Искушение - Аманда Квик

Не в силах взглянуть ему в глаза, девушка неуверенно подошла к парусиновым мешкам и остановилась у самодельной постели, не зная, как поступить дальше.

Гидеон уже лег на мешки и подоткнул под себя пальто, потом взял ее теплый плащ и решительно потянул ее вниз.

Усилием воли Гарриет сумела, как она надеялась, сохранить видимость спокойствия. Но ее пальцы дрожали в больших руках Гидеона, и она понимала, что он должен это чувствовать. Он вел себя очень спокойно, не поддразнивая, и держался так, будто ничего ужасного не происходит.

Потом Гидеон прижал ее к себе, укрыл плащом с ног до головы и положил ей под голову вместо подушки капюшон плаща. Она почувствовала жар его мощного тела, когда он придвинулся к ней. Его тепло проникало даже сквозь толстую ткань его пальто и успокаивало. Гарриет лежала тихо, наблюдая за бликами света лампы на стенах пещеры.

— Я действительно сожалею, что доставила вам столько неприятностей, милорд, — пробормотала она снова.

— Лучше спите, Гарриет.

— Хорошо, милорд. — Она замолчала. — Моя семья будет весьма обеспокоена, когда узнает, что я не спала в своей постели.

— Да.

— Вы думаете, мистер Добс рассказал им, что мы в пещере?

— Я уверен, что ваша семья очень скоро услышит всю историю, — сухо сказал Гидеон.

— Но мы уйдем отсюда очень рано, — проговорила она с надеждой.

— Но, увы, не настолько рано, чтобы остановить колесо фортуны, мисс Померой. — Гидеон повернулся на бок и, обняв ее за талию, прижал к себе. — Не так уж рано.

Гарриет задержала дыхание, почувствовав тяжесть его руки. Но потом поняла, что он лишь хочет согреть ее. И успокоилась.

— Довольно странная ситуация, правда, милорд?

— Очень странная. Попытайся заснуть, Гарриет.

Она закрыла глаза, уверенная, что не заснет ни на секунду. Потом зевнула, поерзав, прильнула к теплому телу Гидеона и забылась.

Гарриет проснулась оттого, что замерзла, и инстинктивно теснее прижалась к Гидеону. Тело затекло на твердом ложе, она повернулась на другой бок и увидела прямо перед собой его лицо.

Он напряженно наблюдал за ней. Его глаза сверкали в свете лампы, а руки крепко обнимали ее за талию.

— Гидеон, — робко улыбнулась Гарриет, все еще во власти сна. Она потянулась и дотронулась до его шрама. — А я не забыла поблагодарить вас за помощь?

Он помолчал, потом приподнялся на локте и склонился к ней:

— Я спрашиваю себя, захотите ли вы меня благодарить к утру?

Гарриет принялась убеждать его, что — да, конечно, но он не дал ей договорить, наклонился и закрыл ее рот поцелуем.

Гарриет не колебалась. Она обняла его за шею, потянулась к нему, наслаждаясь теплом и силой, исходившими от этого мужчины. Она понимала, что должна испытать потрясение, глубоко оскорбиться, начать сопротивляться, но в то же время ждала, когда Гидеон поцелует ее снова.

— Я верю, что ты моя судьба, — прошептал Гидеон. — Плохо это или хорошо, но мы теперь связаны. В тебе это вызывает протест, Гарриет?

Она не поняла:

— А почему я должна протестовать?

— Ну, потому, что меня здесь прозвали Чудовищем из Блэкторн-Холла.

— Ты не Чудовище. — Гарриет снова ласково коснулась его лица, с наслаждением ощущая сильные, мужественные линии подбородка. — Ты настоящий мужчина. Ты самый неотразимый мужчина, которого я когда-либо встречала.

— Держу пари, что ты встречала не слишком много мужчин в своей жизни, — простонал Гидеон и, слегка откинув плащ, поцеловал ее в шею.

— Это неважно. — Гарриет затрепетала от его прикосновения. — Просто такого, как ты, нет во всем мире. Я в этом уверена. В тот вечер, когда мы танцевали, я мечтала, чтобы вальс никогда не кончался.

— Тебе понравился вальс? — Он снова прикоснулся к ней губами.

— Очень.

— Я так и подумал. Я видел удовольствие в твоих глазах. Ты очень чувственное маленькое создание, Гарриет Померой. Вальс просто создан для тебя.

— Я бы очень хотела еще раз вальсировать с тобой. — И Гарриет почувствовала, как у нее перехватило дыхание.

— Я это запомню. — Гидеон еще сильнее сдвинул плащ.

Его полуприкрытые глаза встретились с ее взглядом, когда он положил руку на ее грудь. Он наблюдал за ней. Ждал ответа.

Гарриет охнула от этого потрясающего интимного жеста. Она знала, что ей надо отбросить его руку. Но ведь ей уже почти двадцать пять, напомнила она себе, и только сейчас она узнала, что такое прикосновение мужчины, и, может, это первый и последний случай, представившийся ей в жизни. И это Гидеон…

— Итак, Гарриет? — Огромная рука Гидеона скользнула по ее телу с потрясающей нежностью, ладонь накрыла ее грудь. Он мягко и чувственно ласкал ее.

Она не знала, что ответить. Ее пульс бился как сумасшедший, и она чувствовала, как изнутри поднимается жар. Она обняла его за шею и поцеловала с неожиданной страстью.

Теперь Гидеону не нужны были слова. Его холодной сдержанности как не бывало. Он отбросил плащ в сторону и начал раздевать ее.

— Гарриет, моя дорогая, моя верная Гарриет, — хрипло шептал он ей в шею, обнажая девушку до талии. — Ты сегодня ночью сама решила свою судьбу.

Она не поняла глубинного смысла этих слов, переполненная новыми чувствами. Она даже не пыталась понять, о чем он говорит. Она поняла только одно — происходит что-то важное, что имеет значение для ее будущего. Но, похоже, именно этого она и жаждала. Более того, она страстно желала — нет, ей было необходимо — испытать это. А потом вдруг она ощутила тепло, которое исходило от Гидеона, накрывшего ее своим телом. И вскоре ей стало даже не тепло, а жарко. Так жарко, как никогда в жизни. Тяжесть его тела невероятно возбуждала ее, и все ее существо отвечало на его ласки.

Гидеон нетерпеливо выбрался из пальто. Кроме длинной белой рубашки, на нем теперь ничего не было.

Гарриет увидела темные жесткие завитки волос на его широкой груди, ее взгляд скользнул ниже. Она стыдливо отвела глаза, мельком увидев его огромное копье. И застыла, пораженная.

— Гидеон?

— Ты должна довериться мне. — Глубокий голос выдавал его желание так же, как и его тело… Он прикрыл их обоих своим пальто, и Гарриет уже не видела его тела. — У тебя нет выбора, доверься. Посмотри на меня, моя дорогая Гарриет. — Они встретились взглядами, и Гарриет прочла желание в его глазах. Никогда в жизни она не видела такого явного, неприкрытого желания в мужском взгляде. Она видела и что-то еще: глубокое беспокойство, мрачную решимость, как если бы он знал о той боли, которая придет, и которую ей надо принять.

Гарриет нежно улыбнулась:

— Я доверяю тебе, Гидеон.

Он простонал и склонился над ней, с благоговейным трепетом целуя ее грудь. Она сжала его плечи и почувствовала, как большая рука Гидеона скользнула вниз, подняла ее рубашку до талии, обнажив бедра. Он ласкал их. Гарриет задрожала от требовательной нежности его пальцев.