Жатва - Владимир Василенко

Дорогу к служебным помещениям и к лестнице я отыскал по схемам эвакуации. Удобнее всего было выйти туда через третий этаж. Но, как назло, туда уже дотягивались побеги черной лозы. Они, кстати, здорово разрослись даже за то время, что я здесь находился. Пожалуй, еще пара часов – и опутают все здание.

После инцидента в больнице приближаться к этой штуке жутко не хотелось. Хотя, тут пройти-то надо будет по касательной. И коконов вроде не видно. Побеги грибницы добрались сюда только самими краями, и были похожи на черный узловатый плющ, состоящий из скрученных между собой влажных стеблей, цепляющихся за стены и потолок.

Вариантов два – либо осторожно проскочить мимо, либо попробовать преодолеть этот участок, нырнув в серый мир. Поразмыслив, я все же выбрал первый. Серый мир здесь ведет себя как-то странно – слишком много искажений даже рядом с точкой входа. Да и возвращаться туда не хотелось – я и так там пробыл довольно долго, так что до сих пор не мог отделаться от гнетущего мерзкого ощущения. Даже от одного воспоминания неприятная дрожь по спине пробегала, будто пробуешь босыми ногами ледяную воду.

Ладно, прорвемся. В конце концов, я уже представляю, чего ожидать от этой хреновины. А предупрежден – значит, вооружен.

Я закатал правый рукав повыше и, держа руку чуть на отлете со сжатым кулаком, осторожно двинулся в боковой коридор, ведущий от торговых залов к служебным помещениям. Побеги грибницы змеились в основном по стене слева от меня, лишь изредка перехода на пол, так что я легко прошел мимо, даже особо не приближаясь к ним.

Но стоило завернуть за угол, картина резко изменилась. Здесь, в длинном полутемном коридоре, заканчивающемся железными дверями, грибница разрослась так, что опутала обе стены и потолок, а пол устлала почти сплошным ковром. Ближе к выходу, правда, начинался почти чистый участок. Сама дверь закрыта. Толстая, железная, с квадратной стеклянной вставкой по центру, сквозь которую видна светлая крашенная стена с нанесенной трафаретом цифрой «3». Номер этажа. Значит, там уже лестничная клетка.

Ну, приплыли! Что, все-таки двинуть в обход?

– По… мо… гите! – вдруг донесся до меня протяжный полу-стон, полу-шепот, исполненный такой боли и отчаяния, что дрожь по спине пробежала.

В сплетениях грибницы метрах в трех от меня зашевелилась опутанная гибкими корнями девчонка-подросток в розовой футболке с каким-то легкомысленным мультяшным принтом. Амальгама высветила ее силуэт сквозь слой черных щупальцев. Лицо выделялось на фоне оплетающей ее живой массы светлым пятном, на котором блестели вытаращенные от ужаса и боли глаза – голубые, как васильки.

Встретившись с этим взглядом, я едва подавил в себе порыв тут же броситься на помощь, выдернуть ее из плена. Крепче сжал кулак правой руки, готовясь, если что, активировать клинок. Настороженно огляделся, осматривая опутанные грибницей стены. Желтоватых, заполненных жижей коконов, из которых могло что-нибудь вылупиться, не видно. Но мало ли какие еще сюрпризы могла преподнести эта чужеродная пакость.

Я замер, вдруг наткнувшись взглядом на темный силуэт по ту сторону двери. По спине пробежал неприятный холодок. Кто-то сморит на меня с лестничной клетки! Нечто, закутанное в бесформенный черный саван, с лицом, скрытым свисающей вниз треугольной тряпичной маской. Если бы не горящие красноватым светом глаза на сером бугристом лице, и вовсе сложно понять, что это кто-то живой. Но я поймал его внимательный, изучающий взгляд.

Несколько секунд пролетели в напряженной тишине. Чужак шевельнулся, осматривая заросший черными побегами коридор, ненадолго задержал взгляд на попавшей в ловушку девчонке. Снова взглянул на меня и коротко, но четко мотнул головой из стороны в сторону.

Запрет? Или предостережение?

– Помо…гите! – давясь слезами, простонала девчонка, извиваясь всем телом, пытаясь разорвать опутавшие ее щупальца, но те лишь натягивались, крепко прижимая ее к полу. Бедняжка, кажется, совсем выбилась из сил, вот-вот вырубится.

Я медленно двинулся к ней, не переставая оглядывать бугристую черную массу, покрывающую стены и пол. Выглядело все не очень сложно – перерезать клинком щупальца по периметру, всего и делов. Если не отцепятся, остальные лучше дорезать обычным ножом, чтобы не поранить девчонку.

Только я все равно медлил. После предыдущих столкновений со всякой нечистью, прорвавшейся в наш мир, поневоле становишься параноиком. Очень уж все это походило на ловушку, в которой девчонка – лишь приманка. Но пока не понятно, откуда ждать нападения.

Амальгама тоже вела себя странно, высвечивая красным то один, то другой участок грибницы. Сканер будто сбоил, не мог определиться, что скрывается под этим живым бугристым ковром.

Я снова бросил взгляд на дверь, но за ней уже никого не было.

Девчонка застонала, и я невольно стиснул зубы. Ну, чего я медлю?! Знаю же, что просто бросить её здесь, пройти мимо – не смогу. Это надо быть полным моральным уродом.

– Потерпи… – шепнул я, и она замерла, не сводя с меня умоляющего взгляда.

Я сделал еще пару шажков вперед, стараясь ступать по незанятой побегами плитке. Чуть дальше попавшей в ловушку жертвы, на стыке между полом и стеной, заметил большой веретенообразный бугор. В нем сквозь побеги грибницы проглядывало что-то светлое. Кажется, обувь.

Да. Белый женский кроссовок. А в другом месте – край розовой футболки, точно такого же цвета, как на девчонке. Вот так совпадение.

Огненный клинок сам собой вырвался из наруча, повинуясь моему бессознательному запросу. В полутьме его голубоватое сияние было таким ярким, что отбросило пятно света на пол и стену, отразилось яркими сполохами в широко распахнутых глазах жертвы.

Девчонка снова дернулась, вытаращилась на меня, на клинок. При этом странно изогнулась – будто отстраняясь. Выражение ее лица неуловимо изменилось.

Так вот в чем дело. Ты не приманка, синеглазая. Ты и есть хищник.

Дальше все произошло так быстро, что действовал я на чистых рефлексах. Ударил еще до того, как полускрытое прядями темных спутавшихся волос лицо вдруг исказилось, разваливаясь на две части и превращаясь в огромную усеянную мелкими зубами пасть. Но тварь оказалась еще быстрее. Сама девчонка и опутавшие ее щупальца мгновенно преобразились, сбрасывая маскировку и превращаясь в этакий хищный цветок с огромным бутоном-пастью на гибком стебле. Атаковал этот бутончик со стремительностью кобры.

Когда эта пасть, увернувшись от удара клинка, метнулась ко мне, я провернул трюк, которого и сам от себя не ожидал. Получилось что-то вроде нырка в серый мир, но частичного, длящегося лишь несколько мгновений. Я успел лишь разглядеть, как пасть прошла сквозь меня, превратившись в призрачный, будто сотканный из дыма силуэт, в то время как сам я, крутанувшись, прыгнул в сторону, обходя тварь сбоку, и ударил снова, уже выныривая в реальность.

Светящийся клинок перерубил толстый, с моё бедро, стебель, и жуткий зубастый «цветок» плюхнулся на пол. Обрубок задергался, разбрызгивая во все стороны жирные черные капли. Я рванул вдоль стены вперед по коридору – не столько чтобы увернуться от возможной атаки, сколько чтобы не запачкаться в фонтанах этой жижи. Толкнул плечом дверь, наваливаясь на ручку, и вылетел на лестничную площадку.