От всего сердца - Вера Колочкова

– Но ведь она твоего мужа у тебя отобрала, из дому с маленькими детьми выгнала! И ты на нее не обижаешься, выходит?

– Да я ж вам говорю: не умею я обижаться! Наверное, у Виктории Николаевны свои доводы были так поступить…

– То есть… Это что же у нас получается, а? – вдруг сердито, неожиданно для самой себя, проговорила Лидия Васильевна. – Это что же получается? Бейте меня плеткой, я вовсе не возражаю? У вас, стало быть, свои доводы есть за плетку схватиться? Что ты говоришь, Варенька? Ты сама себя слышишь или нет? Ведь нельзя же так, ей-богу!

– Не сердитесь, Лидия Васильевна, пожалуйста… – снова всхлипнула Варя и опустила глаза. – Я же с вами откровенно говорю… Все как есть… Ну такая вот я, что ж поделаешь? Я понимаю, что это неправильно, что таких людей обычно все презирают… Но ведь от одного щелчка пальцев другим не станешь! Да и никто никогда не знает, в каком ужасном положении может оказаться в одночасье и как это положение на него повлияет!

– Да… Тут ты права, Варенька. Никто никогда не знает… Я ведь тоже раньше по-другому жила, другой была. А потом… Потом долго жила таким, знаешь… Прибитым гвоздиком…

– Как это – гвоздиком?

– А вот так… Жизнь взяла и прибила меня в стену по самую шляпку. Живи как хочешь. Я и жила… И нет у меня права тебя осуждать, потому что сама такая…

– Да какая, Лидия Васильевна, что вы?

– Такая… Зависимая от внешних обстоятельств.

– Так все мы от них зависимы, наверное…

– Да, зависимы… Но не каждому выпадает такое испытание – провести свое детство в казенном доме. Бедная, бедная девочка… Ты прости меня, Варенька, прости…

– Ой, не жалейте меня, не надо! Я ж не к тому все это говорю, чтобы вы меня жалели! Я… я вообще страшно стесняюсь и теряюсь, когда меня начинают жалеть, будто земля из-под ног уходит… Гриша это понимал, и он никогда меня не жалел! Он… он просто любил меня, и все. Просто любил, как нормального человека…

– Любит, Варенька. Надо говорить: любит…

– Да, да! Вы правы! Конечно, он меня любит! И мать свою тоже любит. А она его предала…

– Но почему, почему? Не могу я этого понять, хоть убей меня, Варенька!

– Я не знаю… Я вообще на эту тему не имею права рассуждать, наверное. Я ж не знаю, как это – почему одна мать любит своего ребенка, а другая не любит…

– Но ведь ты своих детей любишь?

– Я люблю, да. Но я ж за себя отвечаю. А за других не могу. Вот Юлька, подруга моя, например… Она уверена в том, что мать Гриши из-за денег так поступила. И сомнениями не мучается – уверена, и все тут!

– Как это – из-за денег? Что твоя подруга имеет в виду?

– Ну… Она считает, что родители того парня, который на самом деле наезд совершил, Виктории Николаевне денег дали за то, чтобы она показания против сына дала. И что она на эти деньги себе дом за городом купила.

– Ну это уж придумки твоей подруги – про деньги, про дом!

– Может, и придумки… А только про дом я тоже слышала – от Ольги Матвеевны. Это подруга моей бабушки, я недавно ее в супермаркете встретила, в том районе, где мы раньше жили. Мы с Мишенькой из поликлиники возвращались… Я ведь все еще в ту поликлинику хожу, по месту бывшей прописки. Это на другом конце города, но слава богу, пока не гонят. Не знают, что у меня нет больше прописки…

– А как так получилось, что свекрови удалось тебя выписать?

– Да обыкновенно, как… Я ж вам рассказывала…

– А ты еще раз расскажи, более подробно!

– Да нечего, в общем, рассказывать… Когда бабушку похоронили, она сразу ко мне пришла. И бланк заявления принесла на выписку. Ну то есть чтоб я сама его подписала, по собственному желанию… Говорит, все равно рано или поздно прописку потеряешь, потому что я вступлю в права наследства и квартиру продам. Так что давай подписывай…

– И ты подписала?!

– Ну да… А что мне оставалось делать? Я боялась ее… Вы ж не знаете, какая она… Настойчивая! Одним только взглядом умеет надавить… Лишить воли… Бабушка тоже ее боялась и всегда плакала, когда она уходила…

– Понятно. Да, я знаю, есть такие люди, которые любят пользоваться чужой слабостью. Но ведь у тебя дети, Варь… Хотя бы ради детей ты попыталась бы устоять как-то!

– Да ладно, Лидия Васильевна, что об этом сейчас говорить? Я после суда над Гришей вообще не в себе была… Собрала вещи да ушла сразу, и все. Благо Юлька помогла мне эту квартиру найти… И денег хватило, чтобы заплатить за месяц вперед, друзья Гришины помогли… А потом… Что было потом, вы и сами уже знаете.

– Знаю, знаю. Значит, говоришь, свекровь твоя дом купила…

– Да, Ольга Матвеевна так говорит. Большой красивый дом за городом. Дорогой. С усадьбой. Бабушкину квартиру еще не продала, а дом купила. Ольга Матвеевна очень уверенно об этом говорила… Она такая, знаете… Что думает, то и говорит…

– А что она еще говорит?

– Да мне даже повторять это страшно, правда!

– И все же?

– Говорит, что променяла сына на дом… За тридцать сребреников…

– А откуда она может знать такие… такие подробности?

– Так она с Гришиной бабушкой давно дружит. Всю жизнь, можно сказать. И Викторию Николаевну с детства знает…

– А ты сама как думаешь, Варь? Могла твоя свекровь пойти на такое?

– Не знаю. Я про это и думать боюсь. Гриша ведь любил Викторию Николаевну, она ж ему мать… Знаете, он так удивился там, в суде! Когда услышал, что Виктория Николаевна против него показания дает! На нем просто лица не было! Мне показалось, он даже дышать перестал… Только смотрел на нее, смотрел… Будто пытался что-то понять для себя… А потом на меня посмотрел и глазами сказал: «Не верь…»

– Так он что, про ее показания только в суде узнал? Так ведь не должно быть…

– Да нет, конечно. Раньше узнал. Только, я думаю, не поверил. Ему ведь их прочитать дали в письменном виде, верно? Но одно дело – на бумаге читать, а другое дело, когда сама мать вживую все это произносит… Знаете, по залу такой тяжкий вздох прошел, когда она… На своего сына… Вот как так может быть, а? Это ж абсурд какой-то, правда! Если бы она защищать его стала, ей бы не поверили, а если вот так… Это уже и есть истина, что ли? Истина в том, что все наоборот? Как это так, я не понимаю, не понимаю!

Варя в отчаянии стукнула кулачками по столешнице, подняла на Лидию Васильевну полные слез глаза. Та погладила ее по плечу, вздохнула, проговорила тихо:

– Ну все, Варенька, все, успокойся. Лучше повтори мне еще раз, как тебе обо всем, что случилось, рассказывал Гриша. С самого начала расскажи.

– Да зачем вам?

– Надо, если прошу…

– Ну хорошо…

Варя утерла слезы, принялась рассказывать, как прошел тот злосчастный день. Про то, как отпустила Гришу одного на день рождения Степки, как ждала его, как он пришел… И даже не смог сразу ей ничего сказать…