Сердце Волка - Мишель Пейвер

Ранец был мокрым от росы, но все его содержимое оказалось на месте.

Тораку страшно хотелось есть, и он решил сразу проверить свои рыболовные снасти. Наклонившись, чтобы вытащить леску, он отбросил в сторону целую груду водорослей, которые успел набросать ветер.

Вот только… ветра-то никакого не было! Как же эти водоросли сюда попали?

Торак рванулся назад, и в то же мгновение вокруг его лодыжки обвилась веревочная петля, свалив его на песок.

Падая, Торак ударился головой о камень. Чья-то высокая фигура заслонила солнце.

Но, несмотря на боль и слепящий солнечный свет, Торак сумел разглядеть темное загорелое лицо, скрытое в тени, и очень светлые желтоватые волосы своего пленителя; в одной руке он держал нож, в другой — веревку, тугой петлей обхватившую его лодыжку.

— Я поймал его, — сказал он, обращаясь к кому-то невидимому. А Тораку пригрозил: — Лежи смирно, не то сделаю тебе очень больно. — В голосе его, впрочем, никакой злобы не чувствовалось, но было совершенно ясно, что он поступит так, как сказал.

Торак, однако, совсем не собирался лежать смирно. Он знал не так уж много боевых приемов, зато прекрасно умел с помощью хитрости отвлечь внимание противника. Когда его пленитель наклонился, чтобы связать ему руки, он выхватил нож. Незнакомый парнишка вздрогнул, невольно повернул голову, следя за движением ножа, и тогда Торак свободной ногой изо всех сил ударил его по голени. Взвыв от боли, тот рухнул на камни.

Торак мгновенно перерезал веревку на лодыжке и опрометью бросился в Лес, пригибаясь и петляя в зарослях кипрея, чтобы не дать преследователям возможности прицелиться в него из лука.

— Никуда ты от нас не убежишь, Лесной Мальчик! — услышал он за спиной чей-то насмешливый голос и сразу понял, кому он принадлежит: тому, с пращой за поясом, по имени Асриф.

Пробежав еще шагов шестьдесят, Торак припал к стволу упавшей сосны, кусая губы и пытаясь перевести дыхание, с хрипом вырывавшееся из груди и вполне способное его выдать, потому что в Лесу стояла мертвая тишина и каждый звук, производимый им, был слышен отчетливо.

— Сдавайся, ты окружен! — раздался крик второго мальчишки где-то справа, и Торак узнал голос высокого Детлана.

— Тебе лучше сразу выйти, — спокойно потребовал третий, тоже очень высокий мальчишка, стоя на скале.

«А ты попробуй заставь меня выйти!» — проворчал про себя Торак.

Прямо у него над головой по стволу дерева шмякнул здоровенный камень.

— Смотри, как бы тебе в беду не попасть, Лесной Мальчик! — поддразнил его Асриф. Судя по тому, как громко он кричал, у него явно и в мыслях не было украдкой подбираться к Тораку.

— И как только ты смог сотворить такое? — возмущенно крикнул ему Детлан.

— И, главное, почему ты это сделал? — крикнул высокий парень.

«Почему? И что я такое сделал?» — удивлялся про себя Торак. Но потом догадался: разговорами они просто пытаются его отвлечь, а сами тем временем подкрадываются все ближе.

Он быстро и осторожно огляделся. Перед ним простирался пологий, заросший густой растительностью склон холма. Ольха, ива, бледно-зеленый мох, кудрявая белая таволга… Если знаешь Лес, такая растительность скажет тебе одно: там болото. Но, судя по тому, что эти мальчишки говорили о лошадях, Леса они, похоже, совсем не знают.

Пригибаясь совсем низко к земле, Торак пополз к болоту. Судя по запаху, здесь было довольно глубоко, и вокруг главного бочажка — шагов двадцать в длину и пятнадцать в ширину — топь. Просто так не обойдешь. Придется перебираться прямо здесь, причем бесшумно. А когда он окажется по ту сторону бочага, то уж как-нибудь постарается заманить противника в трясину.

Если, конечно, сам туда не провалится.

Торак осторожно взобрался на иву, нависавшую над топью, убедившись сперва, что дерево не сухое и не гнилое. Затем прополз как можно дальше по выступающей ветке. На другой стороне болота росла ольха. Если он сможет до этой ольхи добраться…

Торак прыгнул и приземлился возле ольхи, успев ухватиться за ее ветку, но все же угодив ногами в холодную вонючую жижу. Ветка затрещала под его тяжестью, и он поспешно выдохнул слова извинения, обращенные к духу дерева.

Позади слышались крики:

— Вон он!

Преследователи ломились сквозь заросли, производя больше шуму, чем целое стадо зубров! Торак бросился вверх по склону, царапая лодыжки колючим можжевельником.

И услышал позади плеск и злобные вопли. Отлично! Они вляпались прямо в трясину.

— Грязные лесные штучки! — вопил один.

— Тебе это так не пройдет! — выл другой.

«Однако, судя по воплям, их там всего двое… — думал Торак. — А где же третий? Тот высокий парень, что стоял на скале?»

Однако времени на догадки не было. Торак мигом взлетел на вершину холма и наверняка свалился бы с утеса, если бы в последнюю минуту не схватился рукой за молоденькое деревце.

Он с трудом подавил вопль разочарования: уйти ему удалось совсем не так далеко, как он рассчитывал.

Это болотце не слишком задержит его преследователей, и даже если ему удастся сползти с крутого берега, река здесь все равно слишком широка, чтобы он решился ее переплыть, а они в своих легоньких лодчонках мигом его настигнут. Придется продвигаться вдоль берега реки вверх по течению. Торак надеялся только на то, что в Лесу ему все-таки удастся оторваться от преследователей. Но в таком случае ему придется оставить свое оружие там, на скалах, хотя нож у него, конечно, всегда с собой…

Нож…

Тот нож, который он держал сейчас в руке, сделал для него Фин-Кединн, а вот отцовский нож, самое дорогое, что у него есть, остался в ранце!

Над головой у него раздался треск — прямо на него летела здоровенная ветка, и увернуться от нее он не успел. Ветка так больно ударила его по локтю, что он невольно вскрикнул.

— Вон он, наверху! — тут же завопили его светловолосые преследователи.

И тотчас послышался уже знакомый негромкий смех. Торак поднял глаза и увидел, как среди ветвей мелькнуло и скрылось лицо из листьев.

Камень угодил ему прямо в лицо, и он упал, подмяв под себя какое-то деревце.

— Все, мы его взяли, — услышал Торак чей-то голос и сквозь пелену боли увидел того высокого парня, что стоял на скалах; парень спокойно приближался к нему, огибая сосновые стволы. — Асриф, — укоризненно сказал он, — я же просил: только не в голову. Ты же мог убить его!

Асриф засунул за пояс свою пращу и, усмехнувшись, воскликнул:

— Вот уж я бы расстроился!