Пока еще жив - Питер Джеймс

— Спасибо.

— Я серьезно. Тебе, в твоем-то возрасте, наверное, Вера Линн снится. А все, кто моложе, мечтают о Гее.

— Да, теперь и мне только она будет сниться. Каждую ночь. В кошмарах.

— Она — классная. Обалденная! Говорю тебе, обалденная!

Грейс кивнул. Да, Гея и впрямь потрясающая певица. А какая новость для Брайтона. Мегазвезда. Фильм всколыхнет интерес к городу, вызовет приток туристов, от которых в немалой степени зависит благосостояние Брайтона.

Он прекрасно понимал, что, если с Геей случится что-то здесь, пятно ляжет не только на город, но и на него самого. Вечное пятно вины.

Влажные губы жадно сжали толстый и мягкий табачный лист «коиба сигло». Он втянул в рот густой дым, подержал, выдохнул в потолок, потом взял хрустальный бокал и допил остатки тридцатилетнего «Гленливета».

Вот это жизнь. Куда лучше, чем в тюрьме. Да. Там, конечно, тоже можно получить почти все, чего желаешь, если знаешь систему и имеешь авторитет. Эмис Смолбоун знал и имел. Но со свободой не сравнится ничто. Одна из девушек — рыженькая и голая, если не считать браслета на лодыжке, — поднялась с софы, чтобы подлить еще. Другая осталась обрабатывать уснувший и лишь теперь медленно возвращающийся к жизни орган.

Сегодня он постарался расслабиться и полностью предаться удовольствиям. Субботний вечер. Первый за десяток с четвертью лет глоток свободы. На громадном экране домашнего кинотеатра — порнофильм. Две блондинки-лесбиянки. Ему нравилось смотреть на девочек с девочками. Нравилась эта вот большая комната в охренительном особняке за электрическими воротами в шикарном квартале Брайтона, на Дайк-роуд-авеню.

Было время, он жил в особняке даже побольше этого, неподалеку отсюда. Жил не тужил, пока один брайтонский коп не отнял все.

Владелец особняка, его старый приятель Бенни Джулиус, с пивным брюшком и париком на лысине, развлекался внизу, в джакузи, с тремя другими девчонками. Такая вот вечеринка — с возвращением! Бенни всегда делал все классно, всегда жил на полную катушку.

Эмис моргнул, когда девушка просунула руку в расстегнутую ширинку и, наклонившись, прошептала:

— Ух ты, такой маленький… но свирепый, да?

— Свирепый, точно, — прошептал он, прежде чем она накрыла его рот.

Таким Эмис и чувствовал себя. Свирепым. Сосредоточиться на удовольствиях никак не получалось. Свирепый. Он даже почти не чувствовал ее пальцев. Двенадцать лет и три месяца. Благодаря одному человеку.

Детективу Рою Грейсу.

В газетах писали, его несколько раз повышали.

— Как карандаш, — хрипловато шепнула девушка ему в ухо. — Как карандашный огрызок.

Он ударил ее наотмашь — ладонью по щеке. Да так, что она свалилась на пол.

— Заткнись, сучка.

— Да ты и не смог бы, даже если б захотел, — бросила она, потирая щеку. — Вставлять-то нечего.

Эмис Смолбоун поднялся, но тут его подвел алкоголь. Модные мокасины из серой замши утонули в толстом ковре, и он грохнулся лицом вниз, сломав пополам сигару и рассыпав темно-серый пепел по белому ворсу. Лежа на полу, он ткнул в нее пальцем:

— Не забывай, сука, на кого работаешь.

— Я помню. Помню, что он сказал про тебя. Почему тебя так прозвали — Смолбоун.[4]— Она показала согнутый мизинец и усмехнулась.

— Ты… сука… — Эмис поднялся, покачнувшись, на колени и попытался схватить ее, но увидел вдруг только вылетевшую откуда-то ее левую ногу. Элементарный прием из кикбоксинга. Удар под подбородок… голова вскинулась вверх и назад. Сознание как будто растворилось в сияющем белом свете, словно ее нога пробила насквозь череп.

После утреннего воскресного инструктажа по операции «Икона» Рой Грейс отправился в полицейский участок, располагавшийся в бетонной громадине на Джон-стрит. Проблем скопилось немало, и, катя в серебристом служебном «форде-фокусе» по Лондон-Роуд, он пытался как-то разобраться в них и определиться с приоритетами.

Наибольшее беспокойство вызывала Клио, которая после бессонной ночи не очень хорошо чувствовала себя утром. Эпизод с машиной сказался на ее состоянии не лучшим образом, и Грейс хотел вернуться к ней как можно скорее.

По делу «неизвестного из Беруика» — так назвали обнаруженный на птицеферме человеческий обрубок — ничего нового пока не было. Оставалось надеяться на анализ ДНК, результатов которого ожидали из лаборатории утром.

В понедельник ему предстояла поездка в Лондон, в Иннер-Темпл, и встреча с барристером обвинения по делу Карла Веннера. А значит, сегодня надо выкроить время и поговорить с детективом Майком Горринджем и финансовым инспектором Эмили Кертис, просмотреть собранные ими материалы и записи в своем рабочем блокноте. Завтра поджаривать будут не подсудимого, поэтому надо иметь наготове ответы на все предполагаемые вопросы. И наконец, прямо сейчас его ждет встреча со старшим суперинтендентом Грэмом Баррингтоном.

Зазвонил телефон, и Грейс ответил по громкой связи.

— Мистер Грейс? — спросил незнакомый бодрый голос.

— Да, — ответил он нерешительно.

— Это Терри Робинсон из «Фрост гэрадж». Вы заглядывали к нам несколько недель назад, искали «альфу-брера», так?

— Да, верно. — Что-то смутно вспомнилось.

Несколько секунд на линии слышались какие-то щелчки, похожие на те, что он слышал раньше. Либо плохое соединение, подумал Грейс, либо что-то не так с телефоном.

— Вы просили дать знать, если появится четырехдверная «альфа». Вас это еще интересует?

— Э… да, интересует.

— У нас есть «Джульетта». Срок эксплуатации один год. Прекрасная машина. Небольшой пробег, но вы говорили, что это не важно, так?

— Сколько миль?

— Сорок восемь тысяч. Один владелец. Цвет — «этна блэк». Выглядит потрясающе. Заявки у нас уже есть. Я бы порекомендовал заехать и посмотреть как можно скорее.

— На черном ведь очень заметна грязь?

— Черный всегда лучше смотрится, когда чистый, но из всех цветов он самый популярный. Этой машине он идет. Как я уже сказал, выглядит потрясающе.

Грейс быстро прикинул варианты.

— Я могу заглянуть к вам во второй половине дня. Где-то после полудня. Вы во сколько сегодня закрываетесь?

— В четыре часа, сэр. Но гарантировать, что она еще будет здесь, я не могу.

— До четырех подскочу. Терри Робинсон, да?

— Верно, Терри Робинсон. Спасибо, сэр.

— Что ж, Терри, спасибо. Постараюсь пораньше.