Вторая жена Командира. Наследник - Вероника Лесневская

Карим смотрит на меня с подозрением, точно принял за сумасшедшего. Вздыхаю тяжело и усмехаюсь.

- Жива она, - сообщаю спокойно. – Мозги мне перекроила и сбежала в «Генезис», - чувствую, как злость на поступок Ани возвращается.

- Она всегда была отчаянной и неадекватной, - шокированно выдает Карим, а я лишь пожимаю плечами. – Но я рад, что она еще попьет твоей крови, - хохочет немного нервно.

- Наверно, - цежу сквозь зубы и опять гипнотизирую взглядом часы. – Так, пора мне, - хлопаю друга по плечу.

Делаю пару шагов назад, ощущаю, как кожа начинает светиться, а тело - распадаться на мелкие частицы. И перемещаюсь, не давая Карателю возможности помешать мне.

Оказываюсь в своей машине, припаркованной недалеко от «Генезиса». Стекла затонированы, так что моих манипуляций не видно.

До назначенной встречи с Аней есть время, но чем ближе я подхожу к кафе, тем сильнее уверенность, что она там не появится. Сбежит опять, сделает все по-своему? Попросит еще пару дней на свои шпионские игры с Авериным? Не позволю! Достала!

Мое предчувствие меня не обманывает: Ани нет в кафе. Не приходит она ни через час, ни через два… Неотрывно слежу сквозь не очень чистое окно за главным выходом из «Генезиса», но наблюдаю только ненужных мне сотрудников, спешащих домой.

Подумав, возвращаюсь в машину, чтобы быть ближе к зданию и лучше его видеть.

Хреново, все очень хреново…

Успокаивает лишь то, что я не чувствую Аниной паники, меня не тянет к ней, а тело не коротит. Значит, она порядке? Или?..

*

С трудом дожидаюсь утра, чтобы невозмутимо войти в «Генезис» на правах сотрудника, только чересчур ответственного, который прибыл ни свет ни заря.

Но держаться больше нет сил. Буду караулить Аню внутри. И если нужно, заберу прямо оттуда, у всех глазах. Плевать сейчас, что я могу быть раскрыт, плевать!

На пропускном пункте меня встречает охранник, который только что заступил на смену.  Проводит традиционную процедуру обыска и проверки документов. Я же осторожно ищу взглядом «вчерашнего» свидетеля моего перемещения - и вижу его через пару секунд, направляющегося в мою сторону. Впрочем, ни к чему параноить: охранник должен быть уже «перепрограммирован» и просто собрался домой после дежурства.

Поравнявшись со мной, он неожиданно останавливается и, не смотря в глаза, бросает чуть слышно: «Не стоит вам находиться здесь». И мгновенно покидает здание, словно боится компрометировать себя беседой со мной. Складывается впечатление, что охранник до сих пор все помнит и при этом пытается предупредить меня.

Аня не влезла в его сознание? При одной только мысли об этом чувствую напряжение во всем теле. Забыть о таком она точно не могла! Наверняка что-то случилось. Все-таки влипла?

Буквально выхватываю свои документы из рук недоуменного охранника на посту и мчусь в кабинет без камер. Оставшись наедине с собой, пытаюсь почувствовать Аню, настроиться на нее, но… Ничего не выходит: тело коротит сиянием и гаснет.

Предпринимаю еще несколько попыток, однако все по-прежнему. Тишина. Словно Ани не существует. От этого предположения холодит все внутри.

Меня отвлекает стук в дверь, который вызывает острое желание свернуть шею тому, что посмел прервать меня. Не могу сдержать ярость, даже когда на пороге появляется начальница Ани. Леонова, или как ее там? Зачем приперлась?

Наверняка тоже все помнит. Зря вошла в комнату охраны: здесь ее уже ничего не спасет…

- Ни я, ни Михаил вас не выдадим, - выстреливает неожиданным заявлением. – Если мы работаем здесь, то это не значит, что заодно с… ними, - выделяет последнее слово особой интонацией. – Честно говоря, была уверена, что Анна Аверина на их стороне, поэтому терпеть ее не могла, - от упоминания этого имени вздрагиваю. – Но вчера убедилась в обратном.

Откровения Леоновой поражают и дезориентируют, но я заставляю себя собраться.

- И? – стараюсь оставаться холодным.

Хочу спросить, что случилось вчера, но женщина перебивает.

- Мой сын работал здесь, на подземных этажах, - судорожно сглатывает, а я отмечаю, что говорит она о сыне почему-то в прошедшем времени. – Не знаю, каким образом, но они убедили его принять участие в одном опыте, как его заверяли, абсолютно безобидном. Сын чем-то заразился. Уже дома пару дней с ним творилось невесть что. Он бился в лихорадке, а потом вдруг поджег собой постель. При этом сам остался целым и невредимым. В панике я обратилась к Аверину. Тот обещал помочь, но вместо этого заточил его под землей. Даже видеться с ним не дает!

- Зачем вы все это говорите мне? - прерываю поток сознания Леоновой, хоть и понимаю ее боль.

- Я сохраню вашу тайну и скажу, где сейчас Анна, - смело вздергивает подбородок, - если пообещаете спасти моего сына.

- Это шантаж? – бросаю чересчур резко, потому что терпеть не могу, когда мною пытаются манипулировать.

- Это отчаяние, - женщина вздыхает и опускает глаза, а я ей… верю. – Прошу вас…

Борюсь сам с собой, не знаю, можно ли верить абсолютно незнакомой сотруднице «Генезиса», но все же выдаю после паузы:

- Если у меня получится вытащить вашего сына…

- Боже, спасибо, - всхлипывает Леонова, а при этом готова чуть ли не в ноги мне кланяться.

Отчасти я ее понимаю: ради родного человека сам бы и не на такое пошел. Но обещать ничего не спешу. Вдруг ее сын стал Пустым или одержимым. Или погиб, что в сложившейся ситуации является не худшим исходом…

- Я сказал: если… - поднимаю палец вверх, а женщина слабо кивает. – Если получится, то некоторое время ваш сын пробудет у нас. Мы должны убедиться, что он безопасен.

- Но у него… способности, - заговорщическим тоном шепчет она.

- Я все сказал, - отмахиваюсь от нее. – Где Анна? – рявкаю грозно.

- Анна у них, - обреченно выдыхает Леонова. – Ее схватили вчера.

Последняя фраза отравленным острием пронзает солнечное сплетение. Мозг взрывается от понимания неизбежного. Нет! Снова?

Чертово дежавю! Или долбаное проклятие!

Клянусь, разнесу все здесь к чертям, если они сделают с Аней то же, что…

Обращаю внимание на свои руки, которые начинают светиться сами по себе. Чувствую, как тело рассыпается на осколки.

Наконец-то чувствую Аню! Причем так четко и ясно, что кажется, будто слышу ее слабый голос в голове. Связь чересчур сильная. А так бывает только в том случае, когда Аня на грани…

Анна

Очередное пробуждение оказывается на удивление легче предыдущего. И я даже ощущаю бодрость, несмотря на то, что неудобно лежу на твердом холодном полу, отчего ноет каждая мыщца. Постепенно возвращаются и спазмы внизу живота, очень слабые, но даже они радуют.