Копарь. Старое заклятие. - Александр А. Шувалов

— Я этим, почитай, уже лет семнадцать занимаюсь. Из хобби в почти профессию переросло. Диссертацию на тему сверхъестественного в Москве защитил. Так что всё будет нормально. Да, вот ещё что. Монету эту свою волшебную с собой захвати. Хочу посмотреть на неё. Может, получится поизучать.

— Хорошо, возьму, — утвердительно ответил Павлик.

— Ну всё, расходимся.

— Послезавтра уеду с ночёвкой, — предупредил Павлуха жену.

— Среди недели? Ты же работаешь, — недовольно поджав губы ответила та.

— Я уже договорился с начальником, что возьму отгул. Надо будет доехать с новым знакомым в Чернозерье.

— Это ты по своим мистическим делам? — поняла супруга.

— Да, у него есть догадка, что всё закрутилось из-за золотых монет. Надо будет проверить. Хотя, честно говоря, я сомневаюсь в этом. Но он, типа, серьёзно уверен в своей правоте. Занятный, вообще, крендель. Говорит, что спец в этих делах и всё по любому разрулит.

— Поживём, увидим, — устало ответила Марина. — Есть сейчас будешь или попозже?

— Да, наверное, совсем не буду. Пока общались с ним, перекусили заодно.

Супруга пожала плечами: «Как хочешь».

Пашка переоделся и вдруг вспомнил, что давно не заходил на форум, где оставил определять свою странную монету. Включил компьютер, зашёл на сайт. Как ни странно, но определения не было. Специалисты и старожилы форума молчали. Только один знаток предположил, что монетовидный жетон в серебряном исполнении, псевдоподражание дирхемам. Но не был точно уверен. Соответственно, и оценить её тоже не могли без опознания. Павлуха задумался: «Что же ты за чудо»? Дотянулся до полки, взял монету в руки. Машинально покрутил её пальцами. «Ладно, подождём, может, всё-таки опознают». Продавать её он пока не хотел. Любопытство на этот раз пересилило корысть. Да и продажа четырёх золотых монет из шести существенно пополнила семейный бюджет. И особых вливаний пока не требовалось. Пашка прилёг на диван, не выпуская монету из рук, также задумчиво крутя её пальцами. Прохладная поверхность приятно холодила руку. «Интересно, что скажет про неё Пересвет?»

____________________________________________________________

[1]Шляпа — здесь — чепуха, ерунда.

[2]Золотниковая система проб, ставившаяся на ювелирных изделиях до 1927 года.

[3]Прозванивать — здесь водить металлоискателем с целью поиска металлических сигналов (копарьский сленг).

Глава 9

Вдруг вечерняя идиллия внезапно прервалась. Монетовидный жетон, как назвал форумчанин, ощутимо завибрировал.

— Блядь! — вырвалось у Павлика, и он дёрнулся, выпуская монету из рук.

Она упала на диван и пошла мелкой рябью. «Давно не было», — с опаской подумал парень, отодвигаясь от артефакта на всякий случай подальше. В комнате, несмотря на включенный свет, стало сумрачно. На этом общем тёмном фоне монета запульсировала ярким огнём и началось невнятное изображение. «Блин, как бы диван не прожгла», — пришла запоздалая мысль.

Замелькали мелкие кадры нового фильма. Пашка начал приглядываться, и снова пошёл уже знакомый эффект 3D. Павлуха вновь оказался в самом эпицентре событий.

На экране двое мужчин в военной форме помогали идти третьему. Тот еле передвигался, с трудом волоча ноги. Весь его мундир был запачкан кровью, левая рука неестественно висела вдоль туловища. Рядом сновали солдаты и офицеры в такой же военной форме царской России времён XVIII — XIX веков.

— Где лазарет? — закричал один из сопровождавших высокого офицера с длинной саблей, которая почти волочилась по земле.

Встречный капитан махнул рукой в сторону и побежал дальше. Наконец, к троице подбежали двое солдат с носилками. Раненого аккуратно положили на них и быстрым шагом поспешили к большой белой палатке. Увечный болезненно морщился при каждом их шаге, придерживая окровавленную руку.

— Доктора быстрее, — крикнул сопровождавший офицер, подбегая ближе к лазарету.

Ткань полога откинулась, и появилась физиономия молодого человека в белой накидке.

— Что случилось? — задал он по инерции глупый вопрос, уже видя раненого.

— Его сиятельство ранен, руку осколками посекло.

Полог тотчас откинулся, и солдаты занесли пострадавшего...

Следующий эпизод, прямо как в кинофильме, начался внутри полевого госпиталя. На нескольких столах лежали раненые воины, и вокруг них суетились люди в белых халатах. Пожилой врач подошёл к вошедшим.

— Вон свободный стол, — махнул он рукой.

Солдаты послушно поднесли офицера к высокой скамье и помогли ему переползти на неё.

— У меня не хватает персонала, все люди заняты, — обратился седой врач к сопровождавшим офицерам.

Солдаты, нёсшие носилки, юрко выскользнули из палаты. Очевидно, за новым несчастливцем.

— Вы мне не поможете? — продолжил доктор.

— Да, конечно, мы к вашим услугам.

— Снимите с него мундир и рубаху. Только, ради всего святого, осторожнее.

Офицеры бросились к командиру, бережно подняли его и помогли разоблачиться.

— Сухов, — крикнул врач, разглядывая рану, — подойдите ко мне.

Тотчас появился юркий молодой человек, который отодвигал полог.

— Приготовьте всё необходимое, сейчас будем оперировать.

Помощник молча кивнул и быстро удалился.

— Эко вас угораздило, Ваше сиятельство, — с укоризной прошептал доктор, продолжая ощупывать руку.

— Что там? — раздался слабый голос раненого.

Доктор замялся. Перед ним был граф, офицер высокого ранга, и он побаивался произнести вердикт. Подбежал Сухов с тазом и разными медицинскими инструментами. Пристально уставился на рану.

— Что там? — более требовательно повторил раненый.

— Дела плохи, Ваше сиятельство, — промолвил Сухов, глядя на старшего врача.

Тот молча кивнул.

— Рука сильно посечена, — он подошёл ближе и тоже ощупал рану. — Сухожилия оторваны, кость перебита. Просто чудо, что она у вас держится на теле. Без ампутации никак не обойтись.

Раненый скривился и посмотрел на старого доктора. Тот выпрямился и произнёс:

— Я очень сожалею, Ваше сиятельство, но руку придётся отрезать. Я понимаю ваше состояние, но иначе никак. Да и вы уже много крови потеряли. Мешкать нельзя. Поверьте, я вам очень сочувствую... — начал он было опять, но офицер, чуть приподнявшись на ложе, его перебил.

— Не надо сочувствий. Быть раненному за отечество весьма приятно, а что касается левой руки, то у меня остаётся правая, которая мне нужна для крестного знамения, знака веры в Бога, на коего полагаю всю мою надежду.

Затем выпрямился на скамье и, внимательно вглядевшись в молодого лекаря, добавил:

— Твоя физиономия мне нравится, отрезай мою руку.