Он тебя проспорил - Лана Пиратова

— Хочу… — тянет она.

— Хороший Лисенок, послушный, — отпускаю ее руки.

Потом тянусь к ее ушку и шепчу:

— У меня так стоит, что, если ты не освободишь его, то мне не в чем будет ехать домой. Давай, Лисенок, докажи, что хочешь.

Беру ее руку и кладу себе на ширинку. И такое ощущение, что член даже через толстую ткань чувствует тепло и нежность ее руки.

Сейчас она впервые дотронется до меня там.

— Смелее, — шепчу и рукой сжимаю грудь. — Помоги мне, Лисенок…

Она, наконец, пытается расстегнуть замок. Дергает его, но ничего не получается. Руки не слушаются ее. Не в силах больше ждать, рычу и сам быстро расстегиваю джинсы. Беру ее руку и просовываю туда.

— Возьми его, Лисенок. Почувствуй, как он хочет тебя.

Она несмело обхватывает член и вынимает его. Тяжело вдыхаю и выдыхаю.

Лисенок начинает пальцами исследовать член. Уверен, будь тут свет, то она с любопытством разглядывала бы его. Но я еще предоставлю ей такую возможность.

— Тебе нравится? — спрашиваю.

Не вижу, но уверен, что кивает.

Опять шепчу ей в ушко, как будто мы не одни в комнате:

— Сейчас он окажется к тебе. Как тогда, во Франции.

Пальцы на члене опять замирают. Опять задумывается? Неужели это воспоминание так сильно, что ничего на него не действует.

— Привстань, — подсказываю ей.

Сейчас мне хочется, чтобы она сама все сделала.

Лисенок послушно приподнимается на коленях.

— Отведи в сторону трусики, — говорю и целую грудь. — А теперь садись на него. Рукой направляй.

— Больно будет… — вдруг говорит она.

— Не будет, Лисенок, — успокаиваю ее. — Будет хорошо. Очень хорошо.

Слегка надавливаю ей на талию. Не могу терпеть. Головка уже касается влажных горячих складочек, но Лисенок так и не решается сесть. Тогда я сильнее нажимаю на нее и, наконец, член оказывается в ней.

Замираю от ощущений. Почему так хорошо? Это же просто дырка. Как у всех. Но почему именно в ней так сладко.

Лисенок затихает.

Показываю ей, как надо двигаться, приподнимая и опуская ее. Нежные складочки с хлюпаньем скользят по члену. Вот так-то гораздо лучше.

Сначала медленно, а потом все быстрее, Лисенок сама начинает прыгать на мне.

Ее стоны сводят с ума.

— Вот так, Лисенок, вот так, — хвалю ее и сам стону от ощущений.

Чувствую, как она ускоряется. Скоро кончит. Просовываю руку и большой палец кладу на клитор. Она двигается сама, поэтому я лишь держу палец. Клитор сам трется об него с каждым ее скачком.

— Давай, Лисенок, давай, я тоже хочу кончить, — не стесняясь, говорю я вслух.

Она обнимает меня за шею и утыкается лицом в плечо. Часто и громко стонет.

Наконец, вскрикивает и замирает на члене. Судорожно сжимает его стенками влагалища. Дыхание все еще не ровное.

Отодвигаю ее за задницу и опять долблю. Моя очередь. И надо совсем немного, чтобы сперма опять заполнила ее.

Сидим, не двигаясь. Член все еще в ней.

— Спасибо, Лисенок, — повторяю, как тогда, в гостинице. — Ты просто нереальная, Лисенок. Эта ночь будет бесконечной.

— Я хочу пить, — говорит она, когда ее дыхание немного приходит в норму.

Снимаю ее с себя и подаю бокал с вином. Вино специальное. Алкоголь вообще не чувствуется. Как сок. Я не хочу, чтобы она приходила в себя. Мне нравится она такая. Раскрепощенная и не думающая о последствиях.

— Что это? — спрашивает, отпивая из бокала из моих рук.

— Сок, — вру и целую ее в шею. — Теперь ты не откажешься перекусить?

Кормлю ее с рук. В полной темноте. Она доверчиво открывает рот и берет все, что я сую ей. В какой-то момент ее губы смыкаются на моих пальцах.

— Оближи их, — прошу. — Ну же, Лисенок.

И она послушно ведет языком по моим пальцам. Тело реагирует моментально на эти влажные и мягкие прикосновения.

Вынимаю пальцы и заправляю в джинсы опять набухающий член.

— Поехали домой.

Целую ее в губы. Стараюсь держать себя в руках, но все равно сминаю несильно грудь. Потом сам одеваю ее быстро.

Приходит официант и передает пакеты с едой и еще кое с чем. Все, как договаривались.

Пока мы едем домой, я бросаю на Лисенка редкие взгляды каждый раз, как мы останавливаемся на светофоре или в пробке. Она не поднимает глаз.

— Ты чувствуешь этот запах? — спрашиваю ее, глядя на дорогу.

Она хмурится. Принюхивается.

— Нет, — отвечает неуверенно.

— Так пахнет секс, Лисенок. Салон весь пропитан запахом нашего секса.

Замечаю, как она закусывает губу. Краснеет. Сводит ноги.

— Там же не было душа, — как будто извиняется.

Кладу руку ей на бедро и сжимаю его.

— Мне нравится, — рукой веду выше, к трусикам.

Она сильнее сжимает ноги, но я все равно протискиваюсь между них. Просовываю пальцы под трусики. Лисенок выгибается и стонет. Я вдавливаю педаль газа в пол.

Припарковавшись у дома, беру Лисенка на руки, хватаю пакеты и чуть ли не бегу в свою квартиру.

Зайдя в нее, захлопываю дверь, кидаю пакеты и несу Лисенка в душ. Раздеваю ее и раздеваюсь сам. Она молча позволяет мне все это проделывать.

Включаю воду и впиваюсь в ее губы. Она обхватывает меня руками за шею и стонет, когда член упирается ей в бедро.

— Лисенок, — шепчу я.

Разворачиваю ее и давлю на спину. Она послушно наклоняется. Обхватив член у основания веду им по ягодицам, ударяю по ним. А потом просовываю его между них. Чувствую, как она напрягается, пытается повернуться.

— Боишься? — усмехаюсь, развожу ягодицы и приставляю головку к ее зажатому колечку.

— Не надо, — просит она. — Я еще никогда раньше…

Пытается подняться. Но я со всей силы шлепаю ее по заднице. Она вскрикивает и пытается убрать мои руки от себя.

— Будь послушной, Лисенок, — рычу я. — Ты же пришла, чтобы помочь?

— Но я… Я не хочу… Ты обещал…

— Что я обещал? — спрашиваю, одновременно толкая головку в тугое колечко.

Знаю, что не буду доводить до конца. Но мне нравится ее паника. Она меня заводит еще больше. Поэтому специально надавливаю членом, как будто пытаюсь проникнуть туда.

— Арман, пожалуйста, — чуть не плачет она.

Глажу ее по бедрам.