Дорога на Тир Минеган - Олег Авраменко

Ее отец король Келлах в гордом одиночестве сидел на троне. Все соседние места справа и слева от него были пусты — и кресла для ближайших родственников, и меньший трон для королевы, который в последние годы, по настоянию отца, всегда занимала Эйрин.

Сейчас же она стояла перед парадными дверьми зала, а мастер церемоний провозглашал:

— Ее высочество принцесса Эйрин со всей дочерней покорностью обращается к своему отцу и государю, светлейшему господину нашему королю Келлаху, с просьбой принять ее и выслушать ее ходатайство.

Когда мастер церемоний договорил, король выждал еще несколько секунд, а потом сказал:

— Пусть заходит.

Придерживая свое тяжелое парчовое платье с пышными шелковыми юбками, Эйрин неторопливо двинулась по красной ковровой дорожке, по обе стороны которой стояли придворные. Они почтительно кланялись ей — в последний раз как своей принцессе, и от осознания этого факта девушке становилось немного грустно.

Нет, Эйрин нисколько не жалела о том, что должно случиться. Уже больше месяца она с нетерпением ожидала этого и то и дело предавалась щемяще-сладким мечтам о будущем — уже таком близком и осязаемом. Но в то же время прекрасно понимала, что тогда у нее начнется совсем другая жизнь, а то, к чему она привыкла с детства, навсегда останется в прошлом. И может, оно и к лучшему, что отец так затягивал переговоры с Шайной, даже выдвинул заранее неприемлемое условие о признании Тир Минеганом нерушимости существующей границы между Ленниром и Румнахом. Он прекрасно знал, что ведьмы не захотят вмешиваться в территориальные споры между южными властителями, а просто использовал это как предлог, чтобы хоть ненадолго отсрочить час прощания с единственной дочерью. Да и сама Эйрин, несмотря на свое нетерпение, радовалась этой задержке. Как бы она ни сетовала на отсутствие со стороны отца надлежащего внимания, но очень любила его и мысль о долгой разлуке с ним навевала ей глубокую печаль. Если бы не эта месячная отсрочка, Эйрин было бы очень трудно оставлять Леннир, а так ей хватило времени, чтобы постепенно приучить себя к неизбежному, насладиться последними днями общения с отцом, кузиной Финнелой, дядей Рисом и тетей Идрис, с остальными родственниками, друзьями и знакомыми…

Дойдя до возвышения, на котором стоял отцовский трон, Эйрин опустилась на колени на мягкую подушку, которою предусмотрительно положили у подножия ступеней.

— Государь! — заговорила она. — Я ваша дочь и первая принцесса Леннира, но я также являюсь дочерью нашего общего Отца Небесного, Великого Дыва, который в своей безграничной милости одарил меня ведьмовской Искрой. Мой долг, как вашей дочери, подчиняться вашей воле, помогать вам в государственных делах, выйти замуж и родить детей, которые продолжат наш род, а если Дыв не подарит вам потомков мужского пола, унаследовать от вас корону и править Ленниром ради благополучия всех ваших подданных. Мой долг, как ведьмы, которой я родилась по милости Всевышнего, состоит в том, чтобы овладеть своей силой и поставить ее на службу всем людям нашего мира, защищать землю от злых колдунов, демонов и чудовищ. Эти два моих долга несовместимы, ибо ведьма не может быть подданной ни одного земного владыки, и точно так же она не может быть правительницей отдельного королевства, возвышая его над всеми остальными. Кроме того, как ведьма, я должна блюсти целомудрие, дабы сохранить Искру, дарованную мне великим Дывом; следовательно, у меня никогда не будет мужа, и я не смогу родить детей для продолжения нашего рода. Поэтому, как дочь, я обращаюсь к вам за отцовским советом и прошу указать мне, какой из путей я должна выбрать.

Эйрин почти слово в слово произнесла заготовленную наперед речь, изменив в ней лишь упоминание о черных колдунах на злых, решив, что обычным людям так будет понятнее. Саму же речь написала для нее сестра Этне вер Рошин — самая старшая по возрасту (но не по статусу) из трех присутствующих в Кардугале ведьм. Как и раньше, Тир Минеган представляла самая младшая из них — Шайна вер Бри. В ожидании своей очереди она стояла в первом ряду среди королевской родни, между Финнелой и теткой Идрис.

— Да, я твой отец, Эйрин, — произнес Келлах аб Тырнан. — И твой король. Но разве я могу спорить с волей Отца всего сущего и Царя Небесного. Если Он отметил тебя своим даром и возложил на тебя обязанность защищать земной мир, мне остается только подчиниться Его выбору. Как отец, я благословляю тебя, а как король — согласен принять твое отречение. Ты готова отказаться от своего права на престол?

— Готова, мой король, — ответила Эйрин. Она глубоко вдохнула, сдерживая волнение. — Я, Эйрин вер Келлах из рода Дугала аб Артира, перед лицом Великого Дыва и в присутствии леннирских вельмож и представителей других государств слагаю перед вами, государь Келлах, свои полномочия первой принцессы Леннира и отказываюсь от всех связанных с этим титулом прав и привилегий, включая право при соответствующих обстоятельствах унаследовать королевский престол. Клянусь бессмертием моей души, которая движется сквозь Вечность во многочисленных перерождениях, что не выдвину никаких претензий на власть в Леннире, не позволю никому выдвинуть их от моего имени и воздержусь от любых действий, направленных на ее получение. — Эйрин сняла с головы свой венец принцессы и положила его перед собой на третью ступеньку трона. С отречением было покончено, но оставался еще один важный момент. Конечно, Эйрин даже не догадывалась, что своими следующими словами одна завершает выполнение предпоследнего пункта Пророчества о Первой. — Также с болью в сердце я должна отказаться от вашего имени, отец, ибо по правилам Сестринства каждая ведьма должна зваться именем своей духовной матери, а в случае ее отсутствия — кровной. Так как предыдущие носители моей Искры неизвестны или их вообще не было, я принимаю имя женщины, которая дала мне жизнь, моей родной матери. Отныне прошу всех называть меня Эйрин вер Гледис.

Король кивнул:

— Я принимаю твое отречение, Эйрин вер Келлах, и принимаю твое новое имя, Эйрин вер Гледис. Прошу, встань.

Пока Эйрин осторожно вставала, пытаясь не запутаться в юбках, отец оставил трон, спустился по ступенькам, обойдя венец, и взял ее за руку.

— Свои королевские обязанности по отношению к тебе я выполнил, — сказал он. — Теперь остались обязанности отцовские. — И обратился к присутствующим: — Я отпускаю дочь мою Эйрин на Тир Минеган, чтобы она вместе с другими ведьмами защищала мир от Зла. Но Эйрин еще юная и необученная ведьма. Кто позаботится о ней в мое отсутствие?

— Я, — выступила вперед Шайна. — Старейшие сестры уполномочили меня, Шайну вер Бри, представлять ведьминское Сестринство. В соответствии с моими полномочиями я беру вашу дочь, Эйрин вер Гледис, под свою опеку, объявляю ее нашей младшей сестрой и предоставляю ей титул высокой госпожи Тир Минегана.

До этого момента все происходило по заранее согласованному сценарию. Однако свою последнюю реплику король то ли забыл, то ли, возможно, в последний момент счел ее слишком формальной, поэтому просто положил руку на голову Эйрин и ласково произнес:

— Будь счастлива, доченька. Да хранит тебя Дыв.