Ад уже здесь - Сурен Цормудян

— Что это значит? — Яхонтов нахмурился.

— Это пленные. А что, работа не сложная, творческая, — Пересвет усмехнулся.

— Это и есть те счастливчики, которым большинство вольных позавидует?

— Они в тепле. Хороши питаются. Такое пропитание как здесь просто больше негде добыть. Им ничего тут не угрожает. Чем плохо?

— Они в кандалах! Им ничего не угрожает? А эти парни с автоматами для душевной беседы тут? Чему здесь завидовать? Вы же рабовладельцы!

— Послушай, Варяг, — Теперь нахмурился Пересвет, — Я, конечно, понимаю твою позицию. Но не надо переходить границ.

— Да это вы тут все границы переходите…

— Ты не знаешь, что это за люди и почему тут очутились в таком качестве. Для большинства из них такая участь, большое проявление великодушия с нашей стороны. Так что оставим этот разговор.

— Что лучше, сытое рабство или голодная свобода, — хмыкнул Людоед, — Брось Варяг, порядок вещей ты тут своим негодованием не изменишь.

В очередном ангаре стояли луноходы. У массивных железных ворот находилась их машина и еще два, с гудящими двигателями. Возле них стояла группа из десяти рейдеров в своем облачении. Только масок на лицах пока не было. Возглавлял отряд уже знакомый Дитрих с одной бровью.

— Значит так, — начал говорить он, — Ваша машина готова. Список боеприпасов и снаряжения, которое запросил Ахиллес, мы погрузили. Так же еда и медикаменты. Ваш ядерный заряд мы протестировали. Вероятность осечки, была по данным наших ученых, около сорока процентов. Большой риск. Но они сумели довести его до боевого состояния. Кое-какие блоки заменили на более надежные из наших запасов. Теперь мы вам всем, в том числе и полковнику Ахиллесу завяжем глаза. Вашу машину поведут на первом этапе мои люди. До определенного момента повязки снимать запрещается. С вами будет два рейдера, которые проследят…

— Может, кандалы еще нацепите? — зло процедил сквозь зубы Яхонтов.

— Перестаньте, Варяг. Это необходимая мера. О входе в наше убежище никто не должен знать. И о дороге к нему тоже. Если вы потом попадете к кому-нибудь в плен, то под пытками сможете выдать наше местоположение. Но если ваши глаза будут завязаны, то и выдавать вам нечего.

— Спасибо за заботу, — Яхонтов поморщился. — И давайте прелюдию затягивать не будем. Мне не терпится убраться отсюда.

* * *

Путешествовать с повязкой на глазах было унизительно. И пусть это и временная и вынужденная мера, но ни у кого из группы не возникало никакого желания общаться с двумя рейдерами, что сидели вместе с ними в пассажирском отсеке. Николай решил пропустить этот неприятный период полный дискомфорта и досады, заняв все это время сном. Хотя конечно это вызвало некое эмоциональное напряжение. Каждый раз, перед тем как отойти ко сну, Васнецов нервничал от тяжких раздумий над тем, что ему присниться в этот раз. Как ни странно, сон был пустым и спокойным. А проснулся он от того, что кто-то стянул с его глаз повязку. И от холода, который воровался в открытую аппарель. Васнецов открыл глаза. Над ним склонился рейдер, который освободил его лицо от черной материи. Рейдер уже был облачен в свою пугающую маску. Он по-дружески похлопал проснувшегося Васнецова по плечу и вышел из лунохода. Николай осмотрелся. Варяг и Славик уже перебрались в переднюю кабину. На противоположном сидении дремал Людоед. В кабине стало теснее из-за нескольких больших ящиков со всем тем имуществом, что загрузили люди из этого братства.

Аппарель закрылась, и луноход тронулся с места. Николай взглянул в перископ. Три машины двигались след в след. Впереди луноход рейдеров. И позади тоже. Странная процессия двигалась по холмистой заснеженной местности среди замерзших деревьев в утреннем полумраке.

Он сел на свое место и вздохнул. Затем поднял секцию сидения справа от себя. Там были его вещи. Плюшевый мишка лежал на месте. На записной книжке дяди. Николай достал ее и стал перелистывать. Что же с ним стало? Выжил он или нет? Встретил его отец или нашел только останки родного брата?…

…оставаться тут уже нет никакого смысла. Я один. Весь бункер поделен уже давно на сектора, где все отгородились друг от друга. И живы они либо нет, я уж е не знаю. У меня есть еще кое-какие припасы. Но надо делать что-то дальше. Либо добровольно умереть, как многие. Либо сойти с ума, как другие. Либо искать какой-то другой путь. А другой путь лежит за пределами «Субботнего вечера». Ребята с «Януса» сказали, что всю землю постепенно затягивают облака, которые и не собираются рассасываться. А что будет дальше? По их словам, я единственный на всей планете, с кем им удалось связаться. Неужели все настолько плохо? Неужели все кончено? Может в метро кто-то остался в живых? Надо пробиться сквозь завал в подземку. Проход я почти расчистил. И мне кажется, что с другой стороны тоже кто-то пытался его расчистить. Но в последние недели с той стороны тишина. Ушли? Умерли? Не знаю. И не узнаю ничего и никогда, если так и останусь тут. Другого решения я не вижу. Найду этот тайник, про который говорил Старший Контролер, а дальше, как судьба сложится. Этот дневник я оставлю тут. В бункере. Может кто-то когда-то его найдет. Если будет, кому найти. И будет, кому читать. Надеюсь что ты, читатель, не последний человек на земле. Прощай, неизвестный мне читатель. Я ухожу в метро…

…Николай снова откинулся на спинку и вздохнул, прикрыв глаза.

— Прощай, дядя Володя. Будь проклята война.

Он вспомнил перепалку Людоеда и Сквернослова. Вспомнил, что Илья говорил о физиках. Да нет. Вина не только в них, в тех, кто создал такое оружие. Вина на всех. В разной степени, но на всех. Одни создали оружие. Другие решили его применить. А третьи просто потворствовали этому своим бездействием и молчанием. Будь проклята эта война. Будь проклято это оружие.

Васнецов взглянул еще раз на Людоеда. Спит. Тогда он осторожно приблизился к его железному ящику. Замка нет. Наверное, рейдеры во время обыска срезали его. Николай осторожно приоткрыл крышку. В ящике оружие. Патроны. Вещмешок. Маленькие коробки. И одна большая. Из какого-то тяжелого металла. Ее тяжесть можно оценить только по одной крышке, которую он приоткрыл. Весила она внушительно. Внутри какое-то оцинкованное устройство в глухом рифленом корпусе темного защитного цвета. В устройстве закрытая крышка с замком. Ключ лежал тут же. На дне ящика. Васнецов протянул к нему руку и коснулся устройства. Он отпрянул от жгучего холода этого предмета.

— Это она, — прошептал Николай с дрожью в голосе. — Бомба.

Он осторожно опустил на нее ладони и закрыл глаза. Дрожь прошла через все тело, когда в его воображение ворвалось осознание того, что скрыто в этом небольшом устройстве. Вот яркая вспышка на горизонте освещает все вокруг светом тысячи солнц. Вот поднимается клокочущее огненное облако, которое выталкивает в небо столб адского огня. У основания бурлит земля. Неукротимая сила ударной волны стеной из пыли, пепла и огня сносит занявшиеся от теплового излучения дымом деревья и дома. Перемалывает в своих сатанинских жерновах все живое и несется на тебя. Страшный грохот сотрясает землю. Огненное облако уже разогнало ровным кругом тучи и закипает поднебесье…