Парижский вариант - Роберт Ладлэм

Ему показалось, будто Марти пытается произнести что-то.

— Что, Марти? — Джон возбужденно склонился к нему. — Я знаю, ты хочешь что-то сказать мне. О Пастеровском и о докторе Шамборе, да? Постарайся, Марти. Постарайся. Расскажи мне, что случилось. Расскажи о ДНК-компьютере. Ты можешь!

Губы спящего разомкнулись на миг, щеки залил живой румянец. Все тело напряглось в попытке выразить ускользающую мысль, поймать первое слово. Джону доводилось раньше наблюдать, как выходят из комы. Иные просыпались мгновенно и сразу приходили в себя, другим же требовались дни и недели, чтобы восстановить мыслительные процессы, подобно тому, как приходится тренировать ослабевшие от долгого бездействия мышцы.

Пальцы Марти стиснули ладонь Джона, но, прежде чем тот успел ответить на пожатие, вновь обмякли. На лице больного отразилась глубочайшая усталость. Отчаянная, непосильная для раненого борьба вновь завершилась поражением. Джон проклял про себя тех террористов, что стояли за этим преступлением, и, не выпуская руки Марти из своих, продолжил неторопливую беседу со спящим. Антисептическую тишину палаты нарушал только его негромкий голос да механический гул и пощелкивание аппаратуры. Подмаргивали, перемигивались пестроцветные индикаторы, а Джон все нанизывал на нить рассказа те же ключевые слова: «Эмиль Шамбор» и «Пастеровский институт».

— Мсье Смит? — донесся из-за его спины женский голос.

— Oui?

Агент обернулся. В дверях стояла дежурная сестра по отделению ИТ, протягивая посетителю конверт из плотной, явно дорогой белой бумаги.

— Это вам. Принесли не так давно, но у меня совершенно вылетело из головы, что вы здесь, простите. Если бы я вспомнила, вы могли бы сами поговорить с курьером. Вероятно, отправитель не знал, где вы остановились.

Поблагодарив ее, Джон взял конверт, но вскрыл его не раньше, чем медсестра ушла. Письмо было коротким и деловым:

* * *

Подполковник (доктор) Смит!

Генерал граф Ролан Лапорт этим утром будет ждать вас в своем парижском особняке в удобный для вас час. Прошу сообщить мне по ниже указанному номеру, когда вы посчитаете возможным прибыть. Я укажу вам дорогу к особняку.

Капитан Дариус Боннар, адъютант

Джон вспомнил, что генерал Хенце присоветовал ему ждать приглашения на беседу с французским генералом. Видимо, этот вежливый приказ и следовало считать приглашением. Если верить Хенце, Лапорт получал сведения о взрыве и гибели Эмиля Шамбора как от местной полиции, так и от Второго бюро. Возможно, он сможет пролить хоть лучик света на загадочную историю с ДНК-компьютером.

* * *

Великолепные особняки были гордостью французской столицы; это они во многом создавали ее величие. Именно такие особняки прятались в тенистых боковых улицах, отходящих от бульвара Осман. Один из них принадлежал генералу Ролану Лапорту. Серый фасад пятиэтажного здания был украшен многоколонным портиком, поверху тянулись балюстрады и хмурились атланты. Судья по стилю, особняк был построен во второй половине XIX века, когда барон Жорж-Эжен Осман по указаниям Наполеона III перестраивал Париж. В те времена особняк, пожалуй, считали бы «городским домиком».

Входная дверь оказалась соответственной — тяжелой, резной, изукрашенной сверкающими медными накладками. Джон Смит решительно постучал.

Открыл ему невысокий, жилистый блондин в мундире французского десантника с капитанскими погонами и нашивками генштабиста.

— Вы, должно быть, подполковник Джонатан Смит, — по-военному деловито бросил он на хорошем английском, окинув гостя бдительным взглядом. — Не ждал вас так скоро. Проходите. — Он пропустил агента в дом. — Я Дариус Боннар.

— Благодарю, капитан Боннар. Я и сам догадался. — Следуя инструкциям в письме, Джон позвонил, и Боннар указал ему адрес.

— Генерал сейчас пьет кофе и просит вас присоединиться.

Генеральский адъютант провел Джона через просторный вестибюль, мимо лестницы, извивом уводящей на второй этаж, и через широкие двустворчатые двери, оклеенные, по европейскому обычаю, обоями. Агент обратил внимание на то, что узор на обоях повторяет узоры резьбы на входных дверях — и тут, и там мелькали геральдические лилии Бурбонов.

Следующая комната была огромна. По высокому потолку небесного цвета порхали нимфы и херувимы — насколько мог судить американец, в натуральную величину. Золоченая лепнина, резные панели стен, изящная до хрупкости мебель в стиле эпохи Людовика XIV — на взгляд Джона, помещение напоминало скорее бальный зал, чем место, где можно спокойно выпить кофейку.

У окна сидел могучего сложения мужчина. Солнечные лучи скрещивались у него над макушкой.

— Присаживайтесь, подполковник Смит, прошу, — проговорил он на внятном английском, но с сильным акцентом, указывая на обтянутое парчой кресло с прямой высокой спинкой. — Какой кофе вы предпочитаете?

— Со сливками, но без сахара, сэр. Спасибо.

В дорогом костюме генерала графа Ролана Лапорта утонул бы, пожалуй, и защитник из НФЛ, однако генералу одежда была вполне впору. Могучий, как лев, он и держался царственно. Густые черные кудри спадали на плечи, будто у молодого Наполеона в год осады Тулона. На широком скуластом лице бретонца выделялись ярко-голубые глаза, пронзительные и немигающие, словно у акулы. Само его присутствие действовало подавляюще.

— Не за что, — благодушно-вежливо отозвался француз, наливая гостю кофе из серебряного кофейника. Фарфоровая чашечка тонула в его лапищах.

— Благодарю, генерал, — повторил Джон, принимая чашку, и воспользовался случаем польстить хозяину: — Это большая честь — встретиться с одним из героев «Бури в пустыне». Ваш маневр на окружение, проведенный Четвертым драгунским, был просто великолепен. Без вашего вмешательства союзникам не удалось бы удержать левый фланг. — Мысленно агент поблагодарил Фреда Клейна за детальный брифинг, который босс устроил агенту перед вылетом из Колорадо, потому что, когда сам Джон Смит в Ираке штопал раненых, не разбирая сторон, ему не доводилось слышать имени Лапорта, тогда еще генерал-лейтенанта.

— Вы там были, подполковник? — поинтересовался француз.

— Так точно. С полевым госпиталем.

— Да, конечно... — Лапорт улыбнулся каким-то своим воспоминаниям. — Наши танки не были даже перекрашены в пустынный камуфляж, мы, французы, выделялись, точно белые медведи... Но мы с драгунами удержали позицию... как говорят у нас в Легионе — жрали песок... и все же нам очень повезло. — Он покосился на Джона. — Но вы же все понимаете, не так ли? У вас ведь был и боевой опыт, верно?

Значит, Лапорт составил на приезжего американца досье, как Джона и предупреждал Хенце.

— Небольшой. А почему вы спрашиваете?

Немигающий взгляд генерала пронизал американца, точно булавка — бабочку. Губы Лапорта тронула улыбка.

— Простите тщеславие старого солдата. Я полагаю себя великим знатоком людей. Это была моя догадка — по вашей осанке, по тому, как вы двигаетесь, по глазам, по вашим действиям в госпитале Помпиду. — Генерал не сводил взгляда со своего гостя, точно снимая с него кожу слой за слоем. — Не много найдется людей, соединяющих в себе опыт врача и ученого с отвагой и силой бойца.