Тени и призраки - Ричард Матесон

Он сильно прищурился, чтоб заметить, когда закипит кофе. Успев поймать нужный момент, выключил горелку, налил обжигающий напиток в кружку и поставил кастрюльку обратно в раковину. С невольным стоном, который заставил его поморщиться, он присел на стул. С трудом откинувшись на спинку, Дэвид почувствовал, что будто стал более тяжелым и неуклюжим. Проспать почти двенадцать часов, это же почти половина суток! Господи боже, ужас какой! Он покачал головой, и это легкое движение вызвало у него болезненную гримасу. Голова да и все тело, казалось, раскалывались. Еще один такой денек, и он превратится в инвалида.

Дэвид обхватил ледяными пальцами горячую кружку, пытаясь согреться. Лучше отправиться пить кофе в комнату, там теплее. Но он не мог пошевелиться. Было странное ощущение, что какие-то корни удерживают его на месте, не давая даже шелохнуться. Горько вздохнув, отпил глоток кофе. Даже приподнять руку и поднести к губам чашку стоило неимоверного труда. Перевел взгляд на кружку, которую в этот момент ставил на стол. Она была точно такой, какими пользовались он и Эллен в те времена, когда только поженились. Память подсказала, что они стоили тогда четверть доллара за штуку.

Он конвульсивно вздрогнул. Как можно объяснить то, что в студии вдруг стало так тепло, когда они с Марианной находились там вместе. «Ну предположим, я был охвачен приступом горячей страсти, — насмешливо подумал он, — но как же тогда…»

Эта мысль стремглав упорхнула от него, когда на кухню пришла жена.

— Почему ты пьешь кофе здесь? — спросила Эллен. — Тут же холодно.

— Знаю.

Должно быть, он выглядит жалко — улыбка жены была достаточно красноречивой. Она положила ладонь ему на плечо и чуть сжала его.

— Ступай лучше в гостиную.

— Ладно. — Он попытался подняться на ноги, не выдавая своей нечеловеческой усталости.

— Это весь твой завтрак?

— Да.

— Я с радостью поджарю тебе бекон с яйцами, — предложила она.

— Нет. Спасибо, конечно, но этого достаточно. Я толком еще не проснулся. — «Я хотел сказать, что аппетит еще не проснулся», — защищаясь, подумал он. Хотел было произнести эту фразу вслух, но вместо этого пригласил Эллен: — Присоединяйся. — И сам был поражен тем, как же устало звучал его голос.

Она заколебалась.

— А… — Эллен оглянулась вокруг. — А кофе еще остался?

— Думаю, да.

Дэвид проследил глазами, как жена подняла банку и потрясла ее, проверяя, остался ли в ней кофе. Когда она взяла кастрюльку, он отвел глаза.

— Я подожду там, — пробормотал он, не получив ответа.

Усевшись на один из стульев, стоявших в нише рядом со столом, Дэвид повернулся спиной к окну. «Нужно хотя бы одеться, все-таки выглядел бы более прилично». Он опустил взгляд на руки, сжимавшие кружку. В алькове, с его низким потолком, было довольно сумрачно. Глянул через плечо в окно, нахмурился. «Еще один ясный солнечный день», — подумал он и отвернулся, тяжело вздохнув.

Дэвид снова перевел взгляд на свои ладони, размышляя о том, где может быть сейчас Марианна. Отсыпается после бурной ночи? Он закрыл глаза. В это просто невозможно поверить. Нет сомнений, что все происшедшее ночью было явью, но, как и в прошлый раз, ему казалось, что скорее это память подсовывает ему обрывки тяжелого сна. Это происходило с ним не только потому, что его совесть искала отговорку. То, что случилось с ним здесь, было в буквальном смысле невообразимым. Само существование этой женщины было чистейшей воды парадоксом. Она появлялась и исчезала вновь без всякой логической последовательности. Он знал, что она существует физически. И знал с такой брутально-интимной уверенностью, что при одной только мысли о ней у него перехватывало дыхание. Но кроме этого не было ровно ничего. Он даже зажмурился от того смущенного удивления, которое вызвала в нем мысль о том, что даже ее фамилия ему неизвестна. Когда она представлялась ему, глупая щепетильность помешала уточнять что-либо. Казалось вполне естественным знать только ее имя. А сейчас вдруг он почувствовал, насколько это противоречит здравому смыслу. Ему известно лишь ее имя — ни фамилии, ни адреса. Словно и личности такой не существует, когда ее нет рядом. От этих мыслей наступило отупение.

Дэвид поднял глаза и увидел жену с кружкой дымящегося кофе.

— Не хочешь печенья к кофе? — спросила Эллен.

— Нет. Благодарю.

Она села за стол, наискосок от него, и они обменялись вежливыми улыбками.

— Спал хорошо?

— Да. Благодарю.

«Нет. Благодарю… Да. Благодарю…» Он мрачно подумал, что скоро будет вполне логично обращаться друг к другу как к мистеру и миссис Купер, и вздрогнул.

— Что ты сказала?

— Ты спал хорошо? — повторила она.

— Э… не очень. — Ему хотелось ответить, что на самом деле он спал, как бесчувственное бревно, но он решил, что тогда ее удивит его нешуточная, бросающаяся в глаза усталость.

— Как жаль, — сказала Эллен. — Ты не заболел?

— Немножко не по себе. Обеды с вином всегда вредят мне.

Она кивнула и через некоторое время продолжила:

— Если ты чувствуешь себя так неважно, тогда…

— Что тогда?

— Тогда лучше лечь в постель.

Он бы непременно воспользовался этим предложением, если бы оно не заставило его почему-то ощетиниться.

— Со мной все в порядке, — оборвал он разговор, сделав тем самым невозможными дальнейшие обсуждения.

«Чем бы ты хотел сегодня заняться? — спросил он себя. — Можно было бы отправиться на пикник». Но вслух решил этого не произносить. Не было ни малейшего желания не только устраивать пикник, но даже выяснять, хочет ли этого она. Дэвид хотел лишь одного — лечь в постель и…

— Что с тобой? — спросила она, увидев, как он вздрогнул.

— А что?

— Тебе так холодно?

— Но здесь не жарко. — Он сделал глоток кофе. — Пойду оденусь.

Он потер лоб и скривился.

— В чем все-таки дело? — спросила она опять.

— Не понял? — Он прищурился, глядя на жену.

— У тебя голова болит? — Голос ее звучал равнодушно.

— Немного болит, — скованно ответил он.

— Уж не заболеваешь ли ты?

— Может быть.

— Ты всегда был так подвержен простудам…

— Разве?

Дэвид сам чувствовал, как неуместно враждебен его тон, но ничего не мог с собой поделать.

Улыбка жены стала какой-то далекой.