Кто ищет – найдет - Ливия Элиот

Тина пробормотала что-то, и Хант вдруг поймал себя на том, что она молчит, наверное, уже целую минуту. Он скосил глаз.

Она уснула!

Полы халата разошлись, едва ли не полностью обнажив правую грудь, розовую, налитую, с родимым пятнышком в форме полумесяца чуть выше соска.

Во рту у него пересохло, грудь сдавило, а молния на шортах напряглась так, что могла вот-вот не выдержать. В ушах звенело. Возможно, рассудок еще пытался подать предупредительный сигнал.

Солнце выскользнуло из-за горизонта почти полностью, и в его лучах волосы Тины отливали красным золотом. На висках ее проступили бисеринки пота. Длинные ресницы подчеркивали нежность едва тронутой загаром кожи. Губы слегка приоткрылись, и на них застыла счастливая улыбка.

Хант стиснул зубы.

Желание заполнило его до краев и угрожало выплеснуться. Он хотел ее. Прямо здесь. На веранде. На этой проклятой качалке. Прижать ее к спинке. Впиться в эти грешные губы. Искусать в кровь. Испить нектар ее грудей. Развести ноги и прильнуть к этой восхитительной ложбинке, к этому неиссякаемому источнику, насадить ее на себя…

За спиной у него что-то звякнуло.

Хант обернулся.

Кейт Уинслоу смотрела на него вытаращенными от ужаса глазами.

Солнце поднималось все выше, и Тина уже дважды залезала в воду, чтобы освежиться. Вообще-то она уже жалела, что не отправилась на экскурсию.

Пляж выглядел пустынным, и Тина после некоторого колебания решила освободиться от верхней части купальника. Загорать топлес ей еще не приходилось, но, если уж есть такая возможность, почему бы ею не воспользоваться? Полежав минут пятнадцать на животе, она еще раз огляделась, перевернулась на спину и зажмурилась от удовольствия. Солнечные лучи коснулись обнаженной груди нежно, как… как пальцы Ханта.

Она представила, как он склоняется над ней, как его губы порхают словно бабочки по ее телу, переносясь с шеи на грудь, перепрыгивая с холмика на холмик, скатываясь ниже и ниже, туда, где клокотал источник желания. Пульс учащался, его ласки становились глубже, настойчивее, требовательнее, и она приподняла бедра. Рука сама скользнула под трусики…

Боже, что я делаю? Что он делает со мной?

Тина понимала, что поступает неправильно, но страсть переполняла ее и древний инстинкт заглушал слабый и неуверенный голосок рассудка.

Если мы сегодня же не займемся любовью, я просто-напросто сойду с ума.

Тем более после того безумного поцелуя. При одном воспоминании о нем у нее немели губы, а между бедрами как будто начинал раскручиваться тугой узел. Утром, когда им в очередной раз помешали, она едва не расплакалась от отчаяния. Сегодня… сейчас… немедленно!

Конечно, она знала силу вожделения, когда внутри разгорается огонь, поглощающий тебя всю, когда справиться с пламенем можно лишь экстренными мерами, после которых чувствуешь себя опустошенной, неудовлетворенной и униженной. Она прибегала к таким мерам в самых редких случаях, когда ситуация просто не оставляла ничего другого. Но сейчас никакие меры не помогали. Да и ничего подобного в ее прошлом опыте еще не случалось. Этот огонь только разгорался, и у нее не было выхода, кроме как сгореть в нем. Вместе с Хантом. Страсть завладела ею, превратила в зомби. Страсть руководила каждым ее шагом, окрашивала в огненный цвет все ее мысли. Сводила с ума.

Поэтому она и набросилась на него, как умирающий от голода на протянутый бутерброд. Она отдалась бы – нет, овладела бы им! – прямо там, на веранде. Она бы выпила его до донышка, взахлеб, и, может быть, тогда утолила бы жажду и наказала за… За что? Наверное, за то, что ему, похоже, не так плохо, как ей.

Да, Тина злилась на него, хотя и видела – он тоже хочет ее. Каждый раз, когда они встречались взглядами, зрачки его расширялись, а синие глаза затягивала дымчатая пелена желания. Она знала, как притягивают его ее губы, грудь, бедра, чувствовала, как он смотрит ей вслед.

Но самым веским доказательством взаимного влечения были поцелуи. Злость, обида, неудовлетворенность испарялись, как утренний туман, в тот миг, когда их губы соприкасались.

Это было нечто невероятное, ни с чем не сравнимое. Нечто неземное, космическое. Мгновения чистейшего наслаждения, невыразимого счастья. И обещание чего-то еще более волшебного, еще более грандиозного, еще более сладостного.

Может быть, сегодняшней ночи.

Поспешно ретировавшись с веранды, Кейт отправилась исполнять разработанный накануне план. Она уже решила, что начнет с первого этажа и пройдет сначала по правой стороне, потом по левой. Ричи остался в фойе, нервно пожелав ей удачи и пообещав, что в случае опасности просвистит мелодию из «Крестного отца».

– А может, лучше из «Волшебной флейты»? – съязвила Кейт.

– Это для меня сложно, – совершенно серьезно ответил Ричи. – А тебе действительно нравится Моцарт?

– Я его обожаю. Особенно в шоколадной глазури.

– Не смешно.

– Тебе смеяться и не полагается. Главное, следи за Тимом и тем, как его там… ну, с бороденкой под Джонни Деппа…

– Лемми Харгрейса?

– Да, точно, Лемми. А ты его знаешь?

– Видел пару раз в Сарасоте, – неохотно ответил Ричи. – Не очень приятный тип.

– А точнее? – насторожилась Кейт.

– Поговаривают, что парень связан с наркодилерами, получающими товар из Южной Америки. Ну и строит из себя супермена.

– Понятно. В общем, главное внимание им. Они сейчас в комнате или ушли?

– Я видел их минут десять назад. Взяли серфы и ушли.

– Ладно. Если появятся Тина, Хантер или Джанет, не свисти. Они в номера заглядывать не будут.

– А Лиза?

Кейт усмехнулась.

– Открою тебе небольшой секрет. – Она достала из кармана универсальный ключ. – Как думаешь, где я это взяла?

Ричи пожал плечами.

– А что это?

– Отмычка. Ключ, который открывает все двери.

– И где ты его взяла? Стащила с доски?

Кейт поджала губы.

– За кого ты меня принимаешь? Я не воришка.

– Разумеется. Ты просто… любознательная. Забраться в чужой номер для тебя сущие пустяки. Только имей в виду, что в полиции это оценят иначе.

– Все, ты меня утомил. – Кейт развернулась и, пройдя по коридору, остановилась у двери, где еще раз огляделась, и, убедившись, что в коридоре никого нет, достала из кармана отмычку, которой снабдила ее Лиза. Замок поддался на удивление легко, что добавило Кейт уверенности. Осваиваю новое ремесло, подумала она, проскальзывая за дверь и закрывая ее за собой.

Итак, Лемми и Тим.

Вещей у них оказалось на редкость мало, и Кейт быстро проверила два чемодана, висевшую в шкафу одежду, тумбочки и холодильник.