Удивительные путешествия по реке времени. Книга вторая. Неожиданные встречи - Алена Бессонова

Поиграла ты со мной,

А теперь неси домой-ой-ой…

* * *

– За что тебя связали-то, Рибаджик? – спросила бабушка у путешественников, вывалившихся из времени на крыльцо дома. – Буйствовал что ли?

– Буйствовал, бабулечка, – сразу согласился волшебник. – Развяжи меня, пожалуйста.

– Тьфу! – Кешка выплюнул из клюва свиток бумаги из тетради в клеточку. – Не развязывай его, бабушка. Меня из-за него хотели украсть, потом украли, потом бросили в тёмный подвал, потом чуть не зажарили!

– Тебя, Кешка, – бабушка укоризненно покачала головой, – никто в путешествие не приглашал. Ты всех обманул, и сам туда, добровольно отправился…

Бабушка принялась развязывать узлы на руках и ногах молодого волшебника. Рибаджо, конечно, мог развязаться сам, на то он и волшебник, но ему была приятна забота бабушки.

Едва освободившись от верёвок, Рибаджо потёр затёкшие руки и неожиданно игриво толкнул Кешку локтём в бок:

– Ты молодец, курица… – нежно сказал волшебник. – Я только там, у Аскуна Мара понял, что плохо изучил записку, а там сказано: «Крылья помогут тебе её прочесть». Поэтому и время тянул, не перемешался. Хотя уж очень жарко было! Если бы не ты, нам бы мало не показалось. Остался бы и от нас, и от листочка в клеточку один пепел. Во-вторых… – Рибаджо на секунду задумался, а затем воскликнул: – Чего я зря считаю, ты просто молодец – и всё!

Всем показалось, что Кешка покраснел от радости, но это только показалось, ведь за перьями не видно!

– Чего уж там, – гордо крякнула птица. – Пользуйтесь, пока я добрый и летаю.

– Ну как там было? Намаялись?! – полюбопытствовала бабушка. – Расскажите?

– Ой, не говори, – махнула рукой Васюшка. – Завтра утром всё подробно расскажем. Кушать очень хочется…

– Тогда вперёд! – скомандовала бабушка. – Всё уже на столе, и блиночки ваши любимые, и вареники с вишней.

– А салат «Оливье»?! – удивлённо спросил Рибаджо. – Салат от дня рождения остался?

– Салат я тебе свежий сделала, – ласково улыбнулась бабушка.

Когда все наелись, и приступили к чаю, Васюшка включила телевизор.

– Ну вот! – сокрушённо воскликнула бабушка. – Опять фильм про древний город Аркаим показывали, тот, который мы с Кешкой прошлый раз смотрели. Жалко, что уже заканчивается.

На экране телевизора, посреди уральской степи, стоял бородатый человек, и указывая в сторону раскопок говорил:

– Аркаим полностью выгорел, просуществовав с начала строительства всего 200–300 лет. Но, говоря о пожаре, я утверждаю, что он не был внезапным. На пепелище не обнаружено скелетов людей, домашних животных, сколько-нибудь ценных для древнего человека предметов. Жители организованно покинули город, судя по раскопкам, он запылал сразу со всех сторон. Есть предположение, что жители сами подожгли его.

В комнате повисла вопрошающая тишина, только изредка её нарушали всхлипывания Васюшки и Альки. Мама утирала слёзы платком.

– Значит, они не простили его! – тихо сказал Рибаджо и тоже всхлипнул.

* * *

Главный Хранитель города Аскуна Мара одиноко стоял на крыше своего роскошного дома. Он смотрел, как через распахнутые ворота в городской стене уходят в открытую степь люди. На повозках была сложена их нехитрая утварь[102], поверх сидели маленькие дети, к повозкам были привязаны лошади и козы. Взрослые шли рядом. Они шли, не оглядываясь и не прощаясь с предавшим их городом и его создателем – Аскуна Мара.

– Вы должны были признать меня богом, – повторял Хранитель. – Должны!

Когда последний человек покинул город, Аскуна Мара спустился на ритуальную площадь, зажёг от костров несколько факелов и, методично обходя покинутые жилища, поджигал их:

– Я дарю тебе этот город, бог Агни. Получай!

* * *

Утром всё Васюшкино семейство собралось за обеденным столом, Алька тоже прибежал спозаранку.

– Ну, давай! – нетерпеливо ёрзала на стуле девочка. – Ну, давай, читай записку деда, Рибаджо! Что там за очередная подсказка?!

– Хе-хе! – хитро подмигнул озорной волшебник. – Читать мы её будем в следующей истории…

– Давай, Рибаджо, не тяни, – нетерпеливо сказала бабушка. – Читай, что дед в записке написал…

Рибаджо бережно развернул листок, положил его на журнальный столик, разгладил бумагу ребром ладони и начал читать:

– «Ну что, внучок, хлебнул страху в таинственном городе Аркаиме? Так то был не страх, а маленький страшок, страх и страшище ещё впереди…»

– Ничего себе, краковяк! – вздрогнул попугай. – Кешуню почти изжарили, а это оказывается не страх, а так – фитюльки! Что же следующий раз меня на мелкие кусочки порвут, или, того хуже, орёл склюёт?

– Кешка, не перебивай, – шикнула на попугая Васюшка. – Читай, Рибаджо, дальше.

– Так то был не страх, а маленький страшок, страх и страшище ещё впереди, – повторил Рибаджо последнюю прочитанную строку. – «Шучу! Рассчитывал ты, наверное, внучок, сразу подарочек получить?»

– Погодь! Погодь! – опять заверещал Кешка. – Покажи, где слово «шучу» написано. Врёшь, наверное, как всегда. Успокаиваешь?!

Рибаджо показал попугаю написанное рукой деда слово «шучу!» Попугай немного успокоился, но всё же проворчал:

– Тоже мне шутник нашёлся. За такие шутки перья из хвоста выдёргивать надо!

– Если ещё раз перебьёшь Рибаджо, – строго сказала мама. – Я тебе сама перья из хвоста повыдёргиваю…

– Мне за что? Я здесь при чём? – обиженно прошипел Кешка. – Непричёмных попугаев обижают, безобразие…

Рибаджо, не обращая внимания на попугая, продолжал читать дальше:

– «Рассчитывал ты, наверное, внучок, сразу подарочек получить? Ан, нет! Погоняешься, походишь, потопаешь ещё по земле. Подарочек-то хорош! Стоит того, чтобы его поискали. Итак…

Есть на земле русской озеро, названо оно в честь нашего Светила, да не на современный лад, а на лад древнее древнего. Светлое то место, чудное! Город на том озере стоял. Стоял, стоял и шапкой накрылся. Людская мольба спасла его от человека лютого, узкоглазого, широкоскулого, жестокого.

Побывать тебе, внучок, в том городе придётся в его последний день. Поспешай, ничего не нарушай, ходи, оглядывайся, осторожничай, друзей береги, за птицей приглядывай. Следующую подсказку найдёшь, под камнем, на который в свой последний, земной миг упадёт небесный старец. Посмотрит последний раз на синь небес и закроет усталые очи. Ты его на земле не оставляй на растерзание волкам и лисицам, а паче всего воронью чёрному. Не заслужил! Похорони, как хоронят воинов. Сразу беги! До заката Солнца всего миг останется…»