Сага о шпионской любви - Игорь Атаманенко

«КОНСТАНТИНОВ» ожесточенно потер приклеенную бороду: давала знать о себе собственная щетина, третьи сутки не имевшая возможности пробиться из-под искусственного панциря. Как только агент понял, что находится под присмотром Заики, он отказался от мысли снять грим в присутствии соглядатая.

«Нет-нет, накладную бороду я пока снимать не буду, пусть она останется, пусть майор знает, что я — бородач! Потому что, если вдруг нам доведется столкнуться нос к носу при реализации моего плана, я без бороды и усов буду для него неузнаваем. Не дай Бог, конечно, нам встретиться, ибо мне придется грохнуть этого вертухая плоскогубцами, которые я почему-то не сдал там, на сухогрузе! Будто чувствовал, что они могут пригодиться… Вот черт! Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь! Я ведь ничего не планировал там, на судне. Идея посмотреть на твое жилище, Ширин, пришла спонтанно уже здесь… И надо же, без плоскогубцев не обойтись!»

…За сутки пребывания на территории генконсульства грек хорошо изучил распорядок жизни российской колонии и в ожидании вечера успел провести рекогносцировку и все просчитать.

Вечером «КОНСТАНТИНОВ» провел небольшую подготовку — пожаловался Заике на расстройство желудка из-за несвежей пищи. Тот подхватил мысль с энтузиазмом:

— Травят нас эти гады-турки, постоянно стремятся всучить продукты с истекшим сроком годности, да и с комендантом представительства давно пора разобраться, закупает, понимаешь, этот жулик по дешевке что ни попадя. Прикармливает своих поставщиков, с которыми в доле! Все руки не доходят до этого захребетника, чтоб ему пусто было!

В 19.25 служащие толпой двинулись в кинозал культурного центра. «КОНСТАНТИНОВ», на ходу переговариваясь с Заикой, будто нечаянно уронил зажигалку. Искать в такой толпе глупо и бесполезно, и он бросил своему стражу:

— Я — в туалет, сейчас вернусь! — при этом Аристотель скорчил такую страдальческую мину, что у самого рьяного охранника сомнения отпали бы сами собой…

Закрывшись в кабине, минуты три тужился, пока не извлек из прямой кишки тончайшую капсулу — домашняя заготовка — с десятью свернутыми трубочкой купюрами по сто долларов. Вторую тысячу, пятьдесят билетов по двадцать долларов, пришлось вернуть Заике! Исчезновение припрятанной тысячи объяснил воровством в кубрике. Спал, проснулся — обокрали. У кого спрашивать, если никто не понимает ни единого слова из всех известных ему языков?

…С помощью плоскогубцев Аристотель открыл окно. Ему повезло: на улице рядом остановился грузовик, закрывший оконный проем от турка, охранявшего генконсульство, и «КОНСТАНТИНОВ» спрыгнул на тротуар. Сорвал бороду и усы, надел темные очки.

Затем — такси, коих тьма-тьмущая на улицах вечернего Стамбула. Небрежно бросил водителю по-английски: «Besiktas-street, seven!»

Держался уверенно и нагло — это всегда помогает в незнакомой обстановке.

Вручив шоферу стодолларовую купюру, попросил подождать у виллы.

Водитель согласился беспрекословно. Во-первых, за сто долларов он готов был ждать хоть до утра. Во-вторых, клиент направился к одному из самых богатых домов Стамбула!

На служку у входа Аристотель взглянул, как на чучело, — тот даже взял под козырек, — и важно вошел внутрь.

Вдруг послышался хор плакальщиц.

«Что за чертовщина, — мелькнула мысль, — правильный ли адрес я назвал таксисту?!» Вернулся к привратнику и спросил, действительно ли это вилла Ахмед-паши.

— Уже нет, — услужливо ответил турок, — теперь эта вилла принадлежит жене усопшего Ахмед-паши…

— Как усопшего?! — закричал по-русски «КОНСТАНТИНОВ», на мгновение потеряв самоконтроль. Тут же взял себя в руки и переспросил по-турецки.

— Да-да, мой господин, этот дом посетило горе, большое горе, — с достоинством ответствовал турок, — его превосходительство Ахмед-паша скончался сегодня утром в России и час назад предан земле, да упокой Аллах его душу!

Агент, стоя спиной к вилле, застыл в нерешительности, как вдруг почувствовал горячее прикосновение женских рук, которые обвили его шею. Привратник быстро отвернулся, а Ширин обрушила на грека водопад упреков. Говорила по-русски:

— Ари! Я знала, я чувствовала, я предвидела, что ты здесь! Ты так неожиданно уехал! Ты, конечно, не помнишь, но перед тем, как тебе позвонили из твоего штаба, ты во сне говорил по-турецки… Ты — обманщик! Ты скрывал от меня, что владеешь моим родным языком. Но ведь он и для тебя НЕ иностранный! Ты говоришь по-турецки совершенно без акцента, так говорят жители черноморского побережья! Тогда я интуитивно почувствовала, что звонок и твой отъезд как-то связаны с Турцией… Я знала, нет! — я чувствовала, что рано или поздно мы ЗДЕСЬ встретимся! Я могу тебе это доказать: я захватила бланк паспорта для тебя! Ари! Я счастлива, что мы снова вместе! Мы теперь никогда не расстанемся, нам уже ничто не мешает быть вместе, правда, милый?!

Турчанка припала к груди Аристотеля и разрыдалась. Губы «КОНСТАНТИНОВА» безмолвно прошептали строки из Библии:

«Не возвратится более в дом свой, и место его не будет уже знать никто…»

Москва, генерал-майору Казаченко

Шифротелеграмма №-20—0056 от 17.07.199_года

Совершенно секретно, весьма срочно

Докладываю, что мною, майором Заикой, 16.07 с.г. согласно Вашему указанию был принят на связь и взят под личный плотный контроль объект Вашей заинтересованности агент «КОНСТАНТИНОВ».

Однако, вопреки исчерпывающим мерам предосторожности с нашей стороны, «КОНСТАНТИНОВУ» с территории посольства удалось исчезнуть в неизвестном направлении. В настоящее время группа сотрудников стамбульской резидентуры под моим руководством выясняет обстоятельства побега «КОНСТАНТИНОВА».

Прошу Вашего указания сообщить конкретные места в Стамбуле, где возможно появление «КОНСТАНТИНОВА», его связи, наклонности и привычки.

План транспортировки «КОНСТАНТИНОВА» из Турции в Россию остается без изменений.

Зам. начальника резидентуры ФСБ в Стамбуле

майор Заика

Когда генералу Казаченко доставили шифротелеграмму из Стамбула, в кабинете находился и генерал Карпов, по-хозяйски развалившийся в некогда принадлежавшем ему кресле.

— Ну вот, Леонтий Алексеевич, случилось то, что я и предвещал! — подавая бланк шифротелеграммы экс-шефу, произнес Казаченко. — Сбежал-таки наш агент, вернее, ваш суперагент «КОНСТАНТИНОВ».

Карпов спокойно водрузил на нос очки, ознакомился с содержанием депеши и невозмутимо ответил:

— Согласен, Олег Юрьевич, я склонил тебя направить «КОНСТАНТИНОВА» в Турцию, но спрос все равно будет с тебя: «КОНСТАНТИНОВ» находится у тебя на связи, и санкцию на его маршрутирование давал не Карпов, а Казаченко… Ладно, хватит морализировать, пора принимать конкретные решения! Ты никак не связываешь безвременную смерть военного атташе, отъезд в Турцию «ШЕХЕРЕЗАДЫ» для погребения своего мужа и, наконец, нахождение там «КОНСТАНТИНОВА»?