Двуликие. Ведьмино пламя - Яна Демидович

руки ястребиными когтями вонзились в подлокотники. Но, заметив, что девчонка опасливо смотрит на них, Дориан расслабил руку и добавил нарочито лёгким тоном: – То было иное колдовство. Мелкое, совсем не масштабное… А я ведь и не думал, что такая пигалица, как ты, может устроить Аббату столь грандиозный спектакль! Вот уж магия, так магия.

Девчонка гадливо сморщилась, крепче прижала мешок, почти обняв саму себя руками. Взгляд её невидяще заметался по комнате, и она забормотала, с горячей, подлинной ненавистью выдавливая слова:

– Магия… Всё это неправильно. Я не знаю, как это вышло… Не знаю, как всё это контролировать!.. Это… Это проснулось недавно. Но я всё равно не умею исполь…

Тут девчонка словно поперхнулась, поняв, что в сердцах сказанула ему лишку.

– Ага. Вот почему ты сразу не надрала Финнигану задницу, – с кривой усмешкой протянул Дориан, наблюдая за её реакцией. – Так я и думал. Значит, не всегда способна это включать, да?

Девчонка закусила губу и резко кивнула – осознала, что уже не сумеет отбрехаться. Судя по глазам, она мысленно костерила себя на все лады. Ещё бы, такой промах: открыть незнакомцу – да ещё и вампиру! – что, несмотря на недавно пробудившийся в ней дар, она не знает, как его использовать, что она вновь беззащитна… Дориан с лёгкостью понял это, не прибегая к особым способностям, но девчонка, пораскинув мозгами, всё-таки спросила:

– Ты… Ты ведь умеешь читать мысли?

Дориан невинно взмахнул ресницами:

– Я-то? Нет, – соврал он.

– Правда? – не поверила девчонка.

– Это не входит в список моих талантов, – заверил её Дориан и поспешно перевёл от себя стрелки: – Но, раз уж мы затронули эту тему, слушай и запоминай: большая часть кровососов умеет это. Стоит разок глянуть в самые глаза – и пиши-пропало, все мысли, как на ладони. Главное – зрительный контакт, понимаешь? Просто так тебя не прочтут. Но! Если попадётся Древний – типа старины Аббата – это правило, увы, не работает. Такие читают мысли и сквозь затылок…

Дориан помолчал. Лицо девчонки, жадно внимавшей его советам, стало втройне озабоченней. Казалось, её распирает от вопросов, но она стесняется спросить ещё. Пора было снова брать инициативу на себя.

– Ну что, расскажешь, как тебя к нам занесло?

Девчонка поколебалась чуток – и принялась рассказывать.

Она говорила долго, сбивчиво, нервно… Порой останавливалась, словно ей было нестерпимо больно говорить, но с яростным усилием начинала заново. Пальцы – тонкие и белые, что костяной фарфор, – непрерывно двигались, сплетая в воздухе невидимые узоры; лицо в обрамлении вьющихся лозой волос то искажалось, как гротескная маска, то принимало мёртвое, отчуждённое выражение. Казалось, она творит колдовство – но Дориан держал мысли при себе и только молчал да слушал. Ситуация и вправду была не из простых. Запутанная донельзя, сумбурная, фантастическая… Кристально ясным виделось лишь одно: девчонка воистину, до последней своей жилки, ненавидела магию.

– …А потом он велел позвать тебя. Дориана, – её голос тихо сошёл на нет.

– Угу, – буркнул Дориан и задумчиво почесал нос костяшкой пальца.

– Почему он позвал тебя?

– Аббат? О, просто он нежно меня любит, – саркастически усмехнулся Дориан. – Столь нежно, что навязал мне опеку над тобой в самый неподходящий момент… В общем, проехали, – сидя в кресле, Дориан подался вперёд, поманил девчонку пальцем. – Слушай сюда, Ридделл. Внимательно слушай и запоминай.

Девчонка взглянула на него с явным сомнением, но всё же капельку придвинулась.

– Я научу тебя выживать в этом мире. Деваться тебе всё равно некуда, так? Придётся жить здесь, – сказал Дориан, и девчонка, согласившись, уныло скривила губы. – Проведу тебе курс молодого бойца. А срок ему будет – месяц.

Девчонка поражённо моргнула, захотела что-то спросить – он не дал и чёткими, рубленными фразами заговорил вновь:

– Да, Ридделл. Месяц. И точка. Думала, буду нянчиться с тобой веки вечные? Не смеши. У меня свои планы, которые тебя не касаются. Месяц можешь прожить здесь, в доме. Ходи куда хочешь, только меня – предупреждаю! – лишний раз не трогай. А после – жмём друг другу руки и расходимся в разные стороны. Куда двинешься ты – мне без разницы. А вот я через месяц покидаю Альбию навсегда. Собираю манатки. Рву когти. Сматываюсь. Улавливаешь мысль?

Девчонка ответила на удивление жёстким взглядом. В тон ему ответила:

– Да.

– Вот и славно. Совет номер один: в нашем мире бал правят деньги. Если их у тебя нет…

– У меня есть кое-что, – неожиданно перебила девчонка и полезла в сумку.

Дориан присвистнул, когда девчонка достала увесистый мешочек, полный драгоценностей. Электрический свет заблестел на сапфирах – сине-зелёных, как морские глубины, и переливчатом, словно отборный мёд, золоте.

– Дай-ка посмотрю.

Дориан протянул руку – наверное, слишком быстро, потому что девчонка отпрянула и чуть ли не с ногами забралась на диван. Палец успел скользнуть по её запястью, поймать бешеный удар пульса.

«Да, Ридделл. Я свирепый, злой и ужасный. Тебе чертовски не повезло, что ты попала в такую компанию», – кисло подумал Дориан, но вслух этого не сказал. Девчонка, видимо, устыдившись своего страха, опять подала ему мешочек.

Дориан вытряхнул из него пару колец, с видом опытного ювелира повертел их под прищуренным взглядом. Потом кивнул, сунул кольца в карман. Встал.

– Посмотрим, сколько за них можно выручить. Ты ведь не против? Тогда жди меня здесь. Я скоро, – сказал он, подхватил с кресла пальто и, не оглядываясь, вышел из гостиной.

***

Когда входная дверь захлопнулась, Дайана откинула мешок и, наконец, выдохнула. Боль, от которой казалось, что в каждый висок ввинчивается раскалённое остриё, теперь отступила.

Дайана приложила ко лбу холодную, как ледышка, руку. В отличие от неё, лоб обжигал, точно кипящий котёл. Ещё бы, столько мыслей…

Дайана вздохнула. Она и не думала, что на рассказ о её жизни придётся потратить столько сил. Как же не хотелось всё это рассказывать! Впрочем, деваться ей и правда было некуда. Этот вампир правильно подметил.

Вампир…

Дайана вспомнила драную, как у последнего нищего, рубаху, лицо – то холодновато-высокомерное, то с отчётливой ехидцей во взгляде. Со стороны – человек как человек, немногим старше её… Зато ведёт себя так, будто самый умный.

Несмотря на остатки раздражения и былого страха, Дайана ощутила, как сердце замедлило бег. Напряжение потихоньку спало, и она уже спокойно, по новой огляделась в принадлежащей вампиру комнате.

Единственное окно располагалось напротив. Оно было огромным, но его скрывали шторы – плотные, наглухо задёрнутые и тяжёлые на вид. И, если бы не холодный свет, льющийся из чудной конструкции на потолке, словно из гнилушки, здесь было бы темно,