Лев Эль’Джонсон: Повелитель Первого - Дэвид Гаймер

Ванискрая встречено мощное сопротивление. Наши отделения отступают. Вероятнее всего, там еще одно из этих… — Обернувшись, он взглянул на зольную «тень» Манева на стене. — …Созданий. Забрать вас, однако, смогут только оттуда. На эспланаде не хватит места для посадки «Громового ястреба» или «Грозовой птицы».

— Прекрасно.

Эль’Джонсон повернулся к лестнице, для защиты которой — а также стрельницы, сужающей проход по мосту, — и возвели этот бастион. Она вела на самый верхний уровень укреплений, к зенитным батареям крепости. Прошагав дальше, Лев вышел на широкий выступ, служивший частью внешней лестницы, которая поднималась от фортификаций на средних этажах к огневым позициям на вершине.

В ста десяти метрах под ним иссиня-черные волны бились о неровный каменный панцирь и деревянную облицовку эспланады. Время от времени фонтаны ледяных брызг захлестывали трассу до самого утеса, туша горящие остовы гражданских машин до отдельных язычков пламени. Островную крепь озаряли вспышки перестрелок в ритме стаккато, но, как ранее заверил сержант-ветеран, Темные Ангелы прочно удерживали скалы Ункуса.

На Нигрисе, Меригионе, Плаче, Копчиках и далее творился полный хаос. Тьму дикими рывками рассекали мощные лучи прожекторов, располосованные струями дождя. Выли сирены. Из фортов-застав неслись вопли запертых внутри людей. В воздухе разносились пронзительные отзвуки пальбы из лучевого оружия и автокарабинов, из-за которых происходящее больше напоминало беспорядки в каком-нибудь тюремном комплексе, чем ночное сражение. Со своего места Лев увидел, как перебили друг друга расчеты боевых казематов на мосту к Нигрису: батареи лазерных уничтожителей и счетверенных тяжелых болтеров за несколько секунд разнесли в пыль укрепления, на постройку которых у ауксилии I легиона ушли недели.

Калибанец посмотрел вверх, и его тут же толкнул ураганный порыв океанского ветра — сам мир попробовал помериться силой с примархом, но понял, что уступит. На фоне буйства стихии рявкали болтеры и гремели голоса, усиленные динамиками шлемов. В противовес им раздались шаги гиганта, от которых затряслись стены цитадели.

На опору моста рядом с Эль’Джонсоном вышел Геродаил.

— Спутники Льва! — взревел он, снова включая силовой кулак. — Исполните ваш долг!

II

Стерев кровь с пластины сканера, Редлосс приложил к ней руку в латной перчатке.

Под пальцами Фарита засуетились лучики анализирующих лазеров, а броню омыл водянистый зеленый свет. Считывая гексаграммные руны на керамите, электронные системы одна за другой издавали подтверждающие трели. Пластина скользнула в паз, а из-под нее выдвинулась кнопочная панель кремово-белого цвета. Аравейн молча наблюдал, как Вестник Ужаса набирает криптекс-пароль, случайным образом меняющийся каждый час.

Последовала серия глухих металлических звуков, и грохот равномерно усиливался. Как только сдвинулись все затворы, раздались хлопки, шипение и едва слышные протяжные свистки, указывавшие на отключение стазисных полей, смерть-ореолов и репульсорных замков.

Наконец дверь отъехала в сторону.

Из проема поползли завитками крионические пары — словно «первичный бульон» пробудился от оцепенения. Миазмы с ленивой размеренностью потекли по сабатонам легионеров, и Аравейн сморщил нос, уловив едкую смесь запахов механических и киберорганических консервантов.

Редлосс повернулся к библиарию:

— Перед нами ризница Крыла Ужаса. Ступай только там, где пройду я.

Аравейн кивнул.

Разгоняя ногами цепкий пар, Фарит вошел внутрь. С трудом сдерживая нервозность, которая охватила его перед этим запретным порогом, кодиций шагнул следом.

На корабле, где было не принято задавать вопросы, ризница Крыла Ужаса славилась как вместилище самых опасных и загадочных творений Старой Земли, так и не примененных в эпоху Раздора. В ее запасниках, снабженных множеством уровней защиты и закрытых на идентификационные замки, содержались переносные атомные заряды, биооружие с настройкой по генам, нестабильные плазменные устройства, формирователи сингулярности, псионические бактериофаги — словом, средства поражения, которые обладали такой мощностью и могли сотворить такие катаклизмы, что Император посчитал их слишком опасными и утаил сам факт их существования от основной части Своих армий. Только I легиону Он доверил тайны подобного реликтового снаряжения. В полученном от Него арсенале заключалась такая мощь, что Темные Ангелы смогли бы положить начало новой Долгой Ночи, если бы того пожелал Владыка Людей — или они сами.

Кто, кроме Первого, заслуживал подобной ответственности? Кто еще уверенно исполнил бы самый беспощадный приговор, получив команду свыше?

Да, Волчий Король любил хвалиться, называя себя отцовским палачом. Однако он служил средством устрашения, как гончий пес, который рычит из-за запертых ворот, но никогда не срывается с цепи. Роль, которую исполнял для своего родителя Эль’Джонсон, не имела столь выспреннего названия, ведь если Русс являл собой предупреждение, то Лев — решение. Окончательное. Во имя Императора он не просто убивал, но истреблял.

То, что Леману запретила бы сделать честь, Эль’Джонсон исполнил бы без колебаний. В войнах его братьев попадались как враги, которых еще можно было принять в Империум, так и неприятели, чье бессмысленное, но благородное сопротивление хотя бы заслуживало увековечивания в истории. Но если на недругов наводил орудия I легион, то их ждало абсолютное искоренение — изничтожение до самой последней точки в записях.

Именно с такой целью создали Темных Ангелов, и именно поэтому Он сотворил их первыми.

Даже механикумы не знали, какие жуткие секреты заключены в подобных хранилищах Крыла Ужаса. Если бы машинные жрецы Марса вдруг решили сорвать планы Императора по объединению Галактики, с ними расправились бы оружием, вверенным Темным Ангелам.

— Сюда, брат, — произнес Редлосс.

Хотя Фарит шептал — а по мнению Аравейна, только так и следовало говорить в столь важном, сакральном месте, — его низкий голос все равно разлетелся по сумрачному отсеку.

Воздержавшись от ответа, кодиций безмолвно пошел за братом.

Зал ризницы укрепляли толстые колонны с адамантиевыми ребрами, расставленные через равные промежутки. Их дополнительно усилили балками и распорками, словно помещение должно было уцелеть в катастрофе уровня экстерминатуса. Отсек мог пережить даже разрушение самого «Непобедимого разума». По палубному настилу, скрытые во мгле испаряющегося охладителя, змеились толстые кабели питания стазис-модулей, энергетических полей и магнитных замков. Назначенные Императором стражи надежно оберегали Его тайны — даже от тех, кому разрешалось проникнуть так далеко. Здесь круги замыкались в круги,