Эшли Белл - Дин Кунц

Как только Биби подписала все необходимые бумаги, она вместе с отцом и матерью проследовала в коридор, села в лифт, спустилась в вестибюль и вышла на автостоянку. При этом все они одновременно болтали. У родителей накопились тысячи вопросов. Они хотели узнать все, но не могли сдержаться и продолжали обнимать и целовать дочь. То и дело слышались восклицания радости, многие из которых были позаимствованы Мэрфи и Нэнси из сленга серфингистов: «эпично», «обжимуси», «в доску святой», «стеклянная труба дня», «ништяк»… Впервые их лексикон резанул Биби слух своей неуместностью. Кажется, перспектива флирта их дочери со Смертью вновь заставила родителей вернуться к привычкам своей молодости.

Ужин должен быть праздничным, таким, чтобы они на всю жизнь запомнили эту ночь. Надо весело и шумно отдать дань тому, как невозможное стало возможным. Биби прекрасно знала, что из этого получится: наилучший в городе ресторанчик, где, помимо мексиканской кухни, подают еще традиционные американские бургеры. Сыр присутствует везде. Специи – очень-очень забористые. Много бутылок ледяного пива «Корона». Слишком много рюмок текилы. Однако Биби уступила, потому что проголодалась, была счастлива и до сих пор не отошла от приятного шока, но главное потому, что любила родителей. Они всегда были милыми, веселыми и приятными людьми. Алкоголиками их никто бы не назвал, между тем примерно раз в месяц они позволяли себе напиваться, когда случался повод.

Во время ужина Нэнси что-то прошептала мужу на ухо и вышла из-за столика. Когда через десять минут она вернулась, хихикая, Мэрфи шепнул пару слов ей. Затем уже он отошел минут на десять. Они явно что-то задумали. Биби немного страшила мысль о том, что же могли учудить ее родители. Они великодушны и заботливы, но переизбыток душевных волнений вкупе с алкоголем представляют собой опасную смесь. Сейчас мать и отец вполне могут сделать ей чудовищно неподходящий подарок.

После публикации первого романа дочери они подарили ей нелегально завезенного в страну тигренка, и это показалось им вполне уместным, учитывая, что одна большая кошка играла активную роль в произведении Биби. Девушке пришлось связаться с благотворительной организацией, занимающейся защитой братьев наших меньших, соврать, будто нашла тигренка в парке, и проследить, чтобы маленькому существу предоставили первоклассные апартаменты, специально подготовленные для экзотических животных.

Больше ей не нужно тигренка или, не дай Господь, слоненка, однако Биби хранила молчание, так как прекрасно знала: если родители задумали сделать ей «идеальный подарок», то ничто, никакие доводы дочери не смогут им помешать. Они могли довести ее до безумия, когда она меньше всего ожидала этого.

Биби пила мало пива и вообще не притрагивалась к текиле, делая, впрочем, вид, что не отстает от Мэрфи и Нэнси. Она настояла на том, чтобы ни они ее, а она их отвезла домой, и пообещала вернуть «БМВ» утром. Мэрфи и Нэнси, усевшись на заднее сиденье, уютно прижались друг к другу, словно подростки.

Перед их домом в районе Корона-дель-Мар они неуклюже пытались выпутаться из складок одежды и выбраться из автомобиля, и это очень напоминало известный номер в цирке «Ринглинг Брос», когда клоуны, примерно так же барахтаясь, стараются выбраться из потешного автомобильчика размером с газонокосилку.

Нэнси, замерев посреди этого «представления», сказала дочери:

– По приезде, ангелочек, прими это как факт.

– Что принять?

– Увидишь, – широко улыбнулся отец.

– Ну, нет! Я не думаю, будто это нынче уместно.

– Это именно то, что тебе нужно, – заверил ее Мэрфи.

– Мне сейчас, папа, нужны горячая ванна и мягкая кровать.

– Ее зовут Калида Баттерфляй.

– Кого это зовут?

Мэрфи захлопнул дверцу автомобиля. Чуть нагнувшись вперед и широко улыбаясь, родители посмотрели сквозь переднее пассажирское стекло, помахали дочери и послали на прощание воздушные поцелуи, словно Биби не умирала еще вчера от рака, а была восемнадцатилетней выпускницей, отправляющейся на учебу в колледж. Чему быть, того не миновать. Все завершилось чем-то сродни чуду. Неожиданное исцеление было нереальным. Логически объяснить его не получалось, но утром – в этом Биби была уверена – ее родители, проснувшись, забудут обо всех своих недавних волнениях и переживаниях, они не станут тратить энергию, задавая себе вопросы, начинающиеся с «почему» и «что, если бы». Они возьмут свои доски для серфинга и отправятся на пляж. Они не пожелают испытывать судьбу излишним любопытством и будут жить как живется до тех пор, пока жизнь не преподнесет им очередной неприятный сюрприз, каким бы он ни был.

По дороге домой Биби напоминала себе, что, пока она ждала своей очереди на берегу Стикса, у нее забрали и разорвали билет в царство мертвых, поэтому ей следует быть благодарной за каждый вздох и терпеливо воспринимать все эти маленькие неприятности и помехи. Вот только легче сказать, чем сделать, когда кто-то по имени Калида Баттерфляй ждет тебя дома именно с тем, что тебе теперь нужно.

Биби остановила машину на одном из двух мест парковки, зарезервированных за ее квартирой, и выключила фары, но двигатель оставила работать вхолостую. Девушка подумывала о том, чтобы опустить стеклоподъемники на дюйм, наполнить свежим воздухом автомобиль и немного поспать прямо здесь. Это было бы очень уж по-детски. Даже в детстве она нечасто вела себя как обычный ребенок. Выключив двигатель, Биби, впрочем, не почувствовала удовольствия от осознания своей взрослости.

Во внутреннем дворике квартирного комплекса зданий царила полнейшая тишина ночи. Пальмы и папоротник замерли неподвижно, словно нарисованные на диораме. Облачка пара поднимались над разогретой водой таинственно освещенного бассейна. Молодой человек, лоснящийся, будто форель, без труда рассекал мощными гребками воду. Слышался лишь едва различимый плеск: хлюп-хлюп-хлюп-хлюп…

Прихватив рюкзачок и лэптоп, Биби взобралась по стальной лестнице на длинный балкон, тянущийся вдоль всего третьего этажа. Девушка дошла до двери своей квартиры, которая оказалась открытой. За порогом и небольшой передней проглядывались экстравагантного вида букетики, составленные из алых и белых роз, украшавшие гостиную. Создавалось впечатление, что здесь собираются вскоре играть свадьбу. Везде, где не стояли вазы с цветами, были стеклянные подсвечники, в которых мерцало колышущееся пламя свечей.

Пока Биби нерешительно застыла в прихожей, справа к ней шагнула женщина, одетая в белую безрукавку, белые слаксы и такого же цвета туфли без каблуков. Ее ошибочно вполне можно было бы принять за специалиста по лечебной физкультуре или медсестру стоматологического кабинета, если бы не голубой шелковый кушак вместо пояса и украшенный звездами бледно-голубой шарфик, повязанный вокруг шеи. Уши незнакомки украшали свисающие серебряные серьги, состоящие из трех колец, каждое – разного диаметра. На запястьях виднелись дорогие на вид браслеты. Перстни и кольца на пальцах дополняли этот ювелирный магазин. Настоящая амазонка. Пять футов десять дюймов роста, возможно, все шесть[23]. Внушительная, но очень женственная. Лицом она напоминала Грету Гарбо[24], если бы та была больше похожа на Николь Кидман. На вид ей было лет сорок. Чистая гладкая кожа. Светлые волосы достигали плеч и образовывали так называемую прическу пажа. В зависимости от освещения дрожащего света свечей ее глаза казались то голубыми, то зелеными, то серебристо-серыми.