Я тебе объявляю дружбу, майор - Ульяна Романова

– Мне что-то не верится, что кот, который до этого ни одной юб… кошечки мимопроходящей не пропустил, вдруг станет верным мужем и примерным семьянином.

– Ты очень плохого мнения о котах, – покачал я головой.

– Просто некоторые коты настолько нахальные, что никак не могут остановить свой выбор на одной кошечке. Некоторые, особенно матерые и наглые, очаровывают сразу несколько барышень одновременно. И это точно не от страха пропустить «ту самую». Эти коты больше кобели, чем коты.

А счастье было так близко… И выбрал ведь самую нейтральную тему…

– Может, это не коты плохие, а кошечки не дают им прохода? Знаешь, кошки тоже разные встречаются.

– Не знаю. Поделишься кошачьей мудростью?

– Как-нибудь потом, – склонил я голову набок.

– Так и думала, – кивнула Марьяна своим мыслям.

Да что ж такое!.. Не диалог, а хождение по натянутому канату, а я хренов пьяный эквилибрист, который не держит равновесие. Радовало только то, что кукла продолжала неподвижно сидеть, позволяя мне и дальше делать ей массаж.

– Почему именно архитектор-дизайнер? – перевел я тему на самую нейтральную.

– Я люблю рисовать, – пожала плечами Марьяна и хмыкнула. – Ну, до поступления в институт точно любила.

– А сейчас?

– А сейчас я рисую, леплю и делаю бесконечные макеты почти круглосуточно. Наш поток вообще выделяется из всех в институте. Когда другие студенты идут на занятия только с одним пакетом, мы вечно таскаем макеты и тубусы с чертежами.

– Ты отличница?

– Да, – просто ответила она, – у меня «отлично» по всем предметам и «отвратительно» за поведение.

– Чем ты насолила учителям?

– Ничем. Я же не виновата, что преподаватель английского языка не знает, собственно, английского и произносит слова неправильно. А когда я ей сделала замечание, поставила мне «неуд» и выгнала из аудитории, чтоб не умничала больше. А ты? Хорошо учился?

– Как и ты. Оценки были высокие, а поведение желало лучшего. Я был хулиганом в школе.

– А родители что?

– Ничего. Папа ругался, даже грозился в кадетский корпус отдать, – улыбнулся я своим воспоминаниям.

Мы просидели так до заката, вспоминая забавные случаи из школьной и институтской жизни. И мне действительно было интересно узнать о ней чуть больше.

– Пора домой, – выдохнула Марьяна, оглядываясь по сторонам.

Вокруг нас было темно, а пространство озарял только свет фар. Я с неохотой кивнул, предлагая высочеству поменяться местами. Обошел машину, устраиваясь за рулем, а Марьяна просто шкодливо перелезла с одного сидения на другое. Пристегнулась ремнем безопасности и расслабленно откинулась на сидение, уставившись на дорогу.

Ехали мы в уютном молчании, пока я соображал, как правильно и без потерь сообщить высочеству, что меня двое. Точнее, что в городе имеется моя точная копия, которая, возможно, и вызывает в Марьяне раздражение.

Я понимал, что вопросов не избежать, и желал преподнести информацию как можно мягче. Пока ничего в голову не приходило.

Мы въехали во двор. Пока я искал место, чтобы припарковаться, заметил машину Марка. В висках застучало, а сердце шарахнуло о грудную клетку, когда в освещенном фарами пространстве показалась моя точная копия в обнимку с шикарной блондинкой.

Я дал по тормозам, оборачиваясь к Марьяне, которая обалдело переводила взгляд с меня на Марка…

Сообщил, мля! Мягко и без потерь! Ну твою ж мать…

В первое мгновение я не поверила своим глазам. Во второе – тоже! Некрасиво приоткрыв рот, я пыталась понять, не привиделось ли мне. Потому что прямо напротив стоял Мирон и обнимал Олечку. И рядом со мной тоже сидел Мирон, прожигая меня взглядом и до побелевших костяшек пальцев вцепившись в руль.

– Марьяна… – начал Мирон, который сидел рядом.

Тот Мирон, что стоял напротив, напряженно рассматривал машину, в которой мы находились. Я же не находила в себе моральных сил выдавить ни слова. Медленно протянула руку, распахнула дверь и неловко выбралась на улицу. Прихрамывая, ибо нога все еще болела, несмотря на старания товарища капитана, побрела поближе к сладкой парочке, слыша за спиной шаги первого Мирона!

В голове снова активизировался ехидный голос Фрекен Бок, сообщающий, что я таки сошла с ума и это досадно!

– Привет, – очаровательно улыбнулся второй Мирон и сообщил, осматривая меня с ног до головы, – я Марк и у вас, девочки, не двоится в глазах – мы близнецы.

И от его взгляда в груди появилось знакомое уже чувство раздражения, которое было сложно контролировать. Я переглянулась с Олей, на лице которой было идентичное моему выражение обескураженности и негодования. Соседка переводила ошалелый взгляд с одного близнеца на другого, но, как и я, молчала. Видимо, мы обе решили, что опускаться до скандала ниже нашего достоинства!

– Марьяна, – позвал меня Мирон номер один. Тот, который не Марк. – Я тебе все объясню.

– Аха. А я дополню, если он чего пропустит, – тут же добавил Мирон, который Марк.

Мой мозг отказывался работать! Слишком длинный и крайне насыщенный эмоциями день давал о себе знать, и я просто зависла, прислушиваясь к своим ощущениям. Посмотрела вправо, на Мирона, который Марк, гася вновь появившуюся злость. Перевела взгляд на «правильного» Мирона и закусила губу, заметив на его лице крайне озабоченное выражение. Тот, «правильный», Мирон меня не раздражал.

Мысли скакнули в другую сторону, и я поняла, что минимум дважды я перепутала братьев, приняв Марка за Мирона. В парке и сегодня днем в кафе меня привез он, а потом… А что потом? Судя по моим ощущениям, они поменялись местами, не посчитав нужным сообщить мне, что Миронов, вообще-то, двое!

Я с ними умом тронусь, честное слово!

– Высочество, о чем ты думаешь? – обратился ко мне Мирон и сделал шаг ко мне.

Заметив, что я не шевелюсь, приобнял за плечи, внимательно вглядываясь в глаза.

– Почему ты не сообщил, что у тебя есть брат-близнец? – озвучила Оля вопрос, который и у меня вертелся на языке.

Я молча кивнула в ее сторону, ясно показывая Мирону, что этот вопрос и меня очень интересует!

– Лель, ну ты посмотри на нас. Не каждая девушка выдержит двойную порцию той красоты и обаяния, которую мы излучаем, – очаровательно улыбнулся ей Марк, а я скривилась, как от зубной боли. Потому что даже голос Марка раздражал, и я ничего не могла с собой поделать. Эти эмоции не подлежали контролю, проявляясь самопроизвольно!

– Демидов, ты умеешь быть серьезным? – раздраженно поинтересовалась у него моя соседка.

– Умею. Но только по пятницам, когда Луна полная, – тут же нашелся Марк.