Прыжок ласки - Джеймс Паттерсон

– Иногда… Иногда мне еще снится Джордж. Как будто в него опять стреляют, а потом он погибает, – с грустью заметила Кристина. Ее мужа убили в их собственном доме, и она видела этот кошмар своими глазами. Пожалуй, именно поэтому она до сих пор боялась связать свою жизнь с моей: ей было страшно, что и меня могут вот так запросто застрелить во время очередного расследования. И еще ее страшило то, что я невольно могу привлечь насилие и к себе в дом.

– А я до сих пор помню тот день, когда мне сообщили о гибели Марии. Со временем боль стихает, но никогда не пропадает насовсем.

Кристина знала об этом. И хотя ей уже были известны ответы на все вопросы, иногда хотелось просто поговорить. В этом мы с ней одинаковы.

– И, тем не менее, я продолжаю работать именно здесь, в юго-восточном районе, – продолжала Кристина. – Я прихожу сюда каждый день, хотя могла бы позволить себе выбрать школу по своему усмотрению где-нибудь в Мэриленде или Вирджинии.

– Да, – кивнул я. – Все же ты предпочла остаться здесь.

– Как и ты.

– Как и я.

Она сжала мою ладонь:

– Видимо, мы созданы друг для друга. Так зачем этому противиться?

На следующий день рано утром я явился в комнату для отчетов седьмого участка, где приступил к работе по делу «Джона Доу». В этот час здесь я был единственным.

По всему выходило, что никто не заметил, как Фрэнк Оденкирк покинул аэропорт. Одежда его также до сих пор не была обнаружена. В заключении медэксперта указывалось, что мертвое тело Оденкирка действительно подверглось половому надругательству. Как я и предполагал, следов спермы обнаружено не было, так как убийца воспользовался презервативом. Это же наблюдалось и в случаях со многими безымянными жертвами женского пола.

Комиссар полиции взял под контроль это дело и постоянно оказывал давление на наш отдел, что только раздражало всех и вносило в работу излишнюю нервозность. Шеф Питтман наседал на детективов и, казалось, не интересовался больше ничем, кроме дела Оденкирка. Особенно после того, как был арестован подозреваемый в убийстве немецкого туриста.

Приблизительно в одиннадцать у моего стола остановился Рэйким Пауэлл. Он нагнулся ко мне и шепнул:

– Похоже, появилось кое-что интересное, Алекс. У нас внизу, там, где камеры. Возможно, первый проблеск в расследовании убийства двух девушек из Шоу.

Наша тюрьма располагалась в подвальном этаже, куда вела крутая бетонная лестница: несколько камер для допросов, комната предварительного заключения и архив, а потом непосредственно тюрьма. Все стены и потолок пестрели уличными кличками побывавших здесь. Какие-то были нацарапаны, а некоторые намалеваны мастикой, оставшейся на пальцах после взятия отпечатков. Глупость, конечно, если учитывать, что все материалы о задержанных тут же заносились в компьютер.

Свет в тюрьме постоянно был притушен. Каждая камера представляла собой помещение пять на шесть футов, оборудованное металлической койкой, отхожим местом и умывальником с фонтанчиком для питья. Перед некоторыми камерами в проходе валялись выброшенные сквозь решетку кроссовки. Бывалые заключенные поступают таким образом, чтобы не расшнуровывать обувь, так как шнурки, ремни и прочее запрещены в целях безопасности.

Мелкий воришка и торговец наркотиками Альфред Стрик по кличке Линяла, словно принц, в одиночестве расположился в просторной камере предварительного заключения. Как только я вошел к нему, физиономия панка перекосилась в ехидной ухмылке.

Линяла нацепил солнцезащитные темные очки, а его пыльную прическу из мелких косичек украшала ядовито-зеленая с желтыми полосами трикотажная шапочка. С белой футболки взирала физиономия Хайле Селасси, на которой красовалась надпись «Охотник за головами».

– От окружного прокурора? – презрительно осведомился панк. – Что-то не похоже. Никаких сделок, никаких разговоров. Так что можешь проваливать.

Рэйким проигнорировал это заявление и повернулся ко мне:

– Линяла заявил, что у него есть ценная информация относительно убийства Гловер и Кардинал. Он хочет, чтобы в ответ мы помогли ему, проявив свою благосклонность. Его задержали по обвинению в проникновении в одну из квартир Шоу. Он попался, когда покидал дом через окно в обнимку с телевизором «Сони». Представляешь? Слинять ему на этот раз не удалось.

– Я не граблю трущобы. К тому же никогда не смотрю телевизор, Господи Боже мой! И не вижу пока никого из прокуратуры, с кем можно было бы заключить выгодную сделку.

– Сними-ка очки, – обратился я к Линяле.

Поскольку он не отреагировал на мои слова, пришлось помочь ему. По уличной поговорке, «его глаза напоминали могильные плиты». Я сразу понял, что от торговли наркотиками Альфред перешел к их употреблению.

Отойдя от него на пару шагов, я уставился на Линялу: молодой, но уже потерянный для общества парень. Злой и циничный.

– Если ты не грабил, то зачем тебе адвокат из прокуратуры? Это звучит бессмысленно, Альфред. Вот что я могу для тебя сделать, но только учти, что предлагаю я один раз. И если я уйду отсюда, не договорившись с тобой, то больше не вернусь.

Линяла промолчал, но насторожился.

– Если ты дашь нам информацию, которая поможет разобраться с убийством девушек, тогда мы подумаем, как снять с тебя обвинение. Я лично отправлюсь к начальству. Если же ты не захочешь со мной поделиться, то я попросту уйду, оставив тебя с детективами Пауэллом и Терманом. Такие благородные предложения делаются только один раз. Я обещаю, а, как известно моим коллегам, я всегда выполняю обещанное.

Линяла, в свою очередь, уставился на меня. Некоторое время продолжался поединок взглядов, но все-таки я был куда сильнее в этом, чем какой-то похититель телевизоров.

Молчание затягивалось, и тогда я просто пожал плечами и повернулся в сторону Пауэлла и Термана.

– Итак, джентльмены, я хочу знать, что ему известно об убийстве девушек. Когда вы с ним закончите, от нас ему ожидать нечего. Возможно, что он сам замешан в случившемся. Не исключено, что это и есть убийца. А вы знаете, что нам как можно быстрее надо закончить расследование. В общем, обращайтесь» с ним так, чтобы он сам поспешил убедить нас в своей непричастности.

Я сделал вид, что собираюсь уходить, и тут-то Линяла заговорил:

– Черный Ход. Он постоянно болтается в Даунинг-парке. Возможно, Черный Ход видел, кто все это сделал. Во всяком случае, он сам говорил, что видел убийцу. А как вы собираетесь помочь мне?

Уже выходя из камеры, я обронил:

– Условия сделки тебе известны. Мы ловим убийцу и занимаемся твоими проблемами.

Возможно, мы к чему-то приближались. Две машины столичной полиции и два седана без опознавательных знаков подкатили к входу на огороженную высоким забором маленькую баскетбольную площадку в Шоу. Рэйким Пауэлл и Сэмпсон за компанию со мной решили навестить Джо Букера, грозу всей округи, носящего кличку Черный Ход.