Мириады миров - Коллектив авторов

Гениополь затаился во тьме и на ее бархатном фоне непрерывным, перегибающим блеском огней фосфорился огромный, неправильный эллипс, обвившийся вокруг «Стального Замка».

– Какой великий, исторический момент! – раздался возле меня голос Берницкого. – Ведь эти огни – железное кольцо революции, обвившее последних могикан Капитала. Ведь здесь, сейчас, мы видим последний аккорд мировой резолюции.

– Смотрите! – раздался возглас Губера. – Смотрите, там… кольцо суживается…

Медленно, как мука агонии, вгибалась внутрь линия огней на северо-западе эллипса. Шаг за шагом, в огне и крови, революция шла вперед. Трепеща и извиваясь, все стягивалось и стягивалось неумолимое кольцо. Грозный, клокочущий рев еще резче доносился в наступившей темноте. И вдруг…

Призрачным, зелено-дымчатым светом внутри эллипса зажглось легкое пламя. Струя будто дымящегося света протянулась к линии огней… Секунда-другая, и мы увидели, как отхлынула вдруг живая волна атакующих, раздвинулась сталь кольца, смятый и разорванный стих «Интернационал», – и даже сюда, ввысь, долетел страшный крик, крик боли и бессилия тысяч людей, пораженных каким-то чудовищным, неведомым оружием…

Безмолвно, в каком-то оцепенении, мы стояли у окон. В воцарившейся в каюте тишине возле меня раздавалось прерывистое дыхание Губера. Так прошло минут пять – целая вечность. «Мститель» по-прежнему стоял в воздухе. Зияющая черная брешь разрывала эллипс, растягивавшийся в кольцо, потому что на западной стороне линия огней стремительно отступала. «Интернационал» смолк, город был погружен во тьму, лишь внутри «Стального Замка» слабым, колеблющимся светом догорало дымчатое пламя, да кой-где по городу разбросались боязливые искорки случайных огней.

Вдруг снова вспыхнул свет и Гениополь по-прежнему засветился миллионами огней. Мгновенно в потоках света утонуло кольцо осады, разом, казалось, прекратился бой. Прильнув к камере «Унископа», я теперь видел там и сям полуразрушенные громады зданий, облепленные людьми, и движущиеся человеческие потоки, в беспорядке устремлявшиеся куда-то. Внутри кольца немногочисленные, стройные группы людей суетливо, но в порядке двигались с места на место. На зданиях развевались звездные знамена… Это были защитники «Стального Замка»…

Глава XII. Навстречу братьям

– Спокойствие, товарищи! – прозвучал голос Карстона.

– Нам нужно сейчас решить, как поступить дальше. Мы, конечно, не можем оставаться безучастными зрителями…

– Дадим им радиограмму! – волнуясь, прервал Губер.

– А затем, затем сами спустимся туда… вниз…

– Я хотел предложить то же, – сказал Карстон, – хотя с моим «Мстителем», – в голосе его зазвучала гордость, – мы и отсюда, сверху, могли бы помочь нашим братьям. Все же я целиком присоединяюсь к вам, Губер! – закончил он, и в следующую минуту с антенны корабля сорвалась и полетела радиограмма:

… «Аппарат свободного мира, прорвавшийся через электромагнитную броню, пламенно приветствует борющийся народ. В эти мгновенья мы реем в воздухе над городом, скоро будем с вами. Ждем ответа».

«Мститель» был поистине изумительной аэромашиной. Буквально с каждым часом я находил в нем все новые и новые качества, и когда первый луч прожектора упал на нас, увидел еще одно из них… В один безумно-короткий миг задвинулись окна, загудели машины, страшный толчок сбил с ног всех нас и как снаряд, выпущенный из жерла орудия, «Мститель» уже несся вверх…

– Что случилось? Куда мы? – воскликнул Берницкий, вставая и держась за ушибленный локоть.

– Точно не знаю, но, кажется, нас ищет враг. Наша радиограмма, по-видимому, встревожила хозяев «Стального Замка», – ответил ему Карстон и неровной, тяжелой походкой направился в рулевую каюту.

Подъем длился недолго, не более 3–4 минут, затем темп его стал ослабевать, раздвинулась обивка стен, ночь глянула в каюту, и «Мститель» вновь замер в воздухе.

– Восемь тысяч метров! – входя в каюту, проговорил Карстон. – Пусть-ка достанут! – и он засмеялся тихим, сдержанным смехом.

В этом момент радиоприемник «Корсара»5 поймал ответ на нашу радиограмму: «Восставшие пролетарии ждут братьев из свободного мира. Привет вам. Ждем», – коротко говорилось в ней.

Я подошел к окну. Щупальца бесчисленных прожекторов исполосовывали небо, пучками разбегаясь из «Стального Замка». Огненные очи обыскивали темную лазурь, но мы были уже невидимы для них, защищенные серо-голубой окраской «Мстителя». Но внизу нас ждали и аппарат двинулся вперед. Все быстрее и быстрее Гениополь уплывал мимо окна.

Пролетев несколько десятков километров за город, «Мститель» начал опускаться. Держась на высоте 300–400 метров, аппарат понесся назад, к Гениополю. Вверху над нами бесчисленные юркие полосы света ощупывали небо. Впереди полгоризонта застилала стена зданий-гигантов. Карстон сам управлял аппаратом.

В рулевой каюте, где на минуту собрались все, произошло нечто вроде маленького совещания.

– Я думаю, – говорил Берницкий, – нам нужно опуститься как можно скорее, едва лишь мы будем над городом. Иначе, как знать, нас могут принять за врагов, со всеми последствиями, разумеется.

– А сейчас – дать радиограмму! – вставил механик Поуэлль.

– И световые сигналы, – добавил я, – если они есть! – и в ответ на мой вопросительный взгляд, Карстон утвердительно кивнул головой.

Заработал радиопередатчик, одна за другой под дном аппарата замелькали разноцветные вспышки огней, ответная радиограмма коснулась нашего приемника и плавным ходом «Корсар» поплыл над улицами и площадями Гениополя. Темная, волнующаяся людская масса расступилась, и легкий приглушенный толчок поставил аппарат на огромной, полной народом площади…

Мы были в Гениополе…

Глава XIII. В очаге революции

Я последним вышел наружу через узкую, автоматически отворившуюся дверь. Неоглядная, многотысячная толпа сплошь заполнила площадь, вплотную подступив к аппарату. В нескольких шагах от него, стоя на какой-то импровизированной трибуне, Губер горячо и пылко уже что-то говорил, а переливчатый, гулкий шум сочувствия волнами перекатывался по молчаливой толпе…

В ту минуту, когда я с подножки ступил на землю, из толпы выделились двое и подошли к нашей группке, стеснившейся у дверец «Мстителя».

Один был плотный, среднего роста мужчина, с русой бородкой, плотно сжатыми губами и острым взглядом. Другой был высокий, худой брюнет, сутуловатый, с нервными нетерпеливыми движениями. Как бы угадав в Карстоне капитана «Мстителя», высокий брюнет сразу обратился к нему…

Каюсь, у меня ускользнуло из памяти, что именно он говорил. Помню лишь, что приветствовал нас от имени «восставшего и побеждающего народа», говорил о близкой победе, о братстве народов, о нашем прилете. Прямо против нас тяжелой давящей массой вздымалась громада тысячеоконного здания. Там, по его словам, был мозг и нервы революции, там был штаб восстания, там кропотливо строилось новое, революционное правительство, и туда звал нас Редвуд, так звали брюнета.

Его речь длилась минут пять и по мере того, как он говорил, лицо Карстона хмурилось все больше и больше…

– Довольно, товарищ! – воспользовавшись паузой, прервал он Редвуда. – Мы прилетели сюда не для того, чтобы представительствовать или гостить. У нас