Неверные шаги - Мария Адольфссон

Спустя десять минут она устраивается на музейной лестнице, с салатом из лосося и бутылкой минеральной воды. Козырьком приставив к глазам ладонь, смотрит на площадь, где возгласы продавцов фруктов и овощей соперничают с классической музыкой из громкоговорителей. После долгих мучений городской совет Дункера решил еще на год продлить полуденные музыкальные трансляции на некоторых площадях, где всегда собирается много народу. Началось все в прошлом году как одно из многих мероприятий года Культурной столицы, когда партии норовили обскакать друг дружку, наперебой предлагая креативные идеи, позволяющие расширить культурный ассортимент во всех его формах. Кто бы мог подумать, что через год, когда пришло время демонтировать громкоговорители, поднимутся бурные протесты, и в конце концов совет махнул рукой, уступив воле народа. Поэтому каждый день в течение двух часов на Паккарторг по-прежнему звучит классическая музыка. Однако все попытки варьировать и омолодить музыкальный ассортимент были отвергнуты; ни одна партия не готова согласно закону об авторском праве платить за исполнение произведений моложе семидесяти лет. Все хорошо в меру.

Карен щурится и несколько секунд слушает — кажется, Малера. Хотя солнце стоит куда ниже, чем всего лишь несколько недель назад, оно еще греет щеки и лоб. Однако на остров тихонько прокралась новая прохлада, мягкое, но решительное напоминание, что нынешняя щедрость дарована ненадолго; лето определенно кончилось, скоро на Доггерландские острова налетят свирепые атлантические ветра.

Она отвинчивает крышку, отпивает глоток минералки и принимается за лосося горячего копчения. А тем временем мысли обращаются к предстоящему разговору. Конечно, большой риск — второй раз без предупреждения явиться к Юнасу домой, но она планирует обезоружить его, прежде чем он успеет уйти в оборону. Ему не понравится. Однако вряд ли его удивит, что ей так срочно опять понадобилось с ним поговорить.

Учитывая статистику, он бы должен быть чертовски благодарен, что я не забрала его в участок, думает она, доедая салат. В девяти случаях из десяти, когда убита женщина, виновен или ее нынешний, или бывший муж. Только вот в какой мере Смеед пожелает сотрудничать на сей раз. И насколько он трезв.

Через дверь-вертушку Карл Бьёркен входит в управление и тотчас слышит за спиной более чем хорошо знакомый голос Йона Бергмана:

— Здорово, Бьёркен, найдется минутка? Алло, постой!

Не оборачиваясь, Карл быстрым шагом идет к лифтам, но молодой репортер телеканала “Мир сегодня” догоняет его, прежде чем он успевает нажать кнопку вызова. По лестнице надо было подняться, думает Карл и косится на стойку, где дежурный полицейский ассистент пытается угомонить журналистов, нетерпеливо ожидающих, когда им выпишут пропуск. Темные пятна под мышками форменной рубашки свидетельствуют, что техника, как всегда, барахлит, а в громких критических замечаниях участников пресс-конференции упоминаются “бюрократизм” и “некомпетентность полиции”.

Охранник из “Гардии” стоит, раскинув руки, чтобы репортер “Квелльспостен” не прошел прямо в зал, без регистрации в системе посещений.

Карл бросает взгляд на часы над головой дежурного: три минуты первого. Вигго Хёуген, должно быть, стоит сейчас за кулисами, нетерпеливо переминается с ноги на ногу, дожидаясь, когда можно будет выйти на возвышение, и недоумевая, почему журналисты еще не в зале. Хорошенькое начало, думает Карл Бьёркен, отворачиваясь от жалкого зрелища. Вдобавок идиотизм — назначать пресс-конференцию на двенадцать, подытоживает он с безмолвным вздохом. По крайней мере, если не намерен предложить воинственным писакам хотя бы заморить червячка.

Но на этой пресс-конференции голод не утолишь — ни в прямом, ни в переносном смысле; Вигго Хёуген столь же прижимист, сколь и падок до СМИ, думает Карл и благодарит свою счастливую звезду, что не участвует в бессмысленном спектакле.

— Убита бывшая жена Юнаса Смееда? Хоть подтвердить-то можешь? Ладно тебе, мы ведь знаем, что так оно и есть, мне нужно только официальное подтверждение.

Йон Бергман задает вопрос и одновременно поглядывает на своего фотографа, который вместе с остальными осаждает дежурного. С досадой Карл снова жмет на кнопку лифта, смотрит на дисплеи над дверьми. Один лифт застрял на четвертом этаже, другой идет наверх.

— Смеед по-прежнему на службе? Он же близкий родственник и может быть под подозрением. Или вам уже известно, кто преступник?

Йон Бергман норовит обойти Карла, заглянуть ему в глаза. Быстро набирает в грудь воздуху и продолжает:

— Орудие убийства известно? У Смееда ведь наверняка есть табельное оружие? Ну давай, Бьёркен, скажи хоть что-нибудь, а?

Карл рассеянно слушает сыплющиеся градом вопросы. Ввиду необычности дела подробности пока что в СМИ не просочились. Судя по всему, из уважения к Юнасу коллеги держат язык за зубами. С облегчением Карл видит, что один из лифтов наконец идет вниз.

— Конечно, — говорит он со смешком; одновременно лифт тренькает, и дверь скользит в сторону.

— Чего? Ты о чем?

Йон Бергман в замешательстве.

— Слышь, по-моему, сейчас начнут. — Карл кивком показывает на зал, где охранник посторонился, и орда нетерпеливых журналистов и фотографов ринулась внутрь. — Лучше поторопись, не то все пропустишь. — Он улыбается репортеру, меж тем как дверь лифта закрывается.

Лифт ползет вверх, а Карл достает мобильник, набирает эсэмэску для Карен и, выходя на третьем этаже из кабины, нажимает кнопку “отправить”.

К Смееду наверняка скоро нагрянут гости/Карл

Эвальд Йоханнисен сосредоточенно всматривается в монитор компьютера, но по отсутствующему взгляду коллеги Карл все же понимает, что мыслями он где-то далеко.

— Здорово, Эвальд, — говорит он, стукнув кулаком по краю стола. — Мечтаешь?

Йоханнисен вздрагивает, и на миг по его лицу невольно пробегает сердитая тень. Секундой позже он спохватывается и с широкой улыбкой лениво откидывается на спинку стула.

— Ба, ты что, сорвался с поводка или она добровольно тебя отпустила?

— Ну, скажем, я ненадолго отпущен. Лоотса не видал? Я хотел спросить, может, он чего узнал у криминалистов.

Эвальд Йоханнисен кивает в сторону буфета.

— Рубает небось, как обычно. Слышь, хозяйка-то куда двинула?

— Домой к Смееду. Она же говорила утром на совещании.

— Ну да, я понял, она предпочитает встречаться с ним… так сказать, с глазу на глаз. Весьма осмотрительно с ее стороны, блестящая перспектива, по-моему.

Карл Бьёркен смотрит на коллегу и быстро совещается сам с собой. Йоханнисен вечно не в настроении, но обыкновенно его сарказмы все же не настолько прямолинейны. Кой-кому назначение Карен Эйкен Хорнби врио начальника уголовного розыска явно поперек горла. Карлу очень хочется намекнуть насчет лисы и винограда, но он сдерживается.