Крик зеленого ленивца - Сэм Сэвидж

В заключение позвольте мне вам сказать, как я доволен и польщен тем, что Мидлендс Бэнк все еще рассматривает нас в качестве своих партнеров. Я же, в свою очередь, всегда готов сотрудничать с вами, дабы сообща неуклонно двигаться вперед.

Искренне ваш

Эндрю Уиттакер.

* * *

Хлеб

повидло

консервы

сапожная вакса

туалетная бумага

трехмерный монитор

* * *

Милая Ферм,

Хоть я и понял, что мистер Кроуфорд, как ты неоднократно повторяла, "играет дичайше грандиозную роль" в твоей жизни, к такому обороту я все же не был подготовлен. Я-то думал, ты просила какую-нибудь школьную подругу подержать фотоаппарат. Я и теперь не постигаю, почему это было бы так "дико неудобно", если вполне удобно просить о том же старого учителя литературы. Не схватываю я и почему он был "самым реальным человеком" для этой просьбы по той причине, что ты можешь "из него веревки вить, как дважды два".

Мне не хотелось бы казаться несочувственным. Я понимаю, насколько тебе необходимо было снять с себя заботу об этом таймере — в конце концов, кто, как не я, и указал на всю проблему. Ну а насчет присутствия мистера Кроуфорда, сам будучи клоуном-любителем — я тебе не рассказывал? — отлично понимаю, как может вдохновлять живая публика при любой ее скудости и старости. В конце концов, что толку в фокусах, если некому над ними хохотать? Я, конечно, вовсе не хочу этим сказать, что мистер Кроуфорд именно что хохотал. Наоборот. Но что он делал? Вот, стоило только спросить, и осаждает рой непрошеных картин, как ни пытаюсь их прихлопнуть. Положим, ты можешь из него веревки вить и он отлично разбирается в фотоаппаратах, но ты уверена, что он самый подходящий для такого дела человек? Сколько ему лет?

Планы фестиваля бурно разрастаются. Взбухают не по дням, а по часам. Мы тут в офисе прикрываем козырьком глаза и вглядываемся в слепящую, сияющую даль: праздник маячит перед нами. Хоть и сбиваемые с ног его громадой, мы пытаемся с ним совладать. Организуем комитеты по определению рамок, форматов и мероприятий. Как тебе автодром? — или это уж de trop?[17]По-моему, можно, скажем, дать автомобилям названия в честь литературных направлений — романтизм, реализм и т. д. и т. п. — и водитель должен сперва определиться в своих симпатиях к одному из них, прежде чем толкать всех прочих. Ты Рембо читала?

В последний день будет парад — гигантские куклы из папье-маше представят великих писателей. Пусть их нам изготовят местные школьники на уроках рисования и лепки (предполагаю привлечь к нашим колоссальным усилиям всю здешнюю общину). Помимо лекций и аттракционов у нас будут слоны. Ну и парад, конечно. Ты себе не представляешь, как это дорого — взять в аренду хотя бы одного слона и прокормить его, пока он у тебя, и мы, соответственно, не можем им позволить просто стоять и чавкать. Кульминацией парада, piecede resistance[18], располагаясь, по-моему, посреди процессии, будет великолепная платформа, вся в цветах, с прекрасной женщиной, покоящейся на огромном фанерном подобии раскрытой книги. Название книги будет ясно видно: "Тысяча и одна ночь" — цветные, бегущие огни. И, таким образом, даже полуграмотные и темные жители со всей округи, ордами привлеченные вестью о слонах, смогут опознать Шехерезаду, наложницу самой литературы, любовницу и музу сказочников, сквозящую под персидскими шелками. То будет та самая женщина, какую накануне я объявлю "Мисс Мыло" под оглушительные аплодисменты теснящихся на ступенях ратуши разнообразных звезд. Как подумаю об этой предполагаемой особе, так твоя фотография в том одеянии сразу, паря, летит в мое воображение и туда влепляется как мокрый лист. А ты ведь еще и автор, что вдвойне прекрасно. Ты бы согласилась? Конечно, фестиваль покроет все твои расходы, включая гардероб (скорей отсутствие оного — ха-ха) и питание. Сроки поджимают, время идет семимильными шагами, те дни (надеюсь) будут солнечные. Мне срочно нужен твой ответ.

Энди.

* * *

Милый Дальберг,

Категорически не понимаю, какая такая встреча между нами что-то могла бы решить. Ты слышал рее все, что я в состоянии тебе сказать. Ты жалуешься на отсутствие свободного времени, на безденежье, так КАКОГО ЖЕ ЧЕРТА ТАЩИТЬСЯ В ТАКУЮ ДАЛЬ? У нас тут абсолютно нет места, и тебе пришлось бы разориться на гостиницу.

Энди.

* * *

Милая Джолли,

Мое последнее письмо к тебе было проникнуто самыми теплыми чувствами, и что же получаю я в ответ — эту фотографию — интереснейший урок, мастер-класс по искусству нанесения ударов в спину. Однако ты, кажется, упустила из виду, что на своем самом ранимом органе я нарастил толстые мозоли. Благодаря такому обновлению твой клинок бессилен был его пронзить, хоть кровь немножечко покапала. Ты, может быть, не помнишь, что сама чувствовала несколько лет назад, когда увидела в газете фотографию Куиллера на этом его мотоцикле? Освежаю твою память: типичная Лолита, вся в кожаном, мышиная мордашка, жмется к нему сзади, как детеныш шимпанзе, и над фото шапка: "Знаменитый автор бестселлеров разогнался вовсю". Я, по-моему, усмехнулся. Ты, по-моему, сказала: "Бедный Марк, как это неловко". И потом ты хмыкнула. И вот теперь — ты сама. Я в полном праве в свою очередь от души похмыкать, да как-то и сноровку потерял, и охоту. Зачем же ты мне теперь внушаешь, как дивно ты себя чувствуешь, вся в кожаном? Что прикажешь делать с этой информацией? Что прикажешь делать с этой фоткой? Показывать всем встречным-поперечным? "Вот, поглядите, моя бывшая на мотоцикле "харли-дэвидсон" со знаменитым охотником за Пулитцеровской премией Марком Куиллером, говноедом и позёром"? Тебе не восемнадцать лет. Да ты хоть отдаленно понимаешь, какой ты дурой себя выставила? Ты нарочно взялась меня терзать? Или ты надеешься, что таким путем меня вынудишь взяться за ум и "сделать что-нибудь" с этой собственностью, как ты считаешь нужным? Да "делаю я что-нибудь", делаю, а толку-то. Вместо того чтоб бабки собирать, пыль собираю, ползая на четвереньках, и распрямиться страшно, того гляди, в окно посыплются тяжелые предметы. А тут еще эта сексуально озабоченная баба паяльной лампой машет, и уж лучше умолчим о муже, ядовитой жабе. Я стараюсь выше держать голову. Нет, я стараюсь ниже держать голову. Ночами холодает. Откуда денег взять, чтоб все это отапливать, когда придет зима?

Как сама ты легко можешь заключить из вышесказанного, жизнь у меня сейчас довольно непростая, как, скажем, вопрос: "Если я выпущу себе мозги, буду ли потом жалеть?" Дом делается все более тоскливым, одиноким местом. Какие же невероятные счастливчики живут в домах, где крикнешь, позовешь кого-то и знаешь, что тебе ответят. Я теперь прямо руками ем: не выношу этого звяканья вилки и ножа об тарелку. Сразу ясно, что человек один-одинешенек сидит и ест.