Тьма наступает - Ольга Валентеева

Я устало потер виски. На фоне усиливавшейся головной боли возрастала злость. Кто бы это ни был, я найду его! Найду и заставлю заплатить за все, что он натворил! Пусть сам выпьет этот яд, и посмотрим, как он сможет выжить.

Откуда-то взявшийся свет попытался погасить злость, но тьма не сдавалась. Меня словно разделили надвое. Одна часть жаждала мести, а вторая – не допустить кровопролития, разобраться другим способом. За дверью послышались шаги. Кто-то приближался. Я огляделся по сторонам. Куда бы спрятаться? Снова залезть под стол? Но провидец говорил, что это недостойно темного властелина. Провидец! И его шар!

Я выскочил из аудитории, чуть не сбив с ног зазевавшегося Альтиса. Тот пытался было меня окликнуть и остановить, да только как можно остановить шторм? Нет, я несся по коридорам до аудитории профессора Снейдена, где хранился тот самый шар, которым мы когда-то воспользовались для поисков. Постучал, дождался короткого «войдите» и переступил порог комнаты.

Профессор Снейден сидел за столом и перебирал бумаги.

– А, это вы, Эрин, – поднял он голову. – Слышал, вы едва избежали смерти. Поэтому не удивлен.

– Здравствуйте, профессор, – подошел я ближе. – Простите, что снова беспокою, но я хотел воспользоваться вашим шаром.

– Для мести? – Профессор хмуро сдвинул кустистые брови.

– Для мести, – не стал отрицать я.

– Тогда отказываюсь.

– Я все равно достану шар, – счел, что лучше все-таки предупредить, потому что профессор Снейден мне нравился. – Поэтому не хотелось бы устраивать разгром в аудитории. Просто дайте мне его. Я имею право знать, кто решил укоротить мне жизнь.

– А вы никогда не думали, что сами виноваты в своих бедах, Эрин? – Снейден поднялся и подошел к шкафу, повернул ключ в замке, и в его руки перекочевал шар предсказаний.

– Чем же я виноват, что меня решили отравить? – спросил я, наблюдая, как моя цель становится все ближе.

– Вы доверяете не тем людям. Это беда всей вашей жизни.

– Я не понимаю…

– Поймете, когда будет поздно. – Снейден сокрушенно покачал головой. – Что ж, вот ваш шар, Эрин. Позволите мне присутствовать?

– Почему нет? – Я разместил перед собой шар и вгляделся в его прозрачный хрусталь. Привычно опустил ладони на прохладную поверхность, стремясь вызвать видения. Сначала ничего не было, и я уже начал думать, что Снейден каким-то образом заблокировал возможность предвидения. Но вдруг ощутил, как нагрелся хрусталь под руками. Видение пришло…

Я подскочил со стула и бросился к двери.

– Эрин, стойте! Не делайте глупостей! Девушка не виновата! – крикнул Снейден мне вслед, но что были его слова по сравнению с тем, что я увидел? Во мне рокотали злость, ярость и обида. И, клянусь, никто не помешает мне отомстить.

Я летел по коридорам как сумасшедший. Все встречные разбегались в разные стороны – как раз закончилась пара, и академия наполнилась студентами. Но никто не рискнул встать у меня на пути. У моей группы была пара по эликсироведению. Наина закончила лекцию и первой вышла из аудитории. Увидела мое искаженное лицо, но я тут же мило улыбнулся и поздоровался.

– Рада видеть, что вам лучше, Вестер, – с подозрением сказала она. – Если так, почему же вы не были на паре?

– Лекари не разрешают, – ответил первое, что пришло в голову.

– Ох уж эти лекари. – Кажется, Наина мне не поверила, но дальше расспрашивать не стала и пошла прочь. А я замер у двери, дожидаясь единственного человека, который был мне нужен. Однокурсники хотели было подойти, но, видимо, поняли, что не стоит этого делать, и только обменялись приветствиями. Марита появилась последней. Боль в сердце стала нестерпимой. Я схватил ее за локоть и увлек в сторону.

– Эрин! – Горгулья обрадованно всплеснула руками. Хорошо притворяется!

– Здравствуй, Марита, – холодно сказал я. – Наверное, не ожидала увидеть меня живым?

– Что ты, мы все за тебя беспокоились. – Сколько еще она будет делать вид, что не понимает?

– А ты – особенно, после того, как подлила мне риутан.

– Эрин, ты в своем уме? – Марита побледнела и стиснула кулаки, выдавая себя с головой.

– Более чем когда-либо, – ответил я. – Знаешь, мне непонятно одно. Зачем было выдавать себя за друга? Чтобы подобраться поближе? Что я тебе сделал, Марита? Ладно другие – но ты?

Девушка всхлипнула – раз, еще раз. По смуглым щекам покатились слезы. Но у меня в груди все превратилось в лед. Холодный и твердый, который не растопить слезами.

– Я не хотела, – прошептала Марита, закрывая лицо руками. – Меня заставили. Я не знаю кто. Я не видела лица. Это произошло на выходных в городе. Какой-то мужчина подошел ко мне и сначала предложил деньги, а потом сказал, что вырежет мою семью. Мои близкие живут неподалеку отсюда. Он рассказал, по какой дороге ходит моя сестренка и где любит играть братишка. И на кого работает отец. Он все знает, Эрин! И убил бы их.

– Поэтому ты предпочла, чтобы умер я. – Моя жажда мести угасла, и пришла пустота. Я не мог убить Мариту. И хотел бы, но не мог, потому что с ней были связаны только хорошие воспоминания.

– А что мне было делать? – вскрикнула девушка. – Скажи, Эрин, что?

– Рассказать мне. Я бы его нашел, и он бы уже никому не навредил. А теперь поздно.

Я развернулся и пошел прочь. Марита не пыталась меня догнать – она безнадежно рыдала, скрывшись за занавесками окна. Мне не было ее жаль, как ей не было жаль меня. Но все же почему так больно? Разве она первая, кто предает? Первая, кто жертвует дружбой ради собственных целей? И все-таки разница была. Ей я верил. А теперь эта вера рассыпалась в прах. Кого искать? Кого заставить заплатить? Даже если Марите угрожал один из заговорщиков, он вряд ли к ней придет, узнав, что затея сорвалась. А если придет… Убью я его – а сколько еще останется? Десятки? Сотни? Тех, кто желает мне смерти. Не хотелось и дальше копаться в этой грязи, и просто стало тошно.

Я вернулся в общежитие, забрался под одеяло и закрыл глаза. Уснуть бы, да только не получится. Не привык спать в разгар бела дня, да и кому врать? Не смог бы, даже если бы пожелал. Не знаю, сколько так пролежал. Наверное, долго, потому что скрипнула дверь и в комнату вошел Кай.

– Ри-на-ри-на, – тут же кинулся к нему Шун.

– Не встает? – Кай посмотрел в мою сторону.

– Да-ри-ра, – продолжал утверждать малыш.

– Хорошо, не беспокойся. Эрин, ты жив?

– Живее многих, – пришлось обернуться и открыть глаза. – Что, предатель, нажаловался?

Шун возмущенно зашипел и перебрался ко мне в изголовье. На самом деле я чувствовал беспокойство шишиги. Знал, что он переживает. Поэтому все мои слова были всего лишь горькой шуткой. Кай подвинул стул и сел. Он тоже выглядел усталым. Вспомнил, что мы не виделись после моего возвращения из мира мертвых. Я только слышал его голос, когда меня поили противоядием.