Реалити - Игорь Олегович Белошевский

кто-то, никого не стесняясь, расположился прямо на сырой земле, а точнее, на бетонной плитке этой площади.

– «Как все-таки прекрасно никуда не спешить», – подумал Глеб, разглядывая, сидящую недалеко от себя, весьма немолодую парочку, рядом с которой стояла начатая бутылка красного вина, – «Умеют же люди жить. Вот так вот просто, вечером, вместо того чтобы сидеть в душной квартирке перед телевизором, взяли и пришли на площадь проводить этот день. Попробуй у нас так сядь, на Красной Площади, сразу заберут тебя, и тебя, и вино.»

Мысли о невозможности открыто выпить вина на Красной Площади, прервал мобильный телефон, который завибрировал в кармане у Глеба. Звонил редактор – Паша.

– Ну, как ты там? – спросил Паша, когда Глеб поднес телефон к своему уху.

– Нормально, – ответил Глеб, – Устал немного только.

– Ты сейчас где? – спросил Паша.

– В Милане уже, на площади сижу, – ответил Глеб.

– Молодец, – сказал Паша, а затем, снова спросил, – Как материал? Удалось что-нибудь заработать?

– Материал кое-какой есть, – ответил Глеб, – Но заработать получилось не очень, всего два евро шестьдесят пять центов. Снял о том, как не получилось.

– Классика жанра, – понимающе вздохнул Паша.

– Это да, – грустно ответил Глеб.

– А чего ты так мало заработал? – снова спросил Паша.

– До Милана долго добирался, – ответил Глеб, – Да и вообще, балаган все это, на русском языке в Италии выступать.

– Зато смешно, – ответил Паша, и потом ещё раз уточнил, – Смешно же получилось?

– Обхохочешься, – ответил Глеб, – Даже полиция в финале подошла, посмеяться.

– Полиция?! – удивился Паша, – Снял их?

– Немного, – ответил Глеб.

– И что? – спросил Паша, – Что конкретно там было?

– Да, ничего, – ответил Глеб, – Поболтали и я ушел.

– Ясно, – сказал Паша, и затем спросил, – И что дальше планируешь делать? Где ночевать будешь?

– Не знаю, – ответил Глеб, – Где придется, там и буду. Нужно сначала камеры ещё где-то зарядить, иначе завтра просто нечем будет снимать.

– Ты смотри, – сказал Паша, немного приглушив свой голос, как будто его кто-то собирался подслушать, – Проект, конечно, проектом, это всё важно, но ты там тоже особа с ума не сходи, если плохо себя почувствуешь от недоедания, или ещё от чего, то сразу мне звони. Понял?

– Хорошо, – улыбнувшись, ответил Глеб.

– Ладно, давай тогда до завтра, выживай, – сказал Паша, и потом добавил, – И ещё, забыл сказать.

– Что ещё? – переспросил Глеб.

– Шеф просил снять несколько кадров с конвертом, в котором сто евро лежит, на случай если ты все-таки решишь сдаться, это для «промо» программы нужно, – сказал Паша, – Только конверт сам не открывай.

– Хорошо, – спокойно ответил Глеб, – Сниму, раз просил, только я не сдался, и не сдамся.

– Ок, – сказал Паша, – Твоё дело, смотри сам.

– До связи, – ответил Глеб, и после того, как Паша повесил свою трубку, тихонько подумал вслух, – Хрен я вам сдамся, не дождётесь, платить все равно придется, зря я что ли тут путешествую.

Глеб встал со своего места, закинул на плечи рюкзак, и пошел в сторону Маркдональдса, в котором, после звонка Паши, он собирался совершить один рациональный, и один абсолютно иррациональный поступок. А именно, зарядить камеры, и, вместо еды, купить себе маленькую чашечку кофе.

Единственная розетка в кафе «Маргдональдс», к большой удаче Глеба, оказалась свободна, но, говоря по правде, сидеть в этом бездушном пластиковом ресторане, интерьер и меню которого един во всем европейском, и не только, мире, в этот вечер совсем не хотелось. Подобно дизельной субмарине, вынужденно всплывшей в нейтральных водах для подзарядки своих аккумуляторов, Глеб сел за столик, воткнул зарядное устройство камеры в розетку и стал молча ждать.

Когда кафе стало закрываться, и нашего путешественника вежливо попросили уйти, на улице было уже совсем темно. Витрины магазинов и окна домов во всю уже горели светом электрических ламп, а звуки вечернего оркестра на площади Пьяцца-дель-Дуомо, сменили отголоски ди-джейских сетов, доносившиеся откуда-то сверху, прямо с неба, что на фоне монументального миланского собора придавало ночной атмосфере особой драматичности. Казалось, будто сам Бог, где-то высоко, над площадью, решил устроить эту дискотеку. Немного помучавшись с догадками, Глеб, наконец, определил, откуда идут звуки. Увы, это была не небесная канцелярия. Музыка шла с открытой террасы, что светилась вместе со своими колоннами, прямо под крышей одного из высотных зданий, что стояло слева от Миланского собора.

Глеб сел на полюбившуюся скамейку у памятника Виторио Эмануиле Второму – Эмануильчику, как ласково, теперь, называл наш герой этот архитектурный ансамбль, состоявший из коня, и короля, и ставший ему практически домом родным. Немного насладившись прохладой ночи, Глеб достал из рюкзака пачку сигарет и закурил .

– «Кофе и сигареты – классика кинопроизводства», – подумал Глеб, – «Именно об этом однажды миру поведал режиссер Джим Джармуш в своем произведении с одноименным названием. Собственно, его картина, конечно, имела и другие смыслы, но, как и раньше, так и теперь, это всё было совсем уже не важно.»

Глеб глубоко вдохнул сигаретный дым, а затем подумал:

– «Помниться, я собирался в этом путешествии бросить курить», – подумал Глеб, и снова затянулся сигаретным дымом, – «Мда, нашел время бросать. Нужно было хотя бы ещё пачку с собой прихватить. Теперь придется мучаться.»

Глеб выдохнул дым, сделал ещё глоток кофе и почувствовал себя гораздо лучше, чем ощущал до этого момента. Среди всего того, что сейчас его окружало, только кофе и сигареты были тем единственным, связующим мостом, что соединял прошлое и настоящее нашего путешественника.

– «Ещё несколько дней назад, я даже не мог себе представить, что окажусь здесь, рядом с Эмануильчиком,» – подумал Глеб, – «Помниться, лежал я на кровати, в своей съемной халупе на окраине Москвы, и не знал, что делать дальше. Теперь, я тоже не знаю, что мне делать дальше, и даже не знаю, где я сегодня буду спать, но, меня, почему-то, это больше не тревожит. Совсем не беспокоит, и определенно, я стал счастливее, и кофе очень вкусный, это точно. Так что же тогда изменилось? Я? Нет. Не изменился. Я все тот же..»

Глеб сделал глоток кофе из бумажного стаканчика, и затем, снова глубоко вдохнул и выдохнул дым.

10. Ночь, Улица, Фонарь, Милан.

Возможно, обывателю покажется, что в том, чтобы переночевать на улице, нет абсолютно никакой сложности. Лег себе, где угодно, и спи на здоровье, но, на самом деле, не всё так просто. Для того, чтобы лечь где угодно, сначала нужно найти подходящее для этого место, иначе, вы, банально, рискуете проснуться либо в полиции, либо без вещей, либо вообще не проснуться.

Глеб пересек Миланскую площадь, и зашел под красиво освещенную стеклянную