Отринутый от святыни - Татьяна Мамаева

Мэри парила по комнате так, словно двигалась под музыку. Каждый взмах её изящных рук, игривый поворот головы завораживали и гипнотизировали. Под взглядом её миндалевидных глаз отступали все сомнения и страхи. Мередит называла таких людей «магнитами»: они обладали силой притяжения, сравнимой с гравитацией. Противостояние было невозможным.

Генри в поведении и общении строго придерживался правил этикета. Его движения и слова были лишены экспрессивности, присущей его жене. Мередит подумала, что это было обусловлено его высоким статусом в обществе. Тем не менее, его сдержанность не отталкивала, скорее, внушала уважение.

Мередит полюбила их всем сердцем, после того как провела в их компании пять минут. Их сердечные и ласковые обращения друг к другу, забота, проявляющаяся в мелочах, не могли не вызвать её улыбку. Они были женаты уже 9 лет, у них было 5 детей, но, несмотря на это, они вели себя так, словно сейчас был их медовый месяц.

Когда герцогиня села за рояль, чтобы сыграть для них одно из произведений Шуберта, герцог присоединился к ней, шутливо намекнув на то, что она не справится одна и может расстроить этим своих друзей.

Когда мужчины отправились в курительную, Мэри попросила слуг принести им карты для игры в Экарте.

– Мередит, вам уже двадцать пять лет, не так ли? Не выходить замуж – это ваше решение?

– Да, можно сказать так. Я успела отвергнуть несколько предложений в своё время.

– Простите, если обидела. Я не хотела. Вам, наверное, не раз указывали на то, что вы всё ещё не замужем. Наше общество считает, что единственное предназначение молодых девушек в жизни – это быть женой и матерью, но я не согласна с этим. Я знакома со многими девушками, «старыми девами» в глазах общества, сумевших достигнуть таких высот, которых мы, находясь в замужестве, никогда не смогли бы достигнуть. Я уверена в том, что общество недооценивает женщин. Для мужчин, мы – недостаточно стойкие для того, чтобы принимать участие в политике, работать или получить полноценное образование, несмотря на существование таких женщин, как Флоренс Найтингел.

– Хотела бы заметить, что подобные предубеждения существуют только для девушек средних и высших классов, – аккуратно заметила Мередит. – Это не единственная противоречивость нашего общества. Пятилетние дети из рабочих семей целыми днями работают в подземных тоннелях, тогда как дети людей, представляющих более высокие социальные классы, считаются невинными созданиями, которых необходимо оберегать от внешнего мира.

– Вы мне нравитесь, Мередит, – с улыбкой ответила герцогиня. – Вы не желаете оставаться в неведении касательно регалий внешнего мира.

В гостиную вернулись мужчины.

– Надеюсь, моя жена не наскучила вам, Мередит, – спросил герцог, улыбаясь.

– Нет, – ответила герцогиня с напускным недовольством. – Я говорила Мередит о том, что недавно мы встретили Чарльза Диккенса. Мы как раз обсуждали его экстравагантную манеру одеваться, когда вы пришли. – Она повернулась к Мередит. – Говорят, он влюбился в какую- то 18- летнюю актрису и даже снял ей квартиру. Его бедная жена, наверное, вне себя от этого унижения.

– У них часто были размолвки, – добавил мистер Браун, присаживаясь на диван.– Это неудивительно, учитывая его личные странности. Говорят, у него бывают галлюцинации: он видит своих персонажей наяву и даже общается с ними.

*

Свинцовые тучи заволокли безмятежное солнце, лишив людей надежды на ясное продолжение дня. Мередит глубоко вдохнула в себя свежий воздух, в котором таял запах приближающегося к ним дождя.

– Пахнет летом в деревне, – довольно сказала она мистера Брауну. – Скоро на деревья упадут первые капли, и тогда можно будет насладиться успокаивающим постукиванием дождя.

– Хочешь вернуться в дом? – спросил Себастьян, искоса разглядывая её лицо.

– Ни за что на свете.

– Но ты же промокнешь!

– Ничего, не растаю же.

– Я надеюсь на это, – кокетливо продолжил он.

Мередит улыбнулась и обхватила его локоть. Они шли по небольшой аллее, под сплетёнными друг с другом ветками растущих вдоль неё деревьев. Себастьян снял с себя свой коричневый вельветовый пиджак и укрыл им её голые плечи.

– Я всё не могу выбросить из головы Мэри и Генри. Замечательная пара. Глядя на них, начинаешь верить в родственные души и половинки, бродящие по свету в поисках возлюбленных. Ты когда- нибудь думал о женитьбе?

– Если честно, не представляю свою первую брачную ночь с женщиной, которая будет одета в длинную белую сорочку с круглым вырезом на уровне гениталий. Уговорить её раздеться не получится. На следующий же день она может с криками и воплями побежать к своим родным, жалуясь на мою извращённость. Только представь, я ложусь на неё, а когда я раздвигаю её ноги, она жмурится и ждёт завершения. Этого можно было бы избежать, если бы прелестные матери хоть как- то обучали своих дочерей перед свадьбой, но они этого, конечно, не делают.

– А если выбрать кого- то раскованнее? Вдов, например, оперных певиц или актрис. Я читала в книгах, что они до ужаса раскрепощённые.

– Зачем мне жениться на них, если я могу получить то, что мне нужно без бракосочетания?

– Ты никогда не мечтал о детях?

– Слишком большой риск. Что если, его появление на свет повлияет на будущее?

Мередит почувствовала первую каплю дождя, упавшую на лоб. Себастьян убрал её пальцем, задержав свою руку на её виске. За первой каплей последовали другие. К Мередит пришла глупая мысль о том, как он избавится от них. Затем другая: "Сейчас, по законам всех романтических фильмов, он должен поцеловать меня".

Через несколько секунд к ней пришло осознание того, что она жаждет его поцелуя. Мередит не отстранялась от его руки, которая теперь путешествовала по её волосам, не отводила взгляда от его глаз, которые Себастьян не сводил с её губ. Казалось, что его глаза отражали погоду – они стали серыми, потеряв свою синеву. Дождь намочил его волосы, и они упали ему на лоб. Мередит встала на цыпочки и убрала их назад.

"Если он не поцелует меня сейчас, этот прекрасный момент станет неловким воспоминанием нашей первой близости, после которой нам будет сложно смотреть прямо друг другу в глаза, следующие несколько дней".

– Нам пора возвращаться домой, – тихо сказал он.

– Да, – ответила она, не сумев скрыть разочарование из голоса.

*

Мередит проснулась ночью, услышав шорох в комнате. Она встревожено оглядела спальню, но не увидела знакомый силуэт, очертанный тенями. Вместо него, в углу комнаты она заметила мерцающий свет.

Он парил над полом, переливаясь всевозможными яркими цветами, как солнце, окрашивающее горизонт незабываемыми красками, делающими каждый закат неповторимым и незабываемым.

Когда она дотронулась до него, она услышала знакомый голос.