Далеко от Земли - Павел Комарницкий

– Вот! – Ниночка с готовностью извлекла откуда-то из недр сумочки нужный документ. – А «Комсомолку»?

– Обе «правды» беру! – рубанул я.

– Ну вот и молодец! – Ниночка в порыве чувств чмокнула меня в щёчку. – А то выдумал тоже, терзать беззащитную девушку…

– Всегда готов! – Мне наконец-то удалось выдрать собственный локоть из объятий комсорга.

– Антоша, а что если нам в кино сходить?.. – Видимо, именно такое выражение лица у девушек принято называть «игривым».

– Нин, чесслово… У меня дома сестра сидит в клетке некормленная, дети незаконнорожденные на ночных горшках… Пока-пока!

Оторвавшись кое-как от преследования, я устремился к стоянке, где стояла наша семейная «жучка». Да-да, поскольку папа в отъезде, а мама не слишком-то любит кататься в утренние часы пик за рулём, мне удалось на короткое время завладеть семейным транспортом.

– Марина!

Вейла обернулась, словно ждала, когда я её окликну.

– Да что ж ты так орёшь-то, – в её глазах притаились смешинки. – А если я заикой останусь? На всю жизнь, ага.

– Интересная версия, – хмыкнул я. – Прямо на всю-всю? Это чего у тебя? – Я решительно и естественно перехватил её болоньевую хозяйственную сумку.

– Апельсины сегодня давали, в нашем же буфете.

– О как… а я и не видел…

– Молодые мужчины твоего возраста обычно на редкость бесхозяйственны, одинокие же девушки себе такого позволить не могут. Ну ты приглашай уже меня в свой лимузин. – Она рассмеялась. Я только головой помотал. Всё никак не привыкну к этой её телепатии…

– Это ж с какого расстояния…

– Всё гораздо проще, – она улыбнулась. – Я запомнила цвет и номер твоего авто. Ну и утром видела, как ты шёл от стоянки, а в автобусе тебя не было.

Вторично хмыкнув, я отпер дверцы нашей «жучки».

– Прошу в лимузин!

Вейла, достав из-за пазухи один из кулонов, мельком глянула на него и только потом уселась в «лимузин». Она умещалась на переднем сиденье основательно и неспешно, поправляя белую шапочку и шарфик, и, глядя на неё, что-то внутри меня неслышно пело. Вейла…

вновь продекламировала девушка, розовея.

– Это было уже, – улыбнулся я. – Надо что-то новенькое.

– Можно, – в глазах иномейки плясали бесенята.

Мы встретились взглядом и разом рассмеялись.

– Ну я погляжу, у вас там поэтессы…

– О! Ты не оценил мой талант?

– Напротив! Я восхищён!

Машина катилась по шоссе, разбрызгивая снежную кашу, дворники усердно елозили по ветровому стеклу туда-сюда, едва успевая очищать поле обзора. Ну вот уже и зима на носу…

задумчиво произнесла Вейла, глядя сквозь мутное стекло.

– Плагиатиком попахивает слегка, – констатировал я, перестраиваясь на светофоре.

– Зато правда, – она улыбнулась чуть грустно. – У вас тут, между прочим, удивительные поэты… А вот это ты слышал?

– Чьё это?.. – Я даже поёжился. – Опять твоё?

– Не-а… Это одна поэтесса из Страны восходящего солнца. Хокку «Об умершем ребёнке»…

Я вновь поёжился.

– Пронзительно просто…

– Да, – она вздохнула. Потянув за цепочку, достала из-за пазухи амулет. – Ну ты сделал?

Повозившись, я достал из кармана пластмассовую пуговицу. С виду самую обычную, маленькую и чёрную, такие пришивают на брюки.

– Здесь.

Вейла, приложив «пуговицу» к амулету, подержала пару секунд. Спрятала пуговку в карман, подняв амулет, сжала пальцами – в воздухе вспыхнула голограмма. Некоторое время иномейка рассматривала бегущие строки и символы.

– Ты молодец, – её улыбка чуть грустна. – Теперь ваши учёные получат сведения об устройстве кометы Галлея, коих так жаждут. Миссия просто обречена на успех.

Я промолчал. А чего говорить? Если бы не добытые мной программные коды, обе «Веги» попросту уничтожила бы их Служба Неба. Не в первый раз. И никто не понял бы, в чём причина отказа, и труд тысяч людей пошёл бы насмарку… А так вполне даже обречена на успех миссия. То есть ценнейшую информацию вместо наших аппаратов передадут их имитаторы. Передадут-передадут, им-то добраться до той кометы Галлея раз плюнуть… Ну а насчёт прекрасной Иноме, будет очередной раз подтверждена легенда. И тут можно возмущаться коварством иномейских агентов сколько угодно. Но лучше, право, не возмущаться попусту…

– Вот как нарвёшься на «жучок»… – Я кивнул на висящее в воздухе изображение.

– Нет у тебя в машине «жучков», – Вейла, погасив видео, уже упрятывала амулет за пазуху, – я же проверила перед тем как сесть.

– Приехали! – Я остановил машину во дворе дома, где обитала Марина Денисовна Рязанцева, унаследовав квартиру от собственной бабушки. Правда-правда. И можете перерыть хоть записи ЗАГСа, хоть дореволюционные церковные книги – всё будет верно… Железно прорабатывают легенды своих агентов иномейские резиденты, ага.

– Пойдём ко мне, – она чуть улыбнулась. – Я отвечаю шампанским.

– Ого себе!

– Да-да!

– Я за рулём…

– Всё продумано, не беспокойся. Веришь мне? – Её улыбка стала улыбкой Джоконды.

– Тебе да не верить… Кому тогда? – ответно улыбнулся я.

Лифт послушно принял нас в своё нутро, пахнущее мочой и куревом. Стенки были расписаны типовым советским граффити – в основном трёх-, пятибуквенные слова и изображения соответствующих органов.

– Надо мне всё же как-то изловчиться насчёт автомобиля, – Вейла рассматривала настенную живопись внимательно и вдумчиво, точно наскальные рисунки в неандертальской пещере. – Как думаешь, «Запорожец» пригодная к эксплуатации машина? Три тысячи рублей, могут же быть такие сбережения у молодой девушки…

– Какой именно «Запорожец»-то?

– Который округлый такой…

– А, «горбач»… Ну, всё лучше, чем ничего. Не нравится автобусом кататься?