Всему вопреки - Салли Стюард

— Я запомнила все до последнего слова. И никогда не забуду. — Мэри вновь сглотнула и усилием воли заставила себя держаться спокойно — вопреки хаосу, который бушевал у нее внутри. — Он сказал: «Я не допущу, чтобы какой-то грязный ублюдок снова исковеркал мне жизнь…» — Мэри охнула и схватила Бена за рукав. — «Снова», понимаешь? Это значит, что такое уже случалось прежде! А я-то гадала, отчего он поехал с тобой в Эджуотер вместо того, чтобы вернуться в Огайо!

— Он сказал, что вырос в богатой семье, и родные хотели, чтобы он занялся семейным бизнесом — а ему втемяшилось в голову стать полицейским, о чем мечтал и я. — Бен помотал головой. В глазах его плескались боль и гнев. — По правде говоря, я никогда особо не верил этой истории. Чарльз иногда кричал во сне: «Папочка, мамочка, не надо, хватит!» и все такое прочее… Я понял, что родители его били. Мне так хотелось показать Чарльзу, что не все люди такие плохие… И вот как он отплатил мне за доброту!

Бен вскочил и в ярости отшвырнул стул.

— Я убью его голыми руками! — прорычал он, глядя на свои могучие руки со скрюченными от напряжения пальцами.

Снова сердце Мэри обвили ледяные щупальца страха.

— Если ты убьешь Чарльза, тебя посадят в тюрьму… и значит, он все равно победит — ведь я тебя потеряю. Нет, Бен, ты не можешь убить его. Он… он же спас тебе жизнь во Вьетнаме.

Рот Бена искривился в жутковатом подобии улыбки.

— О да, я рассказывал тебе об этом — как трое вьетконговцев застигли нас врасплох, и меня ранили в живот, а Чарльза в плечо. Я-то сразу вышел из игры, но он дрался, как дьявол, хотя был ранен еще дважды. И убил их всех.

Мэри отрешенно кивнула.

— Я знаю.

— Но всего-то ты не знаешь, родная. Чарльз стрелял в этих парней, пока у него не закончились патроны, а тогда набросился на них с ножом и изрезал всех троих до неузнаваемости. Когда все было кончено, он огляделся и увидел меня… но не думаю, чтобы он сообразил, кто я такой. Он рухнул без чувств, и вот в таком состоянии нас нашли. Да, он спас мне жизнь, и за это я ему всегда был благодарен, только вряд ли он даже помнил, как это было. Мне кажется, что ему хотелось не спасти меня, а прикончить этих троих. Просто утолить свою ярость.

В два гигантских шага Бен вернулся к Мэри, взял ее за плечи, поднял со стула и притянул к себе. Слезы текли из его глаз, по-детски размазываясь по щекам.

— Ох, Мэри, прости меня! Это я впустил Чарльза в нашу жизнь. Я хотел помочь ему… и вот что из этого вышло. Это я во всем виноват!

— Не смей говорить так! Во всем виноват Чарльз. Только он, и никто другой. И это его нам надо остановить, пока он не причинил вреда тебе, нашему ребенку или еще какой-нибудь женщине.

— Ты права. Его надо остановить. Завтра же утром я позвоню в полицию его родного города и выясню, что именно Чарльз имел в виду под словом «опять». Раскопаю все, что удастся… и с этим пойду к шерифу.

Бен теснее привлек к себе Мэри.

— Все будет хорошо, — прошептал он, касаясь губами ее уха. — Вот увидишь, все будет хорошо.

Мэри прижалась к мужу, почти веря, отчаянно желая верить, что так и будет. Ее Бен всесилен. Он все уладит и охранит от беды и ее, и будущего малыша.

— Ребенок, — очень тихо сказал Бен. — Это и вправду ребенок Чарльза?

И цветок надежды, едва оживший в душе Мэри, снова канул в бездну беспросветного отчаяния.

— Нет! — она замотала головой. — Это наш ребенок! Наш! — И, тут же сникнув, жалобным шепотом добавила: — Я не знаю…

Секунду, которая показалась Мэри вечностью, Бен безмолвно прижимал ее к себе, а затем отстранился и взял за подбородок ее мокрое от слез лицо, вынудив посмотреть ему в глаза.

— Все верно! — с силой произнес он. — Это наш ребенок. Мне наплевать, чьи у него или у нее будут глаза. Мне наплевать, кто посеял семя, породившее эту жизнь. Это наш ребенок.

Мэри хотелось заверить Бена, что отец малыша — он и только он, что дитя унаследует его зеленые глаза, темные волосы, непостижимый дар огромной и жертвенной любви… Она так и не сумела выговорить ни слова, потому что разрыдалась от счастья и облегчения.

Впрочем, ее слова были и ни к чему. Бен понимал и так. Он все понимал и принимал. Ее Бен, ее замечательный муж.

Мэри молча прильнула к нему, и он крепче обнял ее.

Да, Бен позаботится обо всем. Он как-нибудь избавится от Чарльза, и тогда они втроем — Бен, Мэри, малыш — будут жить долго и счастливо до конца своих дней.

Джейк постучал по стене, которая отделяла его номер от комнаты Ребекки.

— Пицца прибыла!

Он отлично понимал, что поступает не слишком-то разумно, пригласив Ребекку вместе съесть пиццу, но девушка еще не оправилась от страшного удара, и ей лучше не оставаться одной.

Впрочем, именно поэтому и Джейку лучше сейчас не оставаться с ней наедине. Он не в силах ничего исправить, не в силах вернуть Ребекке то, что она утратила.

И все же Джейк не смог удержаться от соблазна пригласить ее на пиццу, точно так же, как на кладбище не смог удержаться от соблазна поцеловать ее. Непостижимым образом Ребекка Паттерсон заставляла его жалеть, что он потерял детскую веру в Санта-Клауса, что сам он не Санта-Клаус и не может принести ей в волшебном мешке чудесные дары… Например, человека, который будет любить только ее одну и заполнит пустоту в ее душе. Семью, одним словом.

Да, Джейк не Санта-Клаус, и такое чудо ему не под силу, да и никому в мире. Лишь одним он может помочь Ребекке, лишь одному научить ее: радоваться настоящему, забыть о прошлом и ничего не ждать от будущего.

В дверь постучали.

— Входите, открыто!

Вошла Ребекка. На ней были белая блузка и шорты цвета хаки, обнажавшие длинные стройные ноги. Светлые волосы стянуты на затылке в конский хвост, и по вискам курчавятся тонкие влажные завитки…

— Я приняла душ и переоделась, — сказала девушка, и Джейк лишь сейчас сообразил, что пялится на нее самым бесцеремонным образом.

— Знаю. Я слышал шум воды.

И мысленно представлял себе, как струи воды бегут по ее нагому телу, стекают каскадами с полных округлых грудей…

— Присаживайтесь, — сказал Джейк, обрывая непрошеные мысли прежде, чем они окончательно овладеют его сознанием.

— Я принесла свой стул.

Действительно, она так и сделала — Джейк заметил бы это сразу, если б не был так поглощен созерцанием ее стройной фигуры.

— Отличная идея!

Да, отличная. По крайней мере, ему не придется сидеть на кровати и отбиваться от соблазнительных фантазий.

Ребекка придвинула свой стул к столу, на котором стояли коробка с пиццей и прохладительное.

Джейк уселся напротив нее.