Ты меня полюбишь? История моей приемной дочери Люси - Кэти Гласс

– Понимаю, дорогая. Это довольно сложно, но я попробую объяснить. До недавнего времени ты находилась под опекой по пункту 20, то есть по соглашению между твоей мамой и социальной службой. И твоя мама могла забрать тебя в любое время, когда ей захочется. Поэтому-то тебе и приходилось так часто переезжать. По судебному ордеру это невозможно. Социальная служба подаст документы на ордер постоянной опеки. И тогда судья примет решение, где ты будешь жить постоянно: сможешь ли ты жить с матерью или лучше будет постоянно проживать в приемной семье. Но судья примет решение лишь через несколько месяцев, может быть, через год. Нужно изучить много документов, чтобы принять правильное решение. – Я помолчала, а потом спросила: – Ты понимаешь, дорогая?

Наступила долгая пауза – и неудивительно: понять принципы работы социальной службы непросто даже взрослым, что уж говорить об одиннадцатилетней девочке.

Когда Люси мне ответила, на глаза навернулись слезы.

– Я не хочу жить с мамой, – сказала она. – Но и переезжать из дома в дом я не хочу. Другие дети живут в нормальных домах, в семьях, где их любят. Я хочу, чтобы у меня тоже была своя семья.

Я не могла солгать Люси. Я не могла сказать, что ей никогда больше не придется переезжать. Но я могла сказать, что со временем у нее будет собственная постоянная семья.

– Люси, я знаю твою историю. Мне кажется, что судья вряд ли вернет тебя матери. Социальная служба выяснит, нет ли у тебя родственников, которые могли бы взять тебя под опеку. А если таких не найдется, они найдут тебе подходящую приемную семью надолго.

Я не сказала об этнической принадлежности, но знала, что это будут учитывать. Отец Люси был тайцем, и социальные службы постараются найти ей семью, соответствующую ее происхождению.

– Но это займет много месяцев, – сказала я, – возможно, целый год. И в это время тебе не придется переезжать.

Больше я ничем не могла утешить девочку. Слава богу, этого оказалось достаточно.

– Значит, мне целый год не придется переезжать? – с надеждой в голосе переспросила она.

– Наверняка, дорогая. Ты переедешь, только когда судья примет окончательное решение. И та семья станет твоей навсегда.

– Хорошо. А когда я приеду завтра, ваша кошка будет дома?

– Я об этом позабочусь, солнышко.

Мы попрощались, но Люси не положила трубку. Я слышала приглушенные звуки – девочка спустилась вниз и отдала трубку Пэт, которая, как я полагаю, с тревогой ожидала результата.

– Алло, – встревоженно сказала она.

– Вы сможете завтра привезти Люси примерно в половине двенадцатого?

– Да, конечно! А Люси согласилась переехать?

– Она согласна.

– Как вам это удалось?

– Думаю, все дело в кошке, – улыбнулась я. – Значит, в половине двенадцатого будет нормально? Я бы предпочла не откладывать – ожидание будет только нервировать Люси.

– Конечно, конечно! Мы начнем собираться прямо сейчас.

– Отлично. И, возможно, вы этого не знаете, но, когда переезжает ребенок старшего возраста, опекунам лучше всего попрощаться и побыстрее уехать, поэтому я не буду предлагать вам кофе. Я понимаю, что с малышами все происходит иначе, но…

– Да, да, я все понимаю… Спасибо, что предупредили.

– Вы можете позвонить Люси через неделю-другую. Это будет мило и приятно. А через несколько недель можете навестить ее – когда она уже освоится.

– Обязательно! Увидимся завтра. И большое спасибо за помощь.

– Всегда рада помочь. Хорошего вам вечера. Надеюсь, вы расстанетесь с Люси друзьями.

– Мы постараемся.

Честно говоря, мне бы не удалось убедить Люси переехать, если бы не мой большой опыт опекунства. Пэт и ее муж привыкли опекать малышей. Они не умели общаться с ребенком старшего возраста. Опекунов готовят для конкретной возрастной группы.

Я вернулась в гостиную. Адриан и Пола только что закончили играть в шашки. Я сообщила им хорошие новости: мне удалось поговорить с Люси, и завтра она приедет.

– Ей очень хочется поиграть с вами обоими, – добавила я. – И нам нужно проследить, чтобы Тоша тоже была дома.

– Зачем? – удивился Адриан, отрывая взгляд от доски. – Что может сделать кошка?

Не обращая внимания на его подколки, я ответила:

– Люси очень хочется ее увидеть.

Адриан закатил глаза, съел последние шашки Полы, победно поднял кулак в воздух и воскликнул:

– Победа!

– Молодец! – похвалила его я.

Пола надулась.

– Ты тоже хорошо играла, – дипломатично заметила я.

Дети убрали доску и шашки, и Адриан принялся играть с игровой приставкой, а мы с Полой отправились в ванную, готовиться ко сну. В пятницу дети засиживались дольше, чем в другие дни. Пола порой превращалась в ужасную болтушку, особенно перед сном. Сегодня она без умолку болтала о Люси.

– Я так рада, что Люси приедет, – заявила она, взбивая пену в ванне. – А во что она любит играть?

– Я не знаю. Сама спросишь. Не думаю, что она знает много игр – ты сможешь ее научить.

– Обязательно! Я покажу ей мои игрушки и позволю играть с ними, даже с рождественскими! А если пойдет снег, мы сможем выйти в сад и слепить снеговика. Хорошо бы пошел снег! Мы будем с Люси играть!

Пола радостно планировала, чем она будет заниматься с Люси, а я продолжала думать о девочке. Меня беспокоило то, как мы в понедельник поедем в школу. Как и большинству приемных опекунов, мне приходилось учитывать потребности не только приемных, но и родных детей. Адриан был уже достаточно взрослым и мог ездить в школу с друзьями. Но оставалась Пола. Ей было девять лет, и мне нужно было отвозить ее в школу и забирать. Школа Люси находилась в двадцати минутах езды на автобусе. Хотя в средней школе большинство детей ездят автобусом, мне не хотелось, чтобы сразу после переезда девочка отправлялась в незнакомый путь в одиночку. Я знала, во сколько начинаются ее занятия, и надеялась, что мне удастся что-то придумать, чтобы отвозить обеих девочек в школу и забирать их. Когда появляется новый приемный ребенок, всегда возникает определенная неразбериха, но со временем все входит в привычную колею.

На следующее утро (в субботу) я поднялась пораньше, приняла душ, тщательно оделась. С радостным предвкушением я еще раз проверила комнату Люси. Пола тоже поднялась раньше обычного. Спустившись, она сразу же заявила, что ждет, когда же приедет Люси. Верный себе Адриан поднялся с постели лишь тогда, когда по всему дому запахло жареным беконом. По выходным мы всегда готовили завтрак – ведь насладиться настоящим завтраком можно было лишь два раза в неделю. К одиннадцати часам Адриан уже принял душ, оделся и, как и мы, поддался радостному ожиданию, охватившему наш дом. Осталось полчаса до приезда Люси, мы с нетерпением ждали ее – все, кроме…