Апокриф - Владимир Гончаров

Теперь все полетело в тартарары. Ну, какой нынче юг? Там война. Да и вообще…

Руководство «Недр Высоких Широт», как успела сообщить в письме мама, весьма недвусмысленно «попросило» весь старший управленческий и инженерный персонал компании, несмотря на начавшийся период отпусков, остаться на рабочих местах в связи с необходимостью увеличения поставок сырой нефти и готового топлива: фронт начал жадно хлебать горючее. Одновременно потребовалось ускорить выведение на проектную мощность шахт, в которых только-только началась пробная добыча некоторых стратегических цветных металлов. Для инженерного обеспечения именно этого нового для «НВШ» производства отец Лорри, собственно, и был четыре года назад приглашен на Нефтяные Острова. В условиях войны этот участок приобретал особое значение: военной металлургии остро необходимы никель, вольфрам, молибден…

Впрочем, Лорри все равно уехала бы в Инзо, но как соратник МС была «мобилизована» в порядке, так называемого, патриотического призыва для участия в мероприятиях гражданской обороны и в общественных работах под общим девизом «Тыл — фронту».

В числе еще трех девушек она была прикреплена к одному из бомбоубежищ в качестве инструктора-распорядителя. В ее обязанности входило показывать населению путь в укрытие, а также содействовать коменданту убежища в поддержании порядка во время воздушной тревоги и подавать помощь, в том числе первую медицинскую, престарелым, малолетним, матерям с грудными детьми, ну, и всем прочим по мере надобности. Одновременно она была зачислена на трехмесячные курсы медицинских сестер: в военные госпитали пошел поток раненых, и сразу стала ощущаться нехватка медицинского персонала…

* * *

Шел тридцать второй день войны.

Лорри возвращалась в общежитие с медсестринских курсов, организованных здесь же, в университетском городке, на медицинском факультете. В дверях ее остановил вахтер и подал запечатанный бланк телеграммы.

— Что это еще такое? — подумала Лорри, но, несмотря на возникшее острое чувство тревоги, не стала вскрывать бандероль на ходу, а дошла до своей комнаты, села за стол и только тут распечатала…

«Приезжай в Инзо немедленно. Папа тяжело заболел. Мама».

— Ничего не понимаю… Почему в Инзо? Как он там оказался? Что за болезнь? Последнее письмо было от родителей семь дней назад… С Островов… Было все в порядке… Ну, да, ну, шло несколько дней, конечно… Да что же произошло, наконец!?

Лорри бросилась на переговорный пункт и заказала срочный разговор с Инзо.

К телефону подошла бабушка. Узнав внучку, она тут же зарыдала, ничего не могла толком рассказать и только твердила сквозь слезы:

— Приезжай, девочка, приезжай поскорее..

— Да что случилось-то, Господи!? Мама пусть возьмет трубку!

— Нет ее, нет, девочка, в больнице она…

— Тогда Адди!

— Тоже в больнице… у отца… и Темарчик там… приезжай, девочка, приезжай, милая… поскорее…

Лорри нацарапала соседке по комнате записку, в которой просила уведомить о причинах своего срочного отъезда председателя курсовой ячейки МС. Телеграмму подцепила к записке скрепкой и, захватив с собой только сумку с личными документами и деньгами, бросилась на автостанцию. Железную дорогу она отмела сразу, так как знала, что, во-первых, ближайший поезд, который проходит через Инзо, отправится только через сутки, во-вторых, сколько он будет тащиться, совершенно неизвестно: по линии шла масса воинских составов, которым давали «зеленую улицу», а пассажирские поезда распихивали в «окна», когда придется… Гражданское воздушное сообщение с Продниппом две недели назад было временно, по каким-то военным соображениям, приостановлено, и когда оно возобновиться никто сказать не мог… А если ночным автобусом, — то уже утром она будет в административном центре кантона Версен, а там — дай Бог везения, с пересадкой на другой автобус — к вечеру доберется до Инзо.

* * *

Лорри повезло с пересадкой, но когда она приехала, отец уже умер.

* * *

Как раз на следующий день после того, как в Проднипп с Нефтяных Островов ушло последнее письмо для Лорри, инженер Варбоди, придя с работы домой уселся в своем кабинете и стал перелистывать последнюю довоенную книжку реферативного журнала «Горное дело».

Его внимание привлекло довольно пространное сообщение об успешной защите диссертации никем-нибудь, а самим Вицеминистром недр и добычи.

Сначала Варбоди поразило название диссертации «Технико-экономическое обоснование необходимости широкого внедрения открытого способа добычи железной руды и углей в бассейнах Кривой Горы и Рудного Пояса». Это было название его собственной работы, которую он практически закончил, но так и не успел опубликовать из-за того, что подвергся травле как «противленец» и был вынужден отправиться в добровольное изгнание на Нефтяные Острова.

Собственно, пропаганда инженером Варбоди именно этого способа добычи и стала одним из главных пунктов обвинений во вредительстве и саботаже в его адрес.

Читая реферат, дававший достаточно ясное представление о структуре, основных идеях, системе аргументации и фактическом материале, содержавшихся в диссертации, инженер прямо-таки наливался бешенством, так как по мере чтения отпадали последние сомнения в том, что это его собственная — Варбоди, работа, которую у него бессовестно и совершенно нагло украли.

Дочитав до точки, он так грохнул кулаком по столу, что мадам Варбоди, пребывавшая в этот момент на кухне, чуть что не бегом поднялась на второй ярус их унифицированного жилища в кабинет мужа узнать, что случилось.

— Что-нибудь разбилось, Варбоди?

— Сволочи!!! — заорал инженер и шваркнул журналом об пол прямо перед опешившей женой, которая, испугано отпрянув, замерла у дверного косяка, приложив руку к груди.

— Что… кто… почему… — растеряно залепетала она.

Варбоди, не ответив, встал из кресла, злобно поддал носком тапки несчастный журнал, так, что и журнал, и тапка просвистели в дверной проем, едва не задев перепуганную госпожу Варбоди. Затем, отстранив с дороги жену, босой на одну ногу он потопал вниз по лестнице.

Постояв с минуту на месте, госпожа Варбоди подняла тапочку и тихо пошла вслед за мужем…

Она нашла его в гостиной, где он сидел в напряженной позе на диване, что-то сосредоточено высматривая в пространстве перед собой и, по-видимому, ничего не замечая вокруг. На низком столике перед ним стояла бутылка водки, в руке, опирающейся на колено, инженер сжимал уже пустой стакан.

Госпожа Варбоди тихонько присела у дивана и, оторвав босую ногу мужа от пола вставила ее в тапочку.

Тут инженер заметил супругу. Он молча поймал ее за руку и усадил рядом с собой на диван. Налил себе еще немного водки (на донышко). Выпил. Посмотрел на стакан. Для чего-то приподнял со стола за горлышко и посмотрел на бутылку.

— Чего-то не пойму… Водка какая-то… Выдохлась что ли?