Книги онлайн и без регистрации » Приключение » Тысяча и один призрак - Александр Дюма

Тысяча и один призрак - Александр Дюма

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 41
Перейти на страницу:

– Я попрошу сроку шесть недель.

– Хорошо, на шесть недель я согласен.

– Кому их отдать?

Разбойник некоторое время думал.

– Моей жене, – сказал он.

– Хорошо!

– Но она не должна знать, откуда и как я добыл эти деньги.

– Этого не будет знать ни она, ни кто-либо другой! Но и ты, в свою очередь, никогда не предпримешь ничего против церкви Божьей Матери в Этампе или против какой-либо другой церкви, находящейся под покровительством Святой Девы?

– Никогда.

– Честное слово?

– Честное слово Артифаля!

– Иди, брат мой, и не греши больше.

Я поклонился ему и сделал знак, что он может уйти.

Он как будто минуту колебался, потом, осторожно открыв дверь, ушел.

Я опустился на колени и стал молиться за этого человека. Не успел я окончить молитву, как в дверь постучали.

– Войдите, – сказал я не оборачиваясь.

Кто-то вошел и, видя, что я молюсь, остановился около меня.

Когда я окончил молитву и обернулся, то увидел Артифаля, неподвижно стоявшего у дверей с мешком под мышкой.

– Вот, – сказал он мне, – я принес тебе обратно твою тысячу франков.

– Мою тысячу франков?

– Да, я отказываюсь также и от остальных двух тысяч.

– А все же данное тобою обещание остается в силе?

– Конечно.

– Стало быть, ты раскаиваешься?

– Не знаю, раскаиваюсь я или нет, но я не хочу брать твои деньги, вот и все. – И он положил мешок на буфет.

Затем он постоял в раздумье, как бы намереваясь спросить меня о чем-то.

– Что вы хотите? – опередил я его. – Говорите, мой друг. То, что вы сделали, хорошо, не стыдитесь поступить еще лучше.

– Ты глубоко веришь в Божью Матерь?

– Глубоко.

– И ты веришь, что при ее заступничестве человек, как бы он ни был виновен, может спастись в час смерти? Так вот взамен твоих трех тысяч франков дай мне какую-нибудь реликвию, четки или что-нибудь другое, чтобы я мог поцеловать их в час смерти.

Я снял образок и золотую цепочку, которые моя мать надела мне на шею в день моего рождения и с которыми я с тех пор никогда не расставался, и отдал их разбойнику.

Разбойник приложился губами к образку и убежал.

Целый год я ничего не слышал об Артифале. Он, без сомнения, покинул Этамп и орудовал в другом месте.

В это время я получил письмо от моего коллеги, священника из Флери: моя добрая мать была очень больна и звала меня к себе. Я взял отпуск и поехал к ней.

Два месяца хорошего ухода и молитв восстановили здоровье моей матери. Пришла пора расставаться. В веселом расположении духа я вернулся в Этамп.

Я приехал в пятницу вечером. Весь город был в волнении: знаменитый разбойник Артифаль попался около Орлеана, его судили в суде этого города, осудили и отправили в Этамп, чтобы повесить здесь, так как все его злодеяния совершены были главным образом в округе Этампа.

Казнь совершена была в то же утро.

Вот что я узнал на улице, но, войдя в свой дом, я узнал еще другое: женщина из нижней части города приходила накануне утром, то есть как только Артифаля привезли в Этамп на казнь, и раз десять осведомлялась, не приехал ли я.

Настойчивость эта меня не удивила. Я сообщил о своем приезде заранее, и меня ждали с минуты на минуту.

В нижней части города я знал только одну бедную женщину – ту, которая только что стала вдовой. Я решил отправиться к ней раньше даже, чем отряс прах с моих ног.

От дома священника до нижней части города было довольно близко. И хотя уже пробило десять часов вечера, я полагал, что женщину, которая с таким нетерпением желала меня видеть, мой визит не обеспокоит.

Итак, я спустился в нижнюю часть города и попросил указать мне ее дом.

Так как все знали ее как святую, никто не осуждал ее за преступления мужа, никто не позорил ее за его позор.

Я подошел к двери. Ставня была открыта, и через стекло рамы я увидел бедную женщину, стоявшую у постели на коленях, – она молилась. По движению ее плеч можно было заметить, что, молясь, она рыдала.

Я постучал. Она встала и поспешно открыла дверь.

– А, господин аббат! – воскликнула она. – Я угадала, что это вы. Когда постучали в дверь, я поняла, что это вы. Увы! Увы! Вы приехали слишком поздно: мой муж умер без исповеди.

– Умер ли он с дурными чувствами?

– Нет, напротив. Я убеждена, что в глубине души он был христианином, но он не желал другого священника, кроме вас, он хотел исповедаться только вам и заявил, что исповедоваться он будет если не перед вами, то только перед Божьей Матерью.

– Он вам это сказал?

– Да, и, говоря это, он целовал образок Богородицы, висевший у него на шее на золотой цепочке, и очень просил, чтобы образок этот с него не снимали, уверяя, что если его похоронят с образком, то злой дух не овладеет его телом.

– Это все, что он сказал?

– Нет. Расставаясь со мною, чтобы взойти на эшафот, он сказал, что вы приедете сегодня вечером и что по приезде вы сейчас же придете ко мне. Вот почему я и ждала вас.

– Он вам это сказал? – спросил я с удивлением.

– Да, и еще он поручил мне передать вам последнюю его просьбу.

– Мне?

– Да, вам. Он сказал, что, в каком бы часу вы ни приехали, я должна просить… Боже мой! Я не осмелюсь высказать это вам, это было бы слишком мучительно для вас!..

– Говорите, добрая женщина, говорите.

– Хорошо! Он просил, чтобы вы пошли на место казни и там прочли над его телом за его душу пять раз «Отче наш» и «Богородицу». Он сказал, что вы не откажете мне в этом, господин аббат.

– И он прав, я сейчас же пойду туда.

– О, как вы добры!

Она взяла мои руки и хотела их поцеловать. Я воспротивился и высвободил руки.

– Полно, добрая женщина, мужайтесь!

– Бог посылает мне мужество, и я не ропщу.

– Ничего больше он не просил?

– Нет.

– Хорошо. Если исполнения этого желания достаточно, чтобы душа его обрела покой, то она найдет это успокоение.

Я вышел.

Было около половины одиннадцатого. Стоял конец апреля, воздух был еще свеж. Однако небо было прекрасно, особенно оно радовало глаз художника: луна выплывала из-за темных туч, которые придавали величественный вид всей картине.

Я обошел вокруг старых стен города и в одиннадцать часов подошел к Парижским воротам. Только эти ворота в Этамп и были открыты.

1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 41
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?