Пончик с гвоздями - Маргарита Южина

– Так Мария играла в карты? – насторожилась Клавдия. – И что, много проигрывала?

Хозяин дома посмотрел на нее как на идиотку.

– Ничего она не проигрывала. Мы же не на деньги играли. Чем вы слушаете? Я же вам говорю: Архиповы – жадюги редкостные. Да разве же они станут в карты играть на деньги?

Из соседней комнаты донеслось нетерпеливое покрякивание. Вероятно, кто-то уже устал дожидаться Никиту Гавриловича и вот так скромненько решил о себе напомнить. Клавдия навострила уши: интересно было бы узнать – кто?

– А что подруга? Вы говорили, подруга у Марии была, – напомнил Акакий.

– Ну да, была. С ней Машка сама дружбу водила, мне с ними никакого интересу не было сидеть лясы точить. Наташкой звали подружку-то. Петины их фамилия. Сначала она здесь, в нашем подъезде, с мужем жила, а потом они съехали. Я еще первое время водился с ними, с мужиком ее, с Юркой, пару раз за бутылкой посидели, а потом… Он таким дерьмом оказался! Он сказал Наташке, что я – клоп. Нет, представьте, да? Я с ним сижу, водку кушаю, а он потом меня же перед бабами позорит. Какой я ему клоп? Я вон вешу восемьдесят шесть кило, где он таких клопов видел, очкарик!

– Вы их адреса не знаете? – на всякий случай спросила Клавдия.

– Не знаю… – обиженно пробубнил хозяин дома, но тут же поправился: – А зачем мне его знать? Вон, их телефон в книжке записан, сейчас скажу, если вам так сильно охота.

Клавдии Сидоровне было охота, и она терпеливо подождала, когда Зудов притащит замусоленную книженцию и продиктует номер.

– Ну что же, мы вас больше не будем задерживать, но, если у нас появятся вопросы, придется вас навестить еще раз. Надеюсь, в ближайшее время вы никуда не собираетесь отправляться путешествовать?

– Мне, знаете ли, не на что! – злобно выкрикнул вдовец и снова скорчился, выжимая слезы. – Хорошо еще, что Машенька моя, Манечка… Любовь моя единственная… Красавица моя… сердечко…

Из закрытой комнаты снова донеслось кряхтение, на сей раз возмущенное, и Зудов поубавил обороты:

– Хорошо еще, что Маша оставила страховку. Где она, кстати? Давайте уже, а то столько времени мозги накручиваете, а о самом главном… Давайте ее мне. Я ее сберегу, как память о моей…

– Да нет же у нас страховки, сколько раз повторять, у нас-то она откуда? – удивилась Клавдия непонятливости Зудова.

– То есть… как это у вас нет? А где она? – побледнел хозяин дома.

– Ну… наверное, где-то дома. Где Мария Викторовна хранила свои документы? Посмотрите, может, там, – посоветовала Клавдия.

– Я… посмотреть… Да я всю хату вверх дном переверну! Что ж вы раньше-то не появились, язви вас в душу! Специально, что ли, ждали, чтобы я весь до нитки продался? Танька! Танька, чтоб тебя разорвало! Ты чего там, уснула? – ломанулся Никита Гаврилович в соседнюю комнату, и оттуда раздался недовольный женский голос.

– Ну чего? Опять надрался? Господи, дай же мне выспаться! – старательно делала вид, что только что пробудилась, некая мадам, судя по голосу, совсем не младого возраста. – Дома дети донимают, мужик, здесь ты, как больной зуб, честное слово…

Тонконогий вдовец еще прикрикнул на нее для убедительности, и до обитательницы закрытой комнаты стало наконец что-то доходить.

– Ты чо? Кто пришел? А чо открыл? Вот дурень! Скажут моему Тольке, он тебе первому башку снесет. Нет, первой все же мне. И чо орешь-то? – послышался громкий шепот.

Никите Гавриловичу некогда было думать о конспирации, поэтому он орал, не думая о гостях.

– Вставай давай! Надо Машкину страховку найти! Представь, она, оказывается, еще и застраховаться успела. Нет, молодец у меня баба, жаль, пристрелили…

– Дурак, не пристрелили бы, фиг бы ты страховку увидел, – недобро усмехнулась невидимая Танька.

– Да уж, что ни делается, все к лучшему.

Распузоны просто не могли больше слышать их перебранку. Даже Клавдия, которая все еще настороженно относилась к погибшей, брезгливо передернула щеками. Супруги прекрасно понимали, что сейчас Зудову будет явно не до ответов на их вопросы, но решили мужика просто помытарить. Да и собеседницу хотелось разглядеть получше.

– Никита Гаврилович, – появилась в дверях комнаты Клавдия. – Мы же с вами еще не закончили беседу.

Никита Гаврилович, похоже, ни на какую беседу уже не рассчитывал. Он вообще не мог ни о чем думать, кроме как о страховке. Он метался по комнате и переворачивал все вверх дном. Воспользовавшись моментом, Клавдия Сидоровна могла спокойно оглядеться. Вторая комната была более обставленной. Вероятно, до нее еще не добрались жадные руки изготовителя клипов. Широкая, роскошная кровать, вычурное зеркало, небольшое бюро, которое имело несколько маленьких ящичков с замком. Никита Гаврилович теперь возился возле него, кряхтел, пыжился, но взломать не мог, а ключей у него, похоже, никогда не имелось. На кровати разлеглась дама непонятного возраста в полинявшей сорочке, которая, не обращая внимания на присутствующих, снимала с головы бигуди.

– Никита, ты ножик на кухне возьми, – посоветовала она.

– Позвольте нам все же договорить, Никита Гаврилович! У нас имеются подозрения, что это вы прикончили супругу. Именно из-за страховки, – решила испортить людям праздник Клавдия.

– Ну решили и решили. Вы же меня сейчас забирать не собираетесь, так? Ну и, значит, не мешайте. Видите, люди делом заняты… – отмахнулся от них вдовец.

– Скажите, а что, вас все время снабжала супруга? – спросил Акакий.

Никита Гаврилович решил, что гости все равно от него не отвяжутся, и опустился на кровать.

– Она не снабжала. Мы оба работали, но ей за работу платили, а мне нет. Вы поймите, я же не слесарем каким-то тружусь. Я – творческий работник!

– Уж лучше бы слесарем, – буркнула под нос себе Клавдия и продолжала уже более сурово: – А ваша жена, она разве не творческий работник?

– Ой, ну какое это творчество? Вы меня прямо смешите, ей-богу. Бегать по городу, брать интервью, писать заметки в серую газетенку… это, по-вашему, творчество? Да эти статьи все равно никто не читает! Ну, платили, и ладно. Да если бы еще хорошо платили, а то – слезы! Нет, Мария просто не умела зарабатывать деньги, ей все время нужна была крепкая рука. И вообще, вы мне мешаете отдыхать, а мне еще трудиться! У вас еще есть вопросы?

– У меня к вам ма-а-аленькая просьба, – просительно сложила руки на животе Клавдия. – Вот я тут вам за зеркало свой номер телефончика заткну, а вы уж, если что-нибудь про Марию услышите – может, спрашивать ее будет кто или позвонит, не сочтите за труд, позвоните мне. Я же не поленилась сообщить вам про страховку.

– Ой, да уже идите, позвоню, – чуть ли не начал подталкивать гостей к двери хозяин квартиры.

Конечно, можно было сказать Зудову, что жена его работала вовсе не в газете, а являлась владелицей пусть небольшого, но салона. И этот салон тоже, скорее всего, теперь по закону может принадлежать ее супругу, только… Ну, не хотела Клавдия доставлять этому сверчку радость, и все! И Акакий не хотел. Пусть Зудов узнает о наследстве от кого-нибудь другого.