Веер княгини Юсуповой - Наталья Александрова

– Совершенно верно, – подтвердил бывший актер, – в честь знаменитого Ибрагима, воспитанника Петра Великого, впоследствии генерал-аншефа Абрама Петровича Ганнибала, предка нашего великого поэта Пушкина…

– А где сейчас эта статуя? – задала дама следующий вопрос, буквально сорвав его с языка Надежды.

– Сейчас деревянный Ибрагим находится в библиотеке нашего Дома, и скоро вы его увидите.

Надежда тихо порадовалась. Ну надо же, как повезло-то! А она еще не хотела идти в Дом актера…

Экскурсовод провел их по нескольким залам, рассказал, что находилось в них до революции и в течение следующих ста лет, какие известные люди бывали здесь, и наконец посмотрел на часы – время экскурсии подходило к концу.

– А как же библиотека? – строго осведомилась все та же неугомонная дама. – Вы обещали показать нам библиотеку!

– Действительно… Что ж, у нас осталось еще несколько минут…

Стоявшая рядом Надежда увидела, как губы старого артиста зашевелились, бормоча крепкие слова. Видно, настырная дама здорово ему надоела.

Экскурсовод провел их по короткому коридору и открыл очередную дверь. За ней оказалась большая комната, сплошь уставленная книжными шкафами темного дерева, заставленными старинными томами с позолоченными корешками. В промежутках между шкафами висели старинные гравюры и акварели. На высоте двух с половиной метров комнату опоясывала галерея, к которой вела узкая деревянная лестница. Вдоль галереи также стояли книжные шкафы.

Еще в комнате имелся мраморный камин, возле которого стояли два кресла с высокими спинками, обитые тисненой кожей, и ширма, расписанная японскими пейзажами. Наконец, в углу библиотеки застыла резная деревянная скульптура – арапчонок в туфлях с загнутыми носами, широких шальварах, расшитой золотом курточке и яркой чалме.

Надежда взволнованно принялась ее разглядывать. Не иначе как именно о ней шла речь в таинственной записке Феликса Юсупова.

– Вот это и есть тот самый деревянный Ибрагим, – сообщил бывший актер своим бархатным голосом. – А теперь наша экскурсия действительно закончена.

Все участники экскурсии, негромко переговариваясь, направились к выходу из библиотеки.

Надежда подумала, что другой удобной возможности разобраться с деревянным Ибрагимом ей может не представиться. Она скользнула за каминную ширму, пригнулась и затаилась.

Экскурсовод дождался, пока все выйдут из библиотеки, оглядел комнату и вышел из нее последним, закрыв за собой дверь. Надежду он не заметил. Уж что-что, а прятаться она умела отлично.

Услышав звяканье ключа в замке, Надежда слегка запаниковала. Как она теперь выберется отсюда? Впрочем, успокоила она себя, проблемы нужно решать по мере их поступления. А сейчас самое время заняться деревянным Ибрагимом.

Надежда выскользнула из-за ширмы, подошла к деревянному арапчонку и оглядела его со всех сторон.

С виду казалось, что статуя вырезана из цельного куска дерева. Где в ней может быть тайник?

Надежда вспомнила ту часть записки Юсупова, которую так и не смогла до конца расшифровать.

Наверняка слог «вой», учитывая продолжение, – это концовка слова «часовой». Значит, можно вписать еще одну недостающую часть: «часовой стрелке». Но что нужно трижды повернуть по часовой стрелке? Надежда взялась за голову статуи и покосилась на дверь. Что будет, если ее, приличную немолодую женщину, застанут за попыткой открутить голову старинной статуе? Вещь небось ценная и состоит в Доме актера на балансе…

Позора не оберешься!

Но раз уж начала дело, нужно довести его до конца. Надежда попыталась повернуть голову деревянного Ибрагима по часовой стрелке, но голова не поддавалась. А может, против? Надежда попробовала и так, но результат был тот же. Она перевела дыхание и укоризненно взглянула на Ибрагима.

Деревянный арапчонок явно не хотел расставаться со своей тайной. Да и немудрено – он хранил ее уже так долго, с чего бы сейчас в одночасье раскрыть ее?

Надежда снова задумалась. Были в записке и совершенно бессмысленные, на ее взгляд, слова: «прежде подразнив». Кого нужно подразнить и зачем? Не этого же деревянного Ибрагима? Но больше в комнате никого не было.

А как можно подразнить деревянную статую? Слов она не понимает… И тут Надежда вспомнила, что в детстве соседский мальчишка дразнил ее, приставив большой палец к носу, а остальные растопырив. Это называлось «показать нос». От безысходности она нажала пальцем на деревянный нос Ибрагима. И ей показалось, что нос слегка поддался…

Тогда Надежда схватила Ибрагима за уши и снова попробовала повернуть его голову. О чудо! На этот раз голова тяжело, со скрипом, но все же поддалась ее усилиям! Надежда повернула голову еще раз и еще…

И тут случилось вовсе неожиданное.

Деревянный Ибрагим немного приоткрыл рот и высунул красный деревянный язык. То есть он подразнил ее в ответ.

– Очень смешно, – обиженно проговорила Надежда. – И это все? В этом и заключается твоя тайна?

Не может быть! Ради этого детского фокуса Феликс Юсупов не просил бы неизвестного Илью Николаевича об услуге в память об их старинной дружбе.

Надежда пригляделась ко рту Ибрагима. Деревянный язык занимал не весь рот арапчонка, под ним оставалась небольшая щель, в которой виднелось маленькое металлическое кольцо.

Надежда попыталась ухватить его пальцами, но щель была слишком узкой, пальцы в нее не пролезали. Тогда Надежда провела инспекцию своей сумочки на предмет какого-нибудь подходящего инструмента и обнаружила там сначала зажигалку (как она там оказалась?), а затем вязальный крючок. Вязанием она не увлекалась и, как крючок попал в сумку, не понимала, но в данный момент это было то, что нужно.

Надежда осторожно подцепила кольцо крючком и потянула на себя… Через секунду у нее в руках оказался узкий продолговатый предмет то ли из тонкого картона, то ли из плотной глянцевой бумаги, к концу которого и было приделано то самое кольцо.

Надежда Николаевна повертела находку в руках – и внезапно та развернулась, оказавшись изящным бумажным веером, покрытым какими-то значками.

Надежда удивленно разглядывала веер. Ничего особенного. Всего лишь изящная бумажная безделица, не из золота или платины, даже не из слоновой кости или китового уса… но эта безделица, судя по всему, пробыла в тайнике не меньше ста лет, чудом пережив две революции и две войны.

– Интере-есно… – протянула Надежда.

Почему легендарный Феликс Юсупов, некогда владевший одним из самых больших состояний в России и в мире, бесценными драгоценностями и художественными сокровищами, пополнившими коллекции лучших музеев мира, так беспокоился о скромном бумажном веере, спрятанном во рту раскрашенной деревянной скульптуры? Почему он столь настоятельно просил некоего Илью Николаевича достать этот веер? Вообще, что в этом веере такого особенного? И какое отношение ко всему этому имеют «Голубые Звезды», упомянутые в записке?