Я тебя нашёл - Калисто ла Фей

общалась с мужчинами, но однажды я познакомилась с девушкой. Сначала я не желала с ней общаться, ибо её присутствие могло принести очень много проблем. Но она стала моей отдушиной. Я по ней очень скучаю.

Дальше мы шли молча.

Неподходящий разговор для прогулки по ночному лесу у нас завязался, но мне почему-то стало легче.

— Фейт, если в выходные ты свободна, я бы хотела попросить тебя о помощи.

— Я с удовольствием помогу.

В воздухе послышались нотки багульника. Значит, мы уже близко. Темнота сгущалась. Я призвала излучающие свет сферы. Начали появляться подтопленные участки, заросшие кукушкиным мхом и ольхой. Ещё с десяток шагов, и началась сырая и топкая земля. Мы вложили больше волшебства, и танцующие в воздухе шарики засияли, как звёзды. Свет озарил довольно обширное пространство верхового болота.

— Это потрясающе!

В начале пути я рисовала в своём воображении зелёные булькающие массы, извергающие запах гниения, мрачные места обитания нечистой силы.

Как волшебно пахла окружающая нас природа! Терпкий аромат кустиков багульника, запах сухого мха, спелых ягод, веточек шикши, опавшей сосновой хвои. Молодые насаждения сосенок и березняка, травяно-кустарный настил из морошки, клюквы и голубики. На осушенных участках колышатся заросли вереска.

Волшебно!

Я преклонила колени перед болотным миртом. Взяла в руки листочек и растёрла пальцами; почувствовался душистый аромат хвои. Прямо по болоту проложен деревянный настил.

А вот это странно! Спросить или не спросить, и хочу ли услышать ответ?

Послышалось странное шуршание. Я повернула голову и увидела, как, отражаясь от свечения сфер, с деревца на меня смотрели два жёлтых глаза. Тишину болот пронзил высокой тональности визг.

— Чудооовиииищеееее!

Уже готовая драпать со всех ног, я была остановлена схватившей меня за руку Фреей.

— Успокойся. На болотах безопасно.

Как подтверждение сказанным словам профессора, с дерева послышалось протяжнее: «Ууух-Ууух».

И, вглядевшись в образ сидящей на сосенке совы, чертыхнулась.

— Ах ты крылатая засранка!

Я давно так не смеялась и никогда не была так измазана грязью. Заклинание сонного паралича преобразовали в луки. Мы стреляли из него по прыгающим лягушкам и уползающим от нас в разные стороны змеям. Так в одной из погонь нога зацепилась за кочку, и я рухнула в болото. Медленно, но верно четыре бидона под завязку были заполнены пресмыкающимися и земноводными.

Дом встретил сладким запахом цветения из оранжереи.

Собрав лепестки роз и растерев, прошептала лёгкое заклинание и сцедила розовое масло. Горячая ванна — то, что нужно, чтобы отдохнуть от физических упражнений. Наспех обтершись полотенцем, я вышла в кухню. Профессор разливала мясной суп по тарелкам, я нарезала хлеб и сервировала стол. Из шкафчика вытащила две кружки, а Фрея заполнила их подогретым вином с апельсинами и травами. Это было так по-особенному, по-семейному. Глаза заслезились, и солёные капли потекли по щекам. Тыльной стороной руки быстро вытерла предательские слёзы одиночества. Профессор если и увидела, то не подала виду.

Пятница пролетела быстро. Первым делом теплицы, вторым — забежать в Академию и сдать книги в библиотеку. Мистер «наливное яблочко» прошёл мимо, мило улыбаясь и желая прекрасных каникул щебечущей группе девушек. Меня он не заметил. Талия уехала на выходные в родовое поместье, а Эрику я так и не увидела. Она, ректор и проректор закрылись в подвалах и изучали «не изучаемое». Послышался грохот, и земля содрогнулась.

Действительно, не стоит их беспокоить.

Занесла мази бабусе Винн, она в свою очередь наградила меня корзинкой с пирожками.

В субботу, как и было оговорено, ближе к вечеру направилась к профессору. Свет в доме не горел. Дверь была приоткрыта. Постучав, ответа не получила.

— Фрея, вы дома? — в ответ тишина.

Лишь в дальней комнате мерцал маленький тёплый огонёк из приоткрытой дверцы. Там располагалась оранжерея. Я направилась на свечение, приоткрыла дверь и в центре комнаты обнаружила на столе торт с зажжёнными свечками.

— С прошедшими днями рождения, Фейт!

И комната вспыхнула мириадами звёзд.

Я была тронута до глубины души стараниями Фреи. Мы говорили обо всём и ни о чём конкретно. Я рассказывала о доме, подругах и о своих мечтах. Она же веселила рассказами о бестолковых студентах и раздирала душу грустными историями о своей разрушенной семье.

Ближе к обеду в воскресенье оказалось, что профессор не ранняя птаха, мы переместились в библиотеку. Делали описи книг, свитков и старинных гримуаров. В подвале расхламляли шкафы. Что-то из алхимических ингредиентов пришлось выкинуть, какие-то колбы были треснуты, их тоже в мусорку. Вечерело. На чердаке перебрали сундуки. Метры тканей — парча, атлас, органза. Из дальнего сундука Фрея достала сложенный белый материал.

— Это тебе. На долгую память обо мне. Примерь, пожалуйста.

Я приняла свёрток и пошла переодеваться в выделенную для меня комнату.

Платье цвета первого выпавшего снега. Белоснежное. Отделано кружевом. Длинные рукава плотно облегали руки, закрывали плечи. Вырез полностью открывал спину и уходил к пояснице, а от бёдер с двух сторон уходил шлейф из тончайшей струящейся ткани такого же белоснежного цвета.

Свадебное?

В дверь постучали, и Фрея тихими шагами вошла в спальню.

— Профессор, оно прекрасно!

Я обернулась, чтобы ещё раз поблагодарить за такой чудесный подарок, но слова застряли в горле. По щекам Фреи прозрачными дорожками скатывались слёзы.

— Ты, прекрасна, Фейт! Надень его на свой день рождения.

* * *

Я лежала в кровати и уже несколько часов не могла уснуть. В голову лезли мысли, и в груди росло неприятное чувство тревоги. Профессор сообщила, что в ближайшие дни ей нужно уехать, вернётся она только к празднованию Самайна. Наши с ней разговоры, наша ревизия дома… Складывалось впечатление, будто мне показывали, что и где лежит в нём, словно Фрея прощалась.

Но она же сказала, что вернётся к празднованию окончания сбора урожая.

Я не могла уснуть и, взяв одеяло с подушкой, вышла во двор. Расстелив перед домом плотное покрывало, улеглась на него и начала всматриваться в звёздное небо. Как же оно прекрасно!

— Интересно, что же сейчас происходит там, по ту сторону небосвода?

Глава 9. По ту сторону небосвода

Ин’Ивл-Ллэйн тихо засыпал под колыбельную снежинок, что тихим хрустом убаюкивали горожан. Эльфы и фейри, гномы и демоны запрятались так далеко, на край миров, в надежде на райскую, спокойную и вечную жизнь. Но судьба — капризная леди. Остров, на котором раскинулся город, несколько тысячелетий назад первородными эльфами был призван из глубин мироздания могущественными заклинаниями. Он располагался в другом измерении, и вот уже как тысячу лет на нём правит зима. Живность попряталась в пещерах, укрываясь от вечного хлада, веками