Оскал фортуны - Анастасия Анфимова

Когда старший соратник вышел из зала, Сайо заметила у того на лице красные пятна. Алекс едва успел поклониться, как Мирамо схватил его за шиворот и почти сбросил с лестницы.

Внизу послышались грохот и ругань кого-то из соратников. Бросив взгляд на удивленную Сайо, старший соратник перевел дыхание.

– Что там? – спросил он.

– Этот болван опрокинул столик, – донесся со второго этажа голос Кирибуцо.

– Разбил чего?

– Нет.

– Двадцать палок, – бросил Мирамо. – Пусть лучше под ноги смотрит.

Успокоившись, старший соратник вернулся в зал, чтобы присоединиться к трапезе и помочь господину развлечь гостя приятной беседой.

После разборки с Вонгыром Александра ждала новых наездов. Однако ее никто не тревожил. Вечером она спокойно достала из шкафа постель, расстелила на полу тощий матрас и улеглась, прикрывшись заплатанным одеялом.

Как вскоре выяснила Алекс, в замке существовала четкая иерархия. Хозяином всего и вся, вещей и людей являлся рыцарь Одо Гатомо, чьи покои располагались на третьем этаже главной башни. Там же жила и Юмико Сайо, чье положение было несколько неопределенным, но гораздо выше остальных обитателей Гатомо-фами. На втором этаже жили соратники и их семьи. Старший соратник Мирамо по существу являлся вторым человеком в замке, не только командуя воинами, но и отвечая за текущие хозяйственные вопросы. Ниже по служебной лестнице располагались соратники, их жены и дети. То есть все благородное население замка.

У слуг была своя табель о рангах. Здесь элитой считались личные слуги рыцаря и его воспитанницы. После них шли ключник, кухарка, кузнец и прочие «узкие специалисты», каждый из которых имел в замке свою каморку. Александра попала в самый низ этой пирамиды. Она и еще пятеро разновозрастных парней выполняли самые простые работы: от погрузочно-разгрузочных на складе и в амбаре, до уборочнонавозных в хлеву и на конюшне.

Если учитывать тот факт, что с лошадьми Александра близко не общалась никогда, гнев конюха, обрушившего на нее громы и молнии, был вполне объясним.

– Вот, развяжи этот ремень, потом седло снимай, понял?

– Понял, – вздохнула Алекс и почувствовала на себе чей-то неприязненный взгляд. Старший соратник стоял возле крыльца главной башни и что-то говорил Гатомо.

Александра поспешила удалиться с начальственных глаз.

– А кто это приехал? – спросила она, когда конюх успокоился и вручил ей лопату для уборки навоза.

– Соратники барона Кирохо, – охотно ответил тот. – Наша умершая госпожа ему сестрой приходится, вот он и прислал воинов помолиться на могилке.

– А почему он сам не приехал на похороны Шанако-ли?

Конюх сердито плюнул.

– Ты совсем тупой? Неужели не помнишь, что первый месяц после смерти нельзя называть покойника?

Он понизил голос почти до шепота.

– А по имени благородных людей могут звать только близкие родственники. Все остальные только по фамилии. Как ты мог даже такие мелочи позабыть?

– Забыл вот, – удрученно ответила Алекс и уточнила: – Почему сам барон не приехал?

– А зачем? – удивился конюх. – Путь до Кирохо-маро не близкий, а он уже не молод. Прислал соратников, навестят могилку, помолятся, и довольно.

Александра помолчала, обдумывая очередную порцию информации о местных реалиях.

– Скажи, пожалуйста, – вновь заговорила Алекс. – Почему наш замок называют Гатомо-фами, а замок брата… умершей жены нашего господина Кирохо-маро?

– Да, с памятью у тебя совсем плохо. Замок рыцаря – «фами», замок барона – «маро», ну а замок сегуна – «сегу».

Они еще о многом переговорили, пока Александра протирала шкуры лошадей жесткой тряпкой.

Познавательную беседу бесцеремонно прервал Чжанчол:

– Алекс, тебя старший соратник зовет. Пошли быстрее.

Александра скинула фартук и поспешила за торопящимся ключником.

– Куда прешь, – брызнул слюной Чжанчол. – Разувайся, бестолочь!

Алекс скинула сандалии на крыльце главной башни.

– Скорее!

Они почти бегом поднялись на третий этаж по крутой деревянной лестнице. Возле резной двери стоял мрачный старший соратник, кроме него в комнате находились Сайо, Симара и еще две женщины. Вокруг них прямо на чистом лакированном полу были разложены вещи, среди которых Александра узнала вышитую подушку из озерного дома. Она низко поклонилась госпоже, потом старшему соратнику.

– Звал меня, Мирамо-сей?

Тот открыл дверь и кивком велел заходить.

За накрытым столом сидели Гатомо и один из гостей.

Александра низко поклонилась, громко приветствуя господина.

– Вот это Алекс, – проговорил рыцарь. – Взгляни, Имитумо-сей.

Как и следовало ожидать, процедура опознания завершилась провалом. Соратник барона ее – его – не узнал.

Когда Александра вышла из комнаты, взгляд опять «споткнулся» на подушке, в недрах которой она отыскала какое-то послание. Симара как раз зашивала ее в мешок.

К сожалению, как следует рассмотреть Алекс ничего не успела. Шагавший следом старший соратник, ни слова не говоря, швырнул ее вниз по лестнице. И опять тело Александры словно действовало отдельно от впавшего в панику мозга. Сделав сальто, она колесом прокатилась по крутым ступеням, не заработав даже серьезного синяка. Этот акробатический номер завершился бы вполне благополучно для исполнителя, если бы внизу у лестницы не стоял маленький столик.

Александра случайно задела его рукой и опрокинула. Стоявшая на нем бело-голубая фарфоровая ваза устремилась навстречу с полом. Алекс пребольно ударилась плечом, но сумела спасти творение прикладного искусства. При этом ее куртка оказалась залита водой и засыпана живыми цветами.

– Что там? – раздался грозный голос Мирамо.

Стоявший на посту соратник крикнул:

– Этот болван опрокинул столик!

– Разбил чего?

Алекс показала Кирибуцо целую и невредимую вазу. Соратник усмехнулся:

– Нет.

– Двадцать палок. Пусть лучше под ноги смотрит!

Услышав приказ старшего соратника, Александра опешила. Двадцать палок ни за что ни про что! Её рука крепко вцепилась в вазу. «Да меня мать с отцом пальцем не трогали, а тут какие-то феодалы пороть собрались!» Уже знакомое темное, жуткое чувство стало стремительно подниматься из глубины сознания.

– Алекс! – вскричал Кирибуцо, хватаясь рукой за меч. – Не дури!

Александра жутко усмехнулась, пристально глядя на медленно приближавшегося воина. Она уже представила, как вазон вдребезги расшибается о его бритый лоб. Потом столик в руки – и никто ее не остановит! «Дорого вам моя порка обойдется! Перебью всех, кто на пути встанет! – думала она. – Вырвусь из замка – и на волю, в пампасы!»