле своих машин, щурясь от яркого солнца. Чудесная погода и окружающие красоты сделали свое дело - они заметно приободрились. - Эх, хорошо! - вырвалось у городского завхоза Витька Парамонова. Конечно, хорошо, - если сюда на пикник выбираться, а не на стрелку с непредсказуемыми последствиями. Все посмотрели на видневшийся вниз по течению блинообразный остров. - Эй, господа хорошие! - послышался со стороны бандитского «Гелентвагена» надтреснутый голос Скрипача. - Не пора ли начинать? И первым снял пиджак. Его примеру нехотя последовали остальные. Кто угрюмо, кто со смущенным хмыканьем, а некоторые особо жизнерадостные даже и с прибаутками. Однако скрыть внутреннее напряжение мало кому удавалось. Через пару минут массовый стриптиз закончился, и полномочные представители высоких договаривающихся сторон остались в одних трусах. Причем весьма разнообразных. Чиновники, косившие под европейцев, щеголяли в обтягивающих фирменных плавках - даже пузатый Витек Парамонов, Бандиты, не придававшие особого значения качеству своего нижнего белья, -кто в чем. Лишь бы удобно было. Милицейские же оказались как на подбор - все в пестрых сатиновых трусах чуть не до колена. Именно такую форму нижней одежды диктовала неписаная мода, укоренившаяся в управлении. Чувствительный Семчук посмотрел на Жабко, у которого по трусам весело гонялись друг за другом волки и зайцы из мультфильма «Ну, погоди!» и плюнул. Опять обосрались! Сначала УАЗик, теперь это… Блин, ну почему столько недоработок? Кругом профессионалы, а важное дело страдает из-за поганых мелочей. Как теперь на равных вести базар? Морщась, как от зубной боли, он перевел взгляд на бандитов и чиновников, ожидая каких-нибудь смехуечков с их стороны. Ничего подобного. Все с крайне озабоченным видом внимательно разглядывали друг друга. В том числе и его собственные коллеги. «Бздят! - догадался Семчук. - Ну ладно, если нас или бандюков. А этих-то фазанов вертяковских чего бояться? Дожили,.» Однако и сам тут же принялся ощупывать цепким взглядом окружающих. Не пропустил и вертяковских фазанов. - Гм… Господа! - нарушил общее молчание как раз один из них, юрист Бродский. - Да хватит же, ейбогу. Это, наконец, смешно. Неужели мы еще не насмотрелись друг на друга за долгие годы нашего, будем говорить, сотрудничества? То-то и оно, что насмотрелись. Но делать нечего. Пора. Переговорщики побрели к своим лодкам, загребая песок босыми ногами. Погрузились по трое и отчалили. Грести вниз по течению было легко. К острову подплыли почти одновременно, но с разных сторон - это было оговорено. Вытащили лодки на берег, чтобы не унесло течением. Сошлись в центре острова. Не сговариваясь, расселись в кружок - кто по-турецки, кто на ближайших кочках. Курящие выложили перед собой сигареты -для курева было сделано исключение, его можно было захватить с собой вместе с зажигалками. А все остальное - ни-ни, ни бухалова, ни хавки, ни даже воды газированной! Не говоря уже о мобильных телефонах. Помолчали для значительности, бросая друг на друга быстрые косые взгляды. Кому-то надо было начинать. Наконец один из присутствующих демонстративно прокашлялся, привлекая к себе внимание. Это подал голос главный юрист городской управы Михаил Борисович Бродский, - Ну так что же, господа, - начал он, - как говорил Горбатый из любимого всеми нами фильма, покалякаем о делах наших скорбных? Милицейские сдержанно улыбнулись, а Скрипач еле заметно покачал головой. Не любил он всю эту туфту киношную, где правды ни на грош, а базары все как на подбор левые. Уж он-то в этом понимает - скоро тридцать лет как в авторитете. Насупились и Пига со Спецом - им-то все это кино по барабану, но уж больно резануло слух несоответствие между бархатистым адвокатским говорком и произнесенной им фразой. Чуткий, как летучая мышь, Бродский тут же это заметил и изменил тон. - Итак, - продолжил он сухо и по-деловому, как нам хорошо известно, позапрошлой ночью были убиты восемь человек. Два высокопоставленных сотрудника мэрии, трое ваших коллег, - он слегка поклонился в сторону Скрипача и его соратников, - и три сотрудника ГИБДД. Уже нонсенс, но это еще не всё. Полагаю, присутствующие ознакомлены с некоторыми, скажем так, настораживающими подробностями этого дела. Все сдержанно закивали головами, а Спец вдруг накатил: Настораживающими, говоришь? Ментовский погон на замоченном Кренделе - это тебя настораживает? А по-нашему, так это расписка… - и осекся, остановленный предостерегающим взглядом Скрипача. Подождите, господа, - Бродский слегка побледнел, но продолжал уверенно, - получается, что у всех нас есть повод для претензий друг к другу. Взять хотя бы показания проституток из сауны, в которой убили наших сослуживцев. По их словам, убийца назвался представителем вашей епархии, -снова полупоклон а сторону бандитов, - да еще и подчеркнул, что это только начало! Да что там блядей слушать! опять встрял Спец и опять был остановлен Скрипачом. Скрипач отлично знал, что в начале разборки всегда лучше помалкивать и побольше слушать - и уж тем более не оправдываться. - Блядей? - не выдержал подполковник Семчук. По чину вести разговор следовало сидоренковскому заместителю Кушакову, однако тот упорно отмалчивался. - Это еще надо разобраться, кто блядь! - возмущенно сказал Семчук, - А записка, где пост разнесли и наших положили? Там по-русски, между прочим, написано, как в протоколе, - ваше дело, бандитское! И он уже сунулся было к кобуре - но тут же плюнул с досадой. Готовая к действию рука уткнулась в холодный голый живот. Запахло жареным. Бандиты подобрались, налоговик Погасян с Витьком Парамоновым тревожно переглядывались, теребя завязки фирменных плавок. - Ну что вы, люди добрые, - наконец вступил в разговор Скрипач, - нам же дело делать, а не обидки свои справлять. Надо по справедливости рассудить и наказать виноватого. Так вот давайте и рассудим спокойно - кто всю эту муть навел? Да-да, поспешно подхватил еще больше побледневший Бродский, - здесь не следует пороть горячку. Древние римляне при расследовании преступлений в первую очередь задавались вопросом: кому выгодно? - Вы бы, Михаил Борисович, еще питекантропов каких-нибудь вспомнили, остывая, буркнул Семчук. - Нам-то точно вся эта бодяга ни к чему. Ну, что молчишь, товарищ полковник? - злорадно обратился он к Кушакову. Тот, однако, опять отмолчался. - Так ведь и нам ни к чему, вкрадчиво продолжил Скрипач, ведь только что обо всем договорились, все куски распределили так, что никому не обидно, - самое время тихо-мирно жить-поживать да добра наживать. Так с каких радостей нам все это херить и на ментов ¦ простите, на органы - тянуть? Да еще и на городские власти? Без предъяв, на пустом месте? Мы не отморозки бритые, у нас так не принято. Бродский отметил про себя, что Скрипач поставил ментов выше городской администрации, которую упомянул как бы походя. Полезная информация для Вертякова. Да и для самого Михаила Борисовича лично. Ах ты павиан синий! Борис Тимофеевич Вер тиков совершенно уверен в непричастности руководимого господином Кругом сообщества к этому прискорбному инциденту, -витиевато заверил он между тем Скрипача. - Ладно, - рубанул Семчук, который окончательно махнул рукой на Кушакова и взял беседу в свои руки, - думаю, что и дурак поймет, что нам погонами оторванными разбрасываться ни к чему. От лица нашей делегации уполномочен заявить, что УВД тут ни при чем. Заявлять-то Сидоренко уполномочил вовсе не его, а упустившего инициативу Кушакова. «Эх, - подумал Жабко, поблескивая хитрыми глазками, - будет что рассказать другану-начальнику про его подчиненных под бутылочку очищенной!» - В таком случае, - поднял густые брови Бродский, - становится очевидным, что нас всех, что называется, подставили - и именно для того, чтобы вызвать междоусобный конфликт. Участники стрелки оживились. Такой вариант явно устраивал всех. Заветное слово было произнесено, гора упала с плеч - угроза повальной кровавой разборки отодвинулась. Все, в том числе и помалкивавшие до этого, заговорили разом. Так и есть, в натуре! Подстава, ясный перец! Согласитесь - это абсурд, поднимать такую бучу, когда… Точняк, блин! Выждав, пока участники стрелки выпустят накопившийся пар, Скрипач поднял высохший палец: