Тысяча и один призрак - Александр Дюма

– Нет, – сказал он, – но в таком поединке, дорогая Ядвига, убивает не рана, а борьба. Я боролся со смертью, и я принадлежу теперь смерти.

– Друг мой! – воскликнула я. – Уйди отсюда поскорее, и жизнь, быть может, еще вернется!

– Нет, – возразил он, – вот моя могила. Но не будем терять времени: возьми немного земли, пропитанной его кровью, и приложи к нанесенной им ране. Это – единственное средство предохранить себя в будущем от его ужасной любви.

Я повиновалась дрожа. Я нагнулась и взяла окровавленную землю; нагибаясь, я видела пригвожденный к земле труп: освященный меч пронзил его сердце, и черная кровь обильно сочилась из раны, как будто мертвец умер только теперь.

Я размяла комок окровавленной земли и приложила ужасный талисман к своей ране.

– Теперь, моя обожаемая Ядвига, – сказал Грегориска слабеющим голосом, – выслушай мои последние наставления. Уезжай из этой страны как можно скорее. Одно лишь расстояние обезопасит твою жизнь. Отец Василий выслушал сегодня мою последнюю волю и выполнит ее. Ядвига, один поцелуй – первый и последний. Я умираю, Ядвига. – И, произнеся эти слова, Грегориска упал возле своего брата.

При других обстоятельствах, оказавшись на кладбище, у открытой могилы, между двумя трупами, лежащими один подле другого, я сошла бы с ума, но, как я уже сказала, Бог придал мне силы, соответствующие обстоятельствам, когда мне пришлось быть не только свидетельницей, но и действующим лицом.

Когда я оглянулась в поисках помощи, то увидела, как открылись ворота монастыря, как монахи с отцом Василием во главе, выстроившись попарно с зажженными факелами, приближались с пением заупокойных молитв.

Отец Василий только что вернулся в монастырь; он предвидел, что должно было случиться, и во главе всей братии явился на кладбище.

Он нашел меня живой среди двух мертвецов.

У Костаки лицо было искажено последней конвульсией. У Грегориски, напротив, лицо было спокойное, почти улыбающееся. По желанию Грегориски его похоронили возле брата. Христианин оберегал прóклятого.

Смеранда, узнав о новом несчастье и той роли, которую я при этом сыграла, захотела повидаться со мной; она приехала ко мне в монастырь Ганго и узнала от меня все, что случилось в ту страшную ночь.

Я рассказала ей все подробности фантастического происшествия, но она выслушала меня, как слушал когда-то Грегориска, без удивления и без испуга.

– Ядвига, – произнесла она после некоторого молчания, – как ни странно, все, что вы рассказали, истинная правда. Род Бранкованов проклят в третьем и четвертом колене за то, что один из Бранкованов убил священника. Пришел конец проклятию, ибо хотя вы и жена, но вы девственница, а у меня нет детей. Если мой сын завещал вам миллион, берите его. После моей смерти я выделю часть моего состояния на благочестивые дела, а остальное будет завещано вам. Послушайтесь совета вашего супруга, возвращайтесь как можно скорее в страну, где Бог не допускает таких страшных чудес. Мне никто не нужен, чтобы оплакать моих сыновей. Прощайте, не беспокойтесь больше обо мне. Моя судьба принадлежит только мне и Богу.

И, поцеловав меня, по обыкновению, в лоб, она уехала и заперлась в замке Бранкован.

Неделю спустя я уехала во Францию. Как надеялся Грегориска, так и случилось: страшное привидение больше не посещало меня по ночам. Здоровье мое восстановилось, и от ужасного происшествия остался лишь один лишь след – смертельная бледность, которая сохраняется до самой смерти у всех, кому пришлось испытать поцелуй вампира.

Дама умолкла. Пробило полночь, и я могу сказать, что даже самые храбрые из нас вздрогнули при звуке боя часов.

Пора было уходить. Мы попрощались с Ледрю. Этот прекрасный человек умер год спустя. Впервые после этой смерти я получаю возможность воздать должное настоящему гражданину, скромному ученому и честному человеку. И спешу это сделать.

Никогда больше я не был в Фонтенэ. Воспоминания о проведенном там дне оставили глубокий след в моей жизни. Странные рассказы, выслушанные мной в тот вечер, настолько врезались, мне в память, что я, рассчитывая, что рассказы эти возбудят и в других такой же сильный интерес, какой испытал я сам, собрал разные предания и рассказы в странах, в которых я перебывал в течение восемнадцати лет: в Швейцарии, Германии, Италии, Испании, Сицилии, Греции и Англии, и составил этот сборник, который выпускаю теперь для моих читателей под заглавием «Тысяча и один призрак».