Мир Зодака. Отброс - Вениамин Шер

процесс лечения… Задействованы сторонние наноботы (Microsect i3, Microsect i4) – количество неизвестно.

Наниты: 1,119,785… 1,120, 192… ед. (Процесс низкой генерации ~1500 ед. минута)

Материал: Сторонние наноботы (Microsect i4).

Подключение сети: Доступные сети отсутствуют. (Создание автономного анализатора 8,98%)

Всё не так уж плохо на сегодняшний день, если есть в кармане наноботы… – так любил говорить мой второй отец, Миша. Но в моём случае присутствует вполне нормальное и необходимое число нанитов, а это ещё лучше. Спрогнозировать своё восстановление, без анализатора и индивидуального пользовательского модуля я пока не могу. При процессе восстановления можно будет прикинуть время по процентной шкале. Я немного уверился, что смерть от переломов мне не грозит, что гораздо лучше, чем ничего.

Врубив регенерацию спины на полную и отключив нервные окончания руки, – так как наниты стали доставлять кровь в пережатую область – я коснулся левой рукой до каски, нащупал фонарик и нажал сенсорную кнопку. Но ничего не произошло. Из раза в раз я касался её, и фонарь наконец включился, освещая какой-то чёрный потолок с сосульками и кучей глыб камней, возле которой я лежал. Это была неизвестная пещера, но опасности вокруг не обнаружилось, поэтому я переключился на свою руку, что была зажата в куче щебня.

Разворошив кучку левой рукой, я увидел, что мою руку придавила одна из глыб. И на это было крайне противно смотреть, так как лучевая кость была серьёзно сломана, градусов на тридцать от исходного.

От такого вида безысходности у меня опять началась лёгкая истерика. Я только познавал жизнь и очень не хотел умирать… вот так! А ещё я не хотел бросать моих родных! Лизка ждёт меня! Не знаю как, но я это чувствую!

Моё плаксивое состояние слегка переросло в злость. Я не собирался умирать здесь и сейчас! Поэтому мои мозги наконец заработали и я стал оглядываться в поисках моего мильтитула, с настроением, что если его не найду, то буду грызть камень зубами, благо наниты такое позволяют.

Я лежал на склоне насыпи из щебёнки и здоровенных валунов, метра через три вниз начинался каменный пол, слоёный как в природной пещере. Дальше в глубину фонарик не бил из-за летающей в воздухе взвеси пыли. Это значило, что я валялся без сознания довольно недолго. Джозефа нигде не было. По крайней мере, я его не видел. Как и не видел своего мультитула.

Шаря вокруг себя левой рукой, я пытался откидывать щебёнку и найти хоть что-то, что мне может помочь. Но спустя полчаса я опять пришёл в унынье… Ничего вокруг не было, кроме моего рюкзака. Я даже не могу использовать свои лазы для дробления камня, потому как мои ноги просто не двигаются…

– Мама… что мне делать?.. – пробормотал я сквозь слёзы и, перевернувшись на правый бок, стал скулить, как щенок.

«Почему всё так вышло, мама? Ты говорила, что добрым людям возвращается добро…» – горько думал я, пока от нервов просто не вырубился.

* * *

Мне снилось, что я валяюсь в этой пещере уже несколько дней и постепенно умираю от жажды и голода. Наниты и наноботы словно исчезли, а моя рука распухла и началась гангрена. Мне оставалось лишь отстранённо лежать и ждать смерти, пуская по щеке и носу капли слёз.

– И в кого ты превратился, солдат? – услышал я грубый мужской голос позади и резко обернулся.

Внизу напротив меня стоял невысокий мускулистый дядька в чёрной кевларовой экипировке без рукавов. На груди у него была бело-сине-красная нашивка бывшей Российской Федерации, а на плечах красовались чёрные пластиковые погоны с тремя большими серебристыми звёздами генерала-полковника. В руках он держал старинный плазменный метатель, а за его спиной висел не менее старинный молекулярный разделитель.

Под тяжестью оружия его мышцы бугрились, создавая впечатление невероятной силы этого человека. Чёлка слегка отросших чёрных волос скрывала один глаз на небритом лице. Вторым глазом он хмуро взирал на меня почему-то кроваво-красным цветом радужки. И я был уверен, что это не имплант…

– Г-генерал Родин… Илья Васильевич? – изумлённо пробормотал я.

– Ещё раз спрашиваю – в кого ты превратился, солдат? ‒ безжалостно выдал он.

– Я… Помогите мне… прошу вас… – жалобно начал я, протягивая в его сторону свою ослабшую левую руку.

– Если ты не хочешь быть хныкающим отбросом, то тебе нужно найти выход самостоятельно. Никто тебе не поможет, кроме себя самого, – по-прежнему хмурясь, но спокойно проговорил Родин.

– Моя рука сломана и зажата… Ног не чувствую… Помогите выбраться! – вскрикнул я, но легендарный герой исказился в злобной гримасе и прошипел:

– Ты меня не слушаешь, мелкий, тёмную твою мать! Я сказал – ты должен выбраться сам! Меня тут нет! – прорычал он под конец, и вокруг него полыхнула во все стороны чернейшая дымка.

Я оцепенел от ужаса. Это было похоже, как у той темной тётки, что прикидывалась моей матерью и пару раз снилась!

Тем временем полыхающий зловещей темнотой Илья Васильевич со светящимся красным взором глаз достал из-за спины пилообразный меч, длиной больше метра и всадил его в камни недалеко от меня. Провернув его в щебёнке пару раз, он выдернул разделитель и закинул за спину. В том месте, куда он ткнул, появился серебристый цвет мультитула!

– ПОДЪЁМ, СОЛДАТ, ТВОЮ ТЁМНУЮ!.. – прорычал он утробным басом, и его темнота окутала всё пространство, а я закричал.

* * *

– А-А-а-а… – вскрикнул я и подскочил, врубая налобный фонарик.

Я сразу же посветил в то место, где стоял герой-тёзка, но там его ожидаемо не оказалось, как в двух метрах от меня не оказалось мультитула. Взглянув на руку, я удивлённо стал откидывать насыпанную на предплечье щебёнку. Этот сыпучий грунт постепенно движется. Я поспал всего-то пару часов, а так много насыпало!

Тяжело вздохнув, я отстегнул респиратор и расслабил часть спины, которую чувствовал, прикрыв левой рукой глаза, и стал думать.

Что за бредовый сон мне снился? Нет, я лет с пяти, можно сказать, фанат Родина, но он мне ещё ни разу не снился. Особенно в таком странном виде, с красными глазами и какой-то осязаемой тьмой. Может, это и вправду виноват мамин нейроинтерфейс? Как она объясняла, это модифицированная версия самим Заборским, специально для Ильи Васильевича. Который, в последствии, мама сильно модифицировала под меня… Но при чём здесь эти сны?

Слегка повернувшись на бок, я всё же посветил в то место, куда во